Неприятное давление в глазах. Камёлё чувствует, будто что-то вокруг нее высасывает воздух. ЧТО-ТО. Жадный рот. Жадная мысль.

Оно не направлено на Камёлё, но она знакома с основами глееваринской подготовки и способна сориентироваться в невидимых силах, которые ведут напряженную борьбу. Змей врывается в мысли девушки. В ее воспоминания.

Его цель ясна. Сӱёль раздразнил в нем аппетит, как хищника сводят с ума первые капли крови. Челюсти вгрызаются в плоть… а холод в беззащитное сознание. Сӱёль! Серебристый холод разрушает основы человеческой души. Пытается раздобыть информацию… неосознанно, но тем требовательнее. Будто прорастающие корни. Будто набухающая древесина. Ищет образы и слова. Руки, что только что держали бутылочку. Лица и имена. Следы тех, кто предал Церковь.

Девушка скулит и извивается на земле. Она не хочет отдавать свои воспоминания, так как прекрасно знает, что этим обречет на смерть всех остальных глееваринов из тайной сети Сӱёля, о которых она когда-либо слышала. Но ее мозг этого не выдержит. Фундамент обрушивается, нейронные связи ослабевают, все заполняет темнота. Змей вновь поднимается и поворачивается к ее лицу… Но вот это зрелище сменяет ладонь Вёикирасӱ, закрывающая Камёлё глаза, а вторая его рука тянет ее прочь отсюда. Лишь уши ничто не защищает от хрипов и звуков дробления костей.

Вёикирасӱ тащит ее вниз по лестнице.

– Никакой левитации, никаких глееваринских действий… Серебристый холод все чувствует, – шепчет брат ей в ухо, после чего они выскальзывают из монастыря сквозь приоткрытые ворота.

Затем тихо бегут в тени домов, петляя по пустым улицам. Вёикирасӱ направляется к Тёрё Мӱнд. Уже за полночь. Камёлё давно должна была вернуться.

Наконец Вёикирасӱ останавливается.

– Дальше беги одна. Перед воротами сними платок, – напоминает он.

Камёлё душат невысказанные вопросы:

– Та девушка…

– Каждый из нас рискует жизнью. Но в конце концов ее потеряет. Серебристый холод никогда не отступит, если начал вытягивать твои воспоминания, Камёлёмӧэрнӱ. Либо отдаешь, либо умираешь. Лучше собрать всю смелость и смириться с тем, с чем нужно смириться.

– Она могла спастись, – слабо вымолвила Камёлё. – Ведь так? Она была бы жива, если бы отдала свою память.

– Память – это все, что у нас есть, – говорит Вёикирасӱ.– Прощай, Камёлёмӧэрнӱ. Вернись в монастырь и сделай, что тебе скажут. Прошу лишь об одном… никогда не забывай эту ночь.

Он отворачивается, но Камёлё хватает его за рукав.

– Вёики… Ты не смог его взять. Что теперь будет?! – взволнованно выдавливает она.

– А ты как думаешь? – бормочет Вёикирасӱ.– Я достигну озарения!

Его голос дрожит. А глаза абсолютно пусты.

Камёлё вздрогнула от внезапного холода. Ее брат умер дважды. Жизнь покинула тело Вёикирасӱ четыре года назад на алтаре, когда его привели к самоубийству стыд, раскаяние за ее страшную провинность и обязанность смыть ее вину; но душа его была мертва задолго до этого. На следующий день после их неудачной ночной вылазки прошло торжество, на котором Вёикирасӱ выпил кубок рӓвё. Рӓвё. Озарение. Последнее из Пяти священных веществ. Больше он не был прежним. Не пытался говорить с ней на запретные темы. Не передвигался ночью по крышам. Ни за что бы не принял участия в столь грешных делах, как интриги тайных глееваринов – заблудших психов, передающих между собой проклятый сӱёль, который может послужить противоядием рӓвё, и тем самым пытающихся избежать того, чего требует вера.

Камёлё больше не могла ни о чем его спросить.

А он уже не мог ей ничего сказать.

Глава четвертая

Продажа тайн и загадок

«Замечательно! – тем временем думал Лукас. – Просто замечательно, этот парень точно знает, чего хочет!»

Он сидел напротив фомальхиванина и выслушивал его планы.

– И вот ты вдруг оказываешься в совершенно другом мире, – рассказывал Аш~шад. – Цель заключается в том, чтобы быстро сориентироваться, избежать фатальных ошибок, найти себе подходящую незанятую экологическую нишу и выстроить надлежащую позицию. Я провел несколько дней на Деймосе за просмотром Медианета, так что кое-какое представление имею. В вашем мире ключевую роль играют деньги. Если опустить возможность просто их украсть, я должен предложить что-то, чего остальные хотят и не имеют.

Он посмотрел на Лукаса с удивительно простодушной улыбкой.

– Ты знаешь, как это работает на Земле. Я надеялся, что ты сможешь мне посоветовать, что бы это могло быть.

«Это именно тот шанс, – подумал Лукас, – которым нельзя воспользоваться». Он не сомневался, что, попроси он сейчас сведения о Фомальхиве, Аш~шад бы с ним поделился, и, вполне возможно, «по скидке».

Но не больше.

– Неплохо сказано! – отреагировал Лукас со смехом. – Остается лишь добавить: «Чего остальные хотят, не имеют и не могут добыть иным путем». На самом деле совершенно неважно, что ты выберешь, Аш~шад. Лучше что-нибудь, что невозможно скопировать, но это не главное условие. Главное, что не должно поддаваться копированию, – это способ, каким ты это «что-то» будешь продавать. – Лукас ухмыльнулся: – Мы давно уже не в той ситуации, когда нужно производить что-то стоящее, чтобы себя прокормить. Для обеспечения базовых потребностей всего человечества достаточно усилий нескольких процентов населения. Все остальные лишь поддерживают инфраструктуру и поток информации. Их работа, конечно, имеет некое логическое обоснование и обеспечивает некую меру комфорта, но это не что-то, без чего нельзя обойтись. Большинство так называемых потребностей искусственно. Они возникают случайно и вполне могли бы быть совсем иными. Нужно лишь уметь вызвать в людях необходимую потребность – а затем продать им то, чего они так хотят и чего у тебя полный склад.

– Я понял, – перебил его Аш~шад. – На Хиваив разыгрывают множество простых игр, в то время как здесь – всего одну посложнее, но суть все та же. Иллюзии важнее реальности. Вещи не существуют – существует только информация о них. Цивилизация – исключительно виртуальное явление.

Лукас удивился.

– Я такого не говорил.

Аш~шад лишь улыбнулся.

– На данный момент я могу продавать только две вещи. Во-первых, информацию о Фомальхиве, в которой, возможно, заинтересован Совет…

Он уставился на Лукаса с немым вопросом.

Лукас пожал плечами. И вот снова он – шанс весьма просто устроить все так, как хотелось бы Стэффорду. Но инстинкты подсказывали Лукасу обойти эту наживку стороной. Если он примет идею Аш~шада о том, что информация между ними двумя является предметом торговли, ему впоследствии придется буквально покупать каждое его слово.

– А вторая вещь?

– Я сам.

Аш~шад отвел глаза и расслабился в кресле; ему, как и Лукасу, было совершенно