Шрифт:
Закладка:
— Думаю, что, возможно, захочу оставить тебя себе, — пробормотал я.
— Я не домашнее животное, которое можно держать. Я никому не принадлежу.
— До конца этой ночи ты все еще принадлежишь мне, моя милая Эйслинн.
Эйслинн была напряженнее, чем прежде, и ничего не ответила. Я мог сказать, что она все еще была возбуждена, но эти эмоции больше не были на первом месте. Я вернулся на свой стул, даже если это стоило мне всего моего самообладания. — Поласкай себя для меня, Эйслинн. Я хочу посмотреть.
Она напряглась еще больше на короткий миг, но затем расслабилась, когда ее рука оказалась между ног. Она поглаживала себя некоторое время, заставляя мой рот наполняться водой при мысли о ее вкусе. Мой член стал еще тверже. Я игнорировал свою потребность. Эйслинн скоро будет моей, и тогда я возьму все. Ее киску, ее задницу, ее рот. И она будет кричать, требуя еще.
Наконец, Эйслинн ввела в себя один изящный палец. Было видно, что она не часто вводит в себя пальцы, особенно для чужого удовольствия. После нескольких медленных толчков она добавила второй палец и продолжила так же медленно.
Бросив попытки контролировать себя, я вынул член из боксеров и начал натирать себя, не сводя глаз с Эйслинн и ее проворных пальцев.
Вскоре мое дыхание стало глубже и быстрее, и в свою очередь пальцы Эйслинн ускорились, возбуждение струйками стекало по ее запястью. Рыженькая наслаждалась тем, что за ней наблюдают, и знала, что я получаю удовольствие от этого зрелища.
Когда спина Эйслинн прогнулась под ее оргазмом, меня охватила моя собственная разрядка. Я едва успел спустить штаны и сразу же проклял себя за поразительное отсутствие контроля. Эйслинн опустила руку, и напряжение снова проползло по ее телу.
Возможно, она осознала всю огромность своей глупости, придя в такое место, как «Роковая петля». Но я не собирался быть с ней помягче. Лучше бы она сразу потеряла свою наивность. Я поднял бумажник и отсчитал три тысячи долларов. Сложив их в пачку, я бросил их на кровать рядом с головой Эйслинн. Она вздрогнула, как будто я дал ей пощечину.
Большинство людей, совершив ошибку в Содоме, страдали больше, чем от уязвленной гордости. Она могла считать себя счастливицей.
— Двадцать процентов принадлежат аукционисту, но я добавил их, чтобы ты получила все три тысячи за хорошое развлечение, которое ты обеспечила.
Она напряглась, кончики ее ушей покраснели.
Милая Эйслинн, это территория большого парня. Не играй здесь, если не умеешь играть грубо. — Итак, я прощаюсь с тобой, Эйслинн.
Бросив последний взгляд на ее прекрасную спину и задницу, ее рыжую гриву, разметавшуюся по кровати и закрывшую от моего взгляда ее лицо, я вышел из комнаты.
Это не было прощанием. Сегодняшний день дал мне возможность попробовать Эйслинн на вкус, но я хотел поглотить ее всю.
Я пришла в «Петлю Судьбы», чтобы получить ответы, но остался с мириадами новых вопросов и кучей стыда.
Я не двигалась, тяжело дыша в постельное белье. Я не могла поверить, что мастурбировала прямо на глазах у Лоркана Девани. И уж точно не могла поверить, что мне это понравилось и я даже кончила. Может быть, кондиционер в этом здании распространял феромоны по всему зданию. Может, я не виновата в том, что так легко потеряла контроль над своим телом.
Может быть…
Что-то упало рядом с моим лицом. Когда я моргнула, сквозь пряди моих волос проступила пачка денег. Мой живот скрутило от отвращения, когда я поняла, что Лоркан только что заплатил мне за услуги, как обычной шлюхе.
— Двадцать процентов принадлежат аукционисту, но я добавил их, чтобы ты получила все три тысячи за хорошое развлечение, которое ты обеспечила.
Мои пальцы вцепились в простыни. Неужели он действительно дал мне чаевые, этот высокомерный засранец? Слезы гнева и смущения горели в моих глазах, но я прикусила язык, чтобы сдержать свои эмоции и неприятное оскорбление.
— Итак, я прощаюсь с тобой, Эйслинн.
Послышались его шаги, а затем щелкнула дверь. Я подождала еще пару ударов сердца, прежде чем подняться и сесть на стул. Мой взгляд остановился на пачке денег. Я взял ее и швырнул в дверь. Пачка развернулась, и купюры разлетелись по комнате, упав на пол.
Я соскочила с кровати и собрала свою одежду. Несмотря на то, что мне хотелось принять душ, еще больше мне хотелось покинуть это место. Я оделась, поправила волосы и взяла сумочку. Мой взгляд блуждал по деньгам, разбросанным на полу.
Ущерб был нанесен, но на эти деньги мы с Имоджен могли купить обратный билет до Дублина. Проглотив свою гордость, я собрала все до последнего цента. Прежде чем выйти из комнаты, я замешкалась в коридоре, не зная, что делать. Могу ли я просто уйти? Сказал ли Лоркан охранникам, что я выполнила свою часть сделки?
Новая волна унижения прожгла меня огненным шлейфом. Перекинув сумочку через плечо, я направилась по коридору. Я держала голову высоко, даже если мне хотелось спрятаться в углу.
Походка стыда. Я всегда насмехалась над этим понятием. Я прогуливалась по Темпл-Бар в воскресенье утром и иногда замечала помятую женщину, которая с позором шла домой после ночи, проведенной с кем-то достойным сожаления. Всегда считала, что люди должны признавать свои ошибки и учиться на них.
Сейчас я впервые шла по дороге стыда. Я проглотила свои собственные мысли из прошлого. Признать свою ошибку оказалось гораздо сложнее, чем я думала, особенно когда эта ошибка — Лоркан Девани. Несмотря на свое первоначальное намерение, я не хотела оставлять деньги себе — не могла, если бы хотела посмотреть в зеркало. То, что произошло между нами, было не ради денег. Мне могли понадобиться деньги, и они, вероятно, значительно облегчили бы мои поиски Имоджен, но моя гордость не позволяла мне воспользоваться ими.
Слишком горячее ощущение между ног дразнило меня с каждым шагом, напоминая о каждой подлой детали этой ночи. Всего три часа, но я знала, что они повлияют на мою жизнь гораздо дольше.
Узнала ли я что-то, чего не знала раньше?
Лоркан Девани заставил меня потерять контроль. Мое тело реагировало на него, как огонь на бензин. Но в том,
