Шрифт:
Закладка:
Когда она заставила себя встать, то решила, что рада оказаться вдали от Флориано, получить некоторое время для работы над своими мыслями и чувствами, прежде чем собраться для разговора с ним.
– Не надо спешить, – прошептала она, обводя взглядом комнаты, где так долго жила. От осознания того, что она пряталась здесь от окружающего мира, словно раненое животное, к ее глазам подступили слезы. Атлантис был надежной, уютной вселенной, почти лишенной повседневных проблем. Теперь ей лишь хотелось воссоздать это чувство и ощущение, что Па Солт находится за соседней дверью, потому что она была напугана…
6
Мэри-Кэт Гиббстон-Вэлли, Новая Зеландия
Дождь хлестал в окна, а в долине завывал ветер, и я наконец махнула рукой на стихи для новой песни, которую пыталась сочинять на синтезаторе. Вчера мы с Флетчем работали вместе в гостиной, пока снаружи бушевала гроза.
– Пора бы разжечь камин, подружка, – сказал Флетч. – Зима уже здесь.
Я тяжело сглотнула, поскольку ритуал зажигания первого огня перед наступающей зимой всегда проводила только мама. Но сейчас ее здесь не было, как не было и отца или Джека…
Тогда я напомнила себе, что мне уже двадцать два года и я должна вести себя как взрослая. Поэтому я попросила Флетча сделать фотографию, отец таким образом всегда отмечал это ежегодное событие, как другие семьи делают фотографии на дни рождения или на Рождество. И разожгла камин.
Во второй половине дня, когда Флетч уехал в Данидин (ему понадобилось завести «Сисси» от внешнего аккумулятора), я решила усовершенствовать стихи, с которыми возилась раньше. Флетч отлично поработал над мелодией, но обозвал мою лирику «депрессивной». Впрочем, он был прав. Не знаю, то ли мне было одиноко, то ли я пребывала в общей растерянности после того, как Сиси и Крисси отправились искать маму на остров Норфолк, но с творчеством у меня ничего не клеилось.
– Что ты думаешь об этих девушках, а? – спросил Флетч за бутылкой вина. – Они могут оказаться связующим звеном с твоей давно потерянной семьей, и они выглядят шикарно, не говоря о деньгах, раз у них есть яхта на Средиземном море.
– Не знаю, что и думать. Я не соврала, когда сказала им, что никогда не думала искать моих биологических родителей. Моя фамилия – Макдугал, – твердо добавила я.
Но теперь, когда я осталась наедине со своими мыслями и шатаниями по дому, полному воспоминаний об отце, вопрос о биологических родителях не шел у меня из головы.
Я раздраженно взяла дисгармоничный аккорд на синтезаторе и посмотрела на часы. Наступила полночь, и это означало, что в Торонто наступило утро.
«Тебе нужно поговорить с ней…»
Совладав с нервозностью, я потянулась к домашнему телефону, чтобы набрать номер мамы. «Наверное, она все равно не ответит», – успокаивала я себя.
– Здравствуй, милая, это ты? – Мама ответила после второго гудка. Ее голос звучал устало.
– Привет, мама. Где ты?
– Только что зарегистрировалась в отеле «Рэдисон» в Торонто. У тебя все в порядке?
– Все хорошо, – сказала я. – Слушай, ты получила мое позавчерашнее сообщение о двух девушках, Сиси и Крисси, которые хотели встретиться с тобой?
– Да, получила. – Последовала пауза, а потом мама добавила: – К сожалению, когда они прибыли на остров, я уже улетела в Сидней вместе с Бриджит. Какое у тебя впечатление от них?
– Честно говоря, они довольно милые и вежливые. Флетч был здесь, и мы пообедали все вместе. Похоже, они искренне хотят найти эту потерянную сестру, как они ее называют. В сообщении я объяс нила…
– Они говорили, что работают вместе с другими людьми? – перебила мама.
– Да, если ты имеешь в виду других сестер, помогающих найти тебя. Сиси сказала, что их еще пятеро, кроме нее. И все они приемные дети вроде меня. Э-э-э, мама…
– Да, милая?
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
– Мама, мне раньше ничего не хотелось знать о моих… биологических родителях, но после их вопросов я начала думать, что, возможно, мне стоит что-то узнать про них.
– Разумеется, дорогая, я понимаю. Пожалуйста, не смущайся говорить об этом.
– Я люблю тебя, папу и Джека больше всех на свете, и вы – моя настоящая семья, – быстро сказала я. – Но мы с Флетчем поговорили об этом, и, думаю, будет полезно кое-что узнать о другой стороне моей жизни. Ох, мамочка, я не хочу расстраивать тебя… – Мой голос прервался, и я всем сердцем пожелала, чтобы мама была рядом и обняла меня, как она всегда делала в такие моменты.
– Все нормально, Мэри-Кэт, правда. Послушай, давай посидим вместе и обсудим это, когда я вернусь домой. Ладно?
– Да, спасибо. Это будет замечательно.
– Эти девушки больше не связывались с тобой?
– В общем… я коротко поговорила с Сиси по телефону, но на самом деле они хотят увидеть то самое кольцо с изумрудом, которое ты подарила мне на двадцать первый день рождения. У них был рисунок кольца.
– Ты написала мне об этом. Они сказали, откуда у них рисунок?
– Судя по всему, от их юриста. Мама, с тобой все в порядке? Твой голос звучит как-то странно.
– Все в полном порядке, Мэри-Кэт; просто я беспокоюсь за тебя. Флетч все еще с тобой?
– Нет, он уехал во второй половине дня.
– Ладно, а Дуг где-то рядом?
– Да. Он с корчевщиками расположился во флигеле. Я в полной безопасности.
– Отлично. Но больше не пускай в дом незнакомых людей, ладно?
– У вас с папой двери всегда были открыты, – возразила я.
– Знаю, милая, но ты там совсем одна. Это другое. Ты уверена, что не хочешь прилететь в Торонто и присоединиться ко мне?
– Откуда такая тревога, мама? Вы с отцом всегда называли нашу долину самым безопасным местом на земле. Ты пугаешь меня!
– Извини, извини. Мне просто не нравится, что моя девочка осталась совсем одна. Будь на связи, хорошо?
– Конечно. Да, и еще… – Я тяжело сглотнула, потому что нужно было задать еще один трудный вопрос: – Скажи, я могу проверить свое удочерение в Новой Зеландии?
– Да. Документы были оформлены в одном из агентств Крайстчерча, «Грин и…» кто-то еще.
– Спасибо, мама. Ладно, мне пора ложиться в постель. Люблю тебя!
– Я тебя тоже, дорогая. И, пожалуйста, будь осторожна.
– Буду. До свидания.
Я положила телефонную трубку и тяжело опустилась на диван. Голос мамы звучал странно и напряженно; это было совсем не похоже на нее. Хотя
