Шрифт:
Закладка:
Девушка перешла на формальный тон.
— Нет необходимости, миледи, — ответила она, — но я хотела бы попросить Вас об одной милости.
Спиннел грациозно махнул рукой:
— Говори, эльф.
— Прежде чем мы уйдём, отмените закон, требующий столь строгого наказания за вред королевским животным.
— Считай, что дело сделано, — усмехнулся дварф.
Трелвин и Спиннел остановилось на краю леса. Перед ними была маленькая речка, за которой устремлялись вдаль зелёные холмы.
— Мы пришли, — сказала она дварфу. — Граница. Я выполнила свою часть сделки.
Спиннел, всё ещё в теле королевы, кивнул. Он передал девушке меч. Солнце начало свой восход, и от усыпанной росой травы поднимался туман. Однако лучи не могли согреть Трелвин, казалось, что ночной холод засел глубоко в её костях.
Она сняла с рукояти ткань, отбросила её в сторону и вытащила меч. Он пульсировал в её руке, и девушка крепко вцепилась в рукоять, опасаясь, что Бетильда может найти способ вдохнуть в оружие жизнь. Трелвин присела и положила меч на землю, удерживая его на солнечном свету.
Конец настал быстрее, чем она думала. Стальной клинок потускнел и внезапно покрылся пятнами. Затем он начал крошиться. Сначала отломился кончик, потом начало осыпаться лезвие, как если бы его сгрызали какие-то невидимые существа. Вскоре не осталось ничего кроме рукояти, с которой начала слезать кожа, и хвостовика. Когда даже эти остатки начали крошиться как хрупкий мел на ладони Трелвин, в воздухе раздался слабый крик ярости. Скоро в её руке была только горсть пыли.
Эльфийка встала и вытерла руку. Её брат был отомщён. Долг крови был погашен. Тогда почему её рука казалась такой грязной?
— Ты сделала то, что считала нужным, — сказал Спиннел. — Иногда величайшая любовь ведёт к величайшим ошибкам.
Трелвин ничего не ответила. По её лицу пробежала слеза. Она обещала себе, что не станет плакать. Девушка гневно тряхнула головой и протянула руку к кинжалу на бедре. Она была остановлена Спиннелом, рука которого легла на её запястье.
— Ты присоединишься к Роллану, — сказал он голосом королевы, — но не сейчас. Нужно исправить ещё одну ошибку, если ты не против.
Трелвин повернулась к нему.
— Королева Бетильда не смогла бы организовать нападение ягуара самостоятельно, — сказал дварф. — Она всего недавно родила ребёнка, и её лекари постоянно крутились около неё. Есть ещё один эльф, заслуживающий твоей мести.
— Её любовник.
Спиннел кивнул:
— Тебе придётся сочинить очень интересную историю, чтобы объяснить, как ты «потеряла» свою королеву.
— Я что-нибудь придумаю, — Трелвин посмотрела на место, где встретил свою кончину меч. Она сделает это. За Роллана. Как требовали того законы кровной мести.
— Я могу помочь тебе, когда вернусь. После того, как буду превращён, конечно.
— Ты вернёшься? — изумлённо спросила Трелвин. — Ты сошёл с ума? После того, что произошло, любого забрёдшего в лес Амтар дварфа пристрелят на месте.
— Я думаю, что могу побыть зелёным эльфом ещё немного, — он посмотрел на своё тело. — Просто… не королевой Бетильдой. Эльф леса Чондал, например. В любом случае для волшебника это будет сделать проще.
Эльфийка приподняла брови:
— Ты готов зайти настолько далеко? Только чтобы помочь мне?
— Не обременяй себя, — фыркнул дварф. — Это из-за золота, помнишь? — он ударил себя по груди. — Внутри я всё ещё дварф.
— Я буду ждать тебя. Но… как я узнаю тебя?
— У меня будут пустые ножны. — Спиннел протянул руку. — Они ведь тебе теперь не нужны?
Девушка передала их ему:
— Больше никакой магии дроу.
— Тогда прощай. Скоро увидимся, — он помахал ей ножнами.
— А вот в этом ты ошибаешься.
Настала очередь Спиннела удивляться.
— Я пойду с тобой. Ты может быть и умён, но едва ли сможешь убедить хоть кого-то, что ты зелёный эльф. Не без длительного обучения.
Он улыбнулся:
— Я надеялся, что ты это скажешь.
Они вместе вышли из леса: Трелвин, ступающая лёгкой поступью, и Спиннел, неуклюже шагающий рядом с ней в новообретённом теле. Позади них солнечный свет прогнал из леса остатки ночи, и, как бы прощаясь, ухнула сова.
ВОСКРЕШАЮЩИЙСЯ АГЕНТ
Эрин М. Эванс
2 элезиаса, год Перерождённого Героя (1463 ЛД)
Однажды Изумрудная спросила Блудницу о том, каково это – умереть.
Шпионка заколебалась.
- Раньше ты никогда об этом не спрашивала.
- Раньше это не имело никакого значения, - ответила её начальница. Её тёмная кожа подернулась пепельной бледностью, а кашель заметно усилился, однако взгляд по-прежнему оставался ясным и острым. – Но сейчас ответ меня очень интересует. Итак, скажи мне, агент – что ты узнала?
- Пробовать никому не советую, - легкомысленно бросила она.
- Блудница, - произнесла Изумрудная.
Блудница выглянула из окна. Расположенный на склоне холма город Аткала был освещён множеством факелов. Наверху вдалеке виднелся сияющий храм Вокин. Блудница знала, что большей частью своего сияния он был обязан регулярным пожертвованиям Изумрудной. Если милость одного из божеств и можно было купить за деньги, то только Подруги Торговцев.
Блудница подумала об ужасе, который жаркой волной скручивает нервы задолго до того, как угасает зрение. О том чувстве, которое испытываешь, когда душа покидает тело. О темноте, которая поглощает тебя лишь на миг или же на целую вечность – в зависимости от капризов Тени. О замешательстве и беспокойстве, неизменно охватывавшем её на плане Фугу, и о клубящемся там сером тумане.
Когда Блуднице предстояло умереть в первый раз, она оказала убийце отчаянное сопротивление. Она не собиралась этого делать, ведь правительство Тетира заплатило ей именно за то, чтобы она погибла, отыскав нужную информацию – но тогда она ещё не умела контролировать свой страх, и он полностью подчинил её себе. Она забыла о сделке с Изумрудной, забыла об уверениях Пастуха в том, что всё будет в порядке. Она сопротивлялась, словно загнанное в угол животное. Извиваясь, пинаясь и царапаясь, она отчаянно пыталась вырваться из хватки своего убийцы. Но к тому моменту всё уже было предрешено – у неё не было никаких шансов.
Душащему её человеку не было никакого дела до того, что она внезапно пожалела о своём
