Все это рассказанное ребенком несколько не укладывалось в рамки той истории, которую поведала сама Анечка. И радости Петра Карловича не было предела.

– Теперь ты сама видишь, что эта Анечка просто мошенница! Она все лжет! Ребенок сам ее выдал!

– И что вы предлагаете?

– Расскажу все Никифору!

Но когда вернулись Аня с Никифором, язык у Петра Карловича не повернулся исполнить свою угрозу.

Вместо этого он громко ахнул:

– Никифор, что с тобой?!

Друг ничего ему не ответил. В его огромных глазах стояли слезы. Он прошел в дом и рухнул там в кресло, не обращая ни на кого внимания.

За старика ответила Аня:

– Ничего не получилось. Мама нас не узнала.

– Так она никого не узнает вот уже сколько лет!

– Но дедушка рассчитывал, что мама выздоровеет, когда увидит меня.

– Значит, чуда не произошло?

Аня покачала головой. Она с сочувствием смотрела на Никифора, да и немудрено, любой бы разделил его горе.

– Все пропало, – прошептал тот, когда немного утер слезы. – Последняя надежда исчезла. Врачи мне так и сказали, последнее средство испробовано, вы привезли свою внучку, чтобы показать ее Хелене, если и это не помогло, просто забудьте о больной. Она никогда не исцелится. Изменения у нее в мозгу стали необратимыми, и она уже навсегда останется такой, как сейчас.

– Это ужасно! Ты так надеялся!

– Увы. Но где-то я предчувствовал, что нас может ждать провал. Ничего, будем жить дальше. У меня теперь есть вы с Мишенькой, и вместе…

Но тут Никифор замолчал, потому что услышал звуки скрипки, которые полились из дальней комнаты.

– Это кто же так играет? – ахнул он. – Неужели Миша?

– Все время, пока вас ждали, он тренировался.

– Надо же! А ведь у него неплохо получается. Что скажешь, Петя?

– Неплохо? Да этот ребенок талантлив!

Никифор поднял голову, еще немного прислушался к мелодии, которую пытался воспроизвести мальчик. Казалось, что с каждой новой прозвучавшей в квартире нотой, к старику возвращается частичка его сил. Высохли слезы, в глазах появился живой огонь, потом расправились плечи и спина, и даже на бледных щеках заиграл румянец.

Поднявшись с места, Никифор засеменил в соседнюю комнату.

И вскоре до них донесся его голос:

– Мишенька, расслабь пальчики. Игра должна даваться легко, чтобы приносить удовольствие тебе и тем, кто будет тебя слушать. А вот спинку держи, пожалуйста, ровней. И смычком нужно водить медленно, постоянно слушая, что поет тебе скрипка. Она сама подскажет тебе, как лучше для вас двоих.

Петр Карлович вздохнул:

– Ну все! Теперь мы тут лишние. Никифор оседлал своего любимого конька, больше мы тут не нужны.

Но в этот момент раздался голос Никифора:

– Анечка, будь добра, скажи, что тут произошло вчера в мое отсутствие?

– А что произошло?

– Куда-то исчезла моя скрипка. Представляешь?

Петр Карлович с Сашенькой в четыре глаза уставились на Анечку. Но та ничуть не смутилась.

– Дедушка, я твою скрипку не брала.

– А кто взял? Соседи видели, как от вашей квартиры уходила какая-то девушка со скрипичным футляром.

– Наверное, это отец отдал. Он приходил, но мы с Мишей собирались идти погулять. Тогда он сказал, что побудет и подождет тебя. Но когда мы вернулись, то никого дома не застали.

– Но Сергей сказал, что это ты просила передать скрипку клиентке, которой ее продала.

– Он врет! Чтобы я продала твою скрипку! Я же знаю, как ты к ней относишься! Это же твоя душа! Твое сердце! Нет, я продала свою скрипку. У меня же была скрипка, я на ней играла. Я это прекрасно помню.

– Да, у тебя скрипка была.

– Больше я играть не буду, вот и продала. Наверное, отец перепутал футляры. Они же в комнате рядом стояли. Вот незадача!

– Но ты можешь вернуть?

– Кого? Скрипку?

– Да. У тебя сохранился телефон клиентки?

– Конечно, дедушка, я это сделаю. Прямо сейчас позвоню ей и объясню, что произошла ошибка. Чудовищное недоразумение!

– Если вздумает артачиться, припугни полицией. Скажи, что хозяин уже написал заявление о краже скрипки стоимостью в несколько миллионов рублей.

– Боже мой! Дедушка! Я и не подозревала, что она так дорого стоит!

И Аня убежала звонить.

– Не берет трубку, – озабоченно сказала она, вернувшись через несколько минут. – Но я ее найду! Я добьюсь, чтобы она вернула тебе скрипку.

Петр Карлович махнул рукой:

– Все! Пропала скрипка.

– Ничего не пропала, – упорствовала Анечка. – Не чужой человек ее взял, это лучшая подруга тети Лизы. У нее дочка учится на скрипке, вот ей и понадобился инструмент.

– Что еще за тетя Лиза? – удивился Никифор. – Уж не та ли это Лизавета, которая живет с твоим отцом и пытается занять место твоей мамочки в их супружеской постели?

– Она самая.

– Так я с ней сам разберусь!

– Нет, дедушка, пожалуйста, не надо. Я поговорю с тетей Лизой. И добьюсь, что ее подруга вернет тебе инструмент!

У Саши голова пошла кругом. Она чувствовала, что тут сосредоточено слишком много вранья, но не могла до конца уразуметь, в чем именно кроется главный подвох и кто именно врет больше – Сергей, его дочурка Анечка или эта тетя Лиза, она же Лизхен, – любимая женщина Сергея.

Домой Сашенька вернулась в полном упадке сил. Вся эта ситуация с утерянной скрипкой очень ей не нравилась.

– Кто же из них врет? И в чем? Сергей или Анечка? И почему Миша утверждает, что не знает, кто его папа, да и маму увидел в первый раз сравнительно недавно, всего около месяца назад.

Но стоило Саше перешагнуть порог родного дома, как все эти мысли вылетели у нее из головы, потому что к ней опрометью подбежал Аладдин, который тут же принялся радостно на нее прыгать и вилять хвостом. А так как пес даже в щенячьем возрасте отличался крупными размерами, а со временем еще больше прибавил в весе и росте, то устоять под натиском его любви становилось все трудней. Да еще хвост, которым Диня вилял от избытка своих чувств, в такие минуты становился у него твердым, словно палка. И приходилось проявлять чудеса изворотливости, чтобы увернуться от этих тяжелых ударов.

– А где твой приятель?

Яго приковылял следом. В клюве он держал какой-то предмет, и вид у попугая был крайне сосредоточенный.

– Что это вы тут затеваете?

Саша попыталась отнять у попугая его находку, но тот убегал от нее, смешно размахивая крыльями и скользя кривыми лапами по гладкому паркету. Наконец, Саша загнала попугая в угол. И ей удалось разглядеть, что попугай держит