Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Детская проза » Коричневая пуговка - Рувим Фраерман

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 35
Перейти на страницу:
для нее и такие.

«Хорошо, — думал он, шагая за Наткой по тяжелому песку, — если б и старые женщины из Тазгоу послушали лесовода. Но кто же тогда разведет под котлами огонь?»

Рыбаков же сегодня не было. В море у трех скал, у Каменных Братьев, снова появилась иваси. Еще на заре все шаланды вышли из Тазгоу. Только один ленивый Лимчико, как обычно, сидел на пристани и курил, собираясь отвести на буксире пять пустых кунгасов.

— Не хочешь ли ты, — спросил он у Ти-Суеви, — чтобы я отвез тебя с Наткой домой?

— Нет, — ответил Ти-Суеви, — мы пойдем на заставу слушать, что скажет нам лесовод, приехавший из города. Ты не знаешь, Лимчико, где он? Я его нигде не видел.

Но Лимчико не ответил. Он только выпустил дым изо рта, так как даже сказать «не знаю» было ему лень.

Ти-Суеви и Натка одни отправились на заставу. Они прошли поле, лежащее в долине, подошли к яме, где недавно играли в камни, и тут постояли над ней.

— Поиграем, — сказала Натка.

Ленивый Лимчико сидел на пристани и курил.

Они заглянули в яму. Там было сыро после вчерашнего ливня, много камней обвалилось, и на дне ее, на влажной глине, виднелись следы толстых деревянных подошв, какие носят в Тазгоу только одни старухи.

— Кто-то тут был недавно, — сказал Ти-Суеви.

— Не старуха ли это Лихибон? — спросила Натка. — Ей зачем-то нужны камни, которые я нашла здесь.

Натка вынула из кармана камешки, с которыми с тех пор не расставалась, и положила их на ладонь. Солнце ударило вдруг по кремню, и он заблестел, как соль.

— Быть может, это золото? — сказала она.

— Может быть.

Ти-Суеви медленно закрыл глаза. Он хотел представить себе эту яму полной золота, но не мог, так как никогда не видел его.

— Но если это золото, — задумчиво добавил Ти-Суеви, — то оно нужно нам самим, а не старухе Лихибон.

— Зачем нам золото? — спросила Натка.

— Мы сделали бы много самолетов и танков для Красной Армии, и сам Ворошилов сказал бы нам: «Ирбо, Ти-Суеви и Натка, — спасибо». Сказал бы, как ты думаешь?

— Сказал бы, — горячо подтвердила Натка. А Ти-Суеви продолжал мечтать:

— Я срыл бы горы, размолол бы скалы в песок и в глину, сделал бы берег ровным.

— Зачем? — снова спросила Натка.

— Чтобы наши танки могли ходить повсюду. И я сделал бы еще что-то… Я посадил бы немного арбузов, — добавил вдруг смущенно Ти-Суеви, так как, в конце концов, он был мирный человек.

Дети отошли от ямы, оба в большом волнении. И еще немного помечтали о золоте каждый про себя.

— Кто знает, что может стать с этой ямой, — сказала Натка, — ее бы надо было постеречь от этой старухи Лихибон.

— Надо, — ответил Ти-Суеви. — Мы покараулим ее вместе.

Натка подпрыгнула, чтобы поравняться с Ти-Суеви, и долго, шла с ним в ногу по дороге, пока шаги его, более быстрые в ходьбе, не утомили ее.

На заставе у открытых ворот они увидели школьников. Те пришли раньше их и теперь сидели на траве тихо, опустившись по-корейски на корточки.

Смеха не было слышно вокруг. И тревога поселилась в сердце Ти-Суеви.

— Разве лесовода еще нет? — спросил он.

— Нет, — ответили печально дети. — И тут никто его не видел, ни вчера вечером, ни утром, ни ночью. Красноармейцы пошли его искать.

Ти-Суеви тоже опустился на корточки, прислонившись спиной к дереву, и задумался.

«Куда же он мог деваться?»

Дети молча расходились, часто оглядываясь и медленно исчезая в дубовой рощице, за поворотом дороги. Жаль было покидать это место, — может быть, еще придет лесовод и покажет новую бабочку или принесет в кармане вместе с кучей хвои гнездо дрозда. Кто знает, что может вдруг сделать веселый и добрый человек?

Но лесовод не приходил, и пусто было на заставе.

Неподвижно стоял у ворот часовой. Неподвижно стояла трава вдоль дорожки, обложенной камнями. Неподвижны были облака, серые, как известь.

Дети разбрелись.

Ти-Суеви даже не заметил, как вместе с детьми исчезла и Натка, — так он задумался. Она ни слова не сказала ему.

Ти-Суеви поднялся на ноги и долго стоял неподвижно, с огорчением думая о Натке.

Нет! Напрасна его дружба. Ничто не помогает. Ни утиное яйцо, ни лесные орехи, ни даже золото, о котором они только что с Наткой мечтали. А ведь это и для нее хотел он размолоть камни в песок, сделать берег ровным и посадить в Тазгоу хоть немного арбузов.

Ти-Суеви тяжело вздохнул. И снова замер, подчиняясь общей тишине. Она стояла вокруг, зоркая, как птица. Так без крика поднимаются в небо орлы, если в море появляется сельдь.

Вдруг чья-то рука легла на плечо Ти-Суеви. Сизов наклонился над ним. Он был в скатке, с ружьем и, как всегда, дружески улыбался Ти-Суеви.

— Что же ты, браток, не заходишь во двор? Личик по тебе соскучился.

На груди у Сизова висел бинокль, а через плечо на ремне болталась черная коробка.

Эта глухая коробка, крытая дерматином, привлекла внимание Ти-Суеви. Он молча смотрел на нее. И, зная обычай Ти-Суеви ни о чем не спрашивать первым, Сизов сказал ему:

— Это фотографический аппарат. Я могу тебя снять. Входи.

И Ти-Суеви вошел во двор. Давно уже не был он тут. Но все по-старому хрустел на дорожке песок. Слева пахло конюшней, а справа гудела тайга, должно быть, ветер внезапно посетил ее.

У старой вышки лежал, свернувшись, медвежонок Личик. Он по-собачьи, исподлобья посмотрел на Ти-Суеви, не узнав его. Но потом вскочил и подкатился под ноги, урча. Он был рад другу.

Ти-Суеви обнял его.

Сизов осторожно снял крышку с объектива. Шерсть встала дыбом на спине медвежонка. Он припал к земле, пополз, визжа, как раненый.

— Вот дьявол, — сказал Сизов, — ни за что не дает себя сфотографировать. Пуще ножа боится аппарата. Подержи его, Ти-Суеви, покрепче. Я вас обоих сниму.

Но и Ти-Суеви, хотя имел сердце более храброе, чем Личик, тоже немного боялся. Его еще никогда не фотографировали.

И медвежонок, словно понимая Ти-Суеви, обращал к нему полный жалобы взгляд.

— А-ай, а-ай! — два раза крикнул медвежонок.

Ти-Суеви погладил его нетвердой рукой. Сизов нацелился.

— А-ай! — крикнул еще раз Личик и, вырвавшись из рук Ти-Суеви, бросился вдруг на старую деревянную вышку.

Доски заскрипели под ним. Древесная плесень упала вниз на траву, на лицо Ти-Суеви, обращенное вверх.

Медвежонок был ловок.

— Теперь доставай его! — с сокрушением сказал Сизов. Он был недоволен своей шуткой.

Ти-Суеви вытер туфли о землю. Он помахал руками, чтобы придать им гибкость. Так делал

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 35
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Рувим Фраерман»: