это делают пожилые люди. То есть лишними, ненужными телодвижениями. Зачем-то принялась ощупывать сначала Милославского, потом меня. — Ты видишь, что творится… Совсем молодежь от рук отбилась. Творят, что хотят.

— Почему молодежь? — Жорик отодвинулся от бабули, провел пятерней, поправляя растрепавшиеся волосы. Мы так резво неслись вперед, к пешеходной зоне, что выглядели сейчас, как два взбесившихся дикобраза. Хорошо, у меня вставать дыбом нечему на башке. Коротко стриженный.

— Так, а что ж? Неужто кто взрослый будет на машине насаться? Нет, милок. Точно тебе говорю. Какой-то разгильдяй это, — бабуля почмокала губами, а потом, убедившись в нашей целости и сохранности, направилась к «зебре». Видимо, решила, что свою лепту в обсуждение ситуации внесла, достаточно. Пора откланяться.

Мы с Милославским переглянулись, соображая, как быть дальше. Событие, мягко говоря, неожиданное. Не каждый день в тебя пытается вхерачиться тачка. Но с другой стороны, по факту все обошлось же. В любом случае, стоять посреди тротуара, мешая остальным людям, глупо. Поэтому двинулись в сторону метро. Хотя я с большим удовольствием двинулся бы вслед за «копейкой», чтоб выяснить, кому понадобилось устраивать эти гонки. Жаль, физически невозможно. Ни один из нас ни разу не гепард и догнать, конечно, нереально. Машина умчалась вдаль и уже давно исчезла за поворотом. Но я бы сильно хотел посмотреть, кто там такой шустрый. Потому что случившееся мало было похоже на недоразумение. Больше — на специально спланированную акцию. Тачка не просто неслась, к примеру, потеряв управление. Она целенаправленно пыталась нас задеть. А если более точно, то именно Милославского. Я так предполагаю. Меня если зацепило бы, то в гораздо меньшей степени. А вот Мажора размазало бы по асфальту прилично.

— И что думаешь? — Жорик топал рядом, видимо, размышляя в том же самом направлении, что и я.

— Думаю, кому-то ты помешал.

— Я? — Милославский искренне удивился. — В моей версии — мы оба.

— Нет, блин, я. Соколов Станислав Игоревич никому тут не нужен. И не встреться мы с тобой на улице, вообще бы не имел к этой истории никакого отношения. А вот сын Аристарха Николаевича нужен всем. Каждому по своей теме. Теперь еще, как видишь, появились желающие способствовать воссоединению сына с отцом. На том свете. Прибить тебя хотят по-тихому, да и все. В данном случае, быстрее, придавить. Ты что-то успел рассмотреть? Или кого-то? Номера, может? Водилу?

— Не-а. — Мажор покачал головой. — Ни черта. Слишком быстро все произошло. Я вообще чисто на реакции прыгнул вперед и побежал.

— Хреново…

— Правда? Надо было остановиться и рассмотреть? Ну, сорян. Не подумал. Меня в тот момент беспокоило, как бы не подохнуть под колесами «копейки». Стремно даже как-то. Прикинь. Сбили древние «Жигули».

— Мандец, у тебя мысли… — Я усмехнулся. — То есть, будь это какой нибудь крутой джип, было бы лучше?

— Ну, хотя бы не так обидно. Ладно, хрен с ним. В любом случае сейчас мы ничего не узнаем. Правильно же? Надо посмотреть, что дальше последует. Если кто-то хочет меня убить, он себя проявит. Это очевидно. Даже я понимаю. Хотя, непривычно, если честно. Чувствовать себя в роли объекта чьей-то охоты. Просто не могу предположить, кому это надо. И чекисты, и менты при желании решат проблему в виде ненужного человека гораздо быстрее, продуктивнее. Что за бред, устраивать несчастный случай именно так?

Тут я с Мажором был согласен. Значит, скорее всего, и не менты, и не чекисты. А это прям очень нехорошо. Третьей стороны только не хватало. В любом случае, Жорик прав. Надо подождать и посмотреть. Однако, при этом быть осторожнее. Может, конечно, это — профдеформация и мне вселенский заговор только мерещится. Я даже допускаю, хотя с очень большим трудом, что действительно все вышло случайно. Мало ли.

— В общем… Действуем, как договорились. Я встречусь с Наташкой. А ты тогда гуляй по парку. Дыши воздухом. Только к нам не лезь. Понял? Мне надо поговорить с ней нормально. Выяснить, наконец все вопросы.

— Да понял, понял. Не дурак.

Мажор после моих слов не особо успокоился, если честно. Такое чувство, что он был уверен, я непременно помешаю ему своим присутствием. А я вот теперь наоборот думаю, одного его точно никуда отпускать нельзя. Внезапно, в голову пришла интересная мысль.

— Слушай, а про отца, то, что ты говорил. Может это он?

— Кто? Бесплотный дух? Ты совсем, что ли? Думаешь, Аристарх Николаевич явился с того света, чтоб мстить мне за свою гибель? Машина, это, конечно, символично, но, блин… В подобную чушь я не верю. Даже при том, что сам нахожусь, хрен пойми как, в прошлом. А варианта выжить там не было. Они сто процентов погибли. Тачка рухнула вниз и взорвалась. Ни маман, ни папенька не являются обладателями сверхспособностей, чтоб в полете выпрыгнуть и остаться целыми. Нет. Исключено. — Милославский посмотрел на меня, будто я и правда дурак, а потом еще с опозданием, но все-таки покрутил пальцем у виска. Наверное, чтоб я точно уверовал в абсурдность своих слов.

— Е-мое. При чем тут Аристарх Николаевич? Я про твоего родного. Серега это. Что ты знаешь о нем? Где он?

Мы как раз заходили в вагон метро и Мажор от неожиданности задержался перед дверьми. Чуть не остался в итоге на станции. Заскочил в последнюю секунду. Народу почти не было. Для Москвы это очень даже удивительно. Но зато мы спокойно уселись на свободные места.

— Ты, блин, уточняй, про какого из отцов говоришь. Я уж думал у тебя совсем крыша потекла. — Жорик покрутил головой, проверяя, не слышит ли кто наш разговор.

— Слушай, я не виноват, что у тебя их куча. Аж две штуки.

— Три. — Вздохнул Милославский.

— Что три?

— Три отца у меня. Условно говоря. Аристарх — это официальный, Серега — настоящий. А еще есть Кац. Забыл? Я же рассказывал. Биологический батя настоящего Жорика. Большая любовь Светланочки Сергеевны. Но этот тоже не алё. Последний раз видел его в очень хреновом состоянии. Думаю, помер.

— Мандануться можно…Люди вон, некоторые одного-то отца в жизни ни разу не видели, а тут — прям на выбор. Ладно, не суть. Я говорю про этого Серегу.

— Ты чего? На кой черт ему такое исполнять? Во-первых. А во-вторых, парню сейчас должно быть девятнадцать. Он совсем писюн для подобных дел. Да и видел бы ты его. Хреново это говорить, но самый настоящий лох.

— Жорик, лохи олигархами не становятся.

— Да епте мать… Он где-то очень далеко. Я Андрюху спрашивал. Скажешь тоже… — Мажор явно эту версию вообще не хотел рассматривать даже в виде предположения. А вот я — вполне.

— Погоди. Начнем