– Я не ребенок, – фыркнула она, но послушно легла в кровать и, зевнув, натянула одеяло до подбородка.

– Ты не возражаешь, если я прилягу с тобой? У меня самого в последнее время было немало бессонных ночей…

Ее глаза подозрительно сузились.

– Можно, если это не предлог для секса.

– Ни в коем случае. Знаешь, есть и другие вещи, которые мужчина и женщина могут делать в постели вместе. Я даже останусь на покрывале, если это тебя успокоит.

– Я бы успокоилась, если бы ты вернулся в Шотландию, – проворчала Кейт. Но ее протест был не слишком решительным. – В доме прохладно, можешь лечь под одеяло. Но если ты прикоснешься ко мне, я начну кричать.

Броуди поспешил принять предложение, пока Кейт не передумала. Когда он устроился рядом с ней, его мышцы инстинктивно расслабились. Четыре месяца назад он провел много времени в этой комнате, хотя и мало спал. Кровать Кейт была антикварной, из кованого железа, выкрашенной в белый цвет. Хрустящие хлопчатобумажные простыни пахли лавандой.

Какое‑то время оба лежали на спине, боясь шевельнуться. Когда Броуди повернулся на бок, чтобы посмотреть на Кейт, ее глаза были открыты, голова повернута к нему. Зеленые радужки зрачков с золотыми вкраплениями затенены густыми ресницами на оттенок темнее, чем волосы.

Одна ее рука была вытянута над головой, пальцы сжимали завиток в изголовье кровати. В одном памятном случае он привязал ее запястья к этому крепкому металлу. Броуди содрогнулся при воспоминании.

Кейт закрыла глаза:

– Я так устала, Броуди. Не мог бы ты просто обнять меня? Пожалуйста…

Он осмелился подразнить ее:

– А не закричишь, как обещала?

– Заткнись и обними меня.

– Я думал, ты никогда не попросишь.

Она повернулась к нему спиной, и он придвинулся ближе. На долю секунды показалось, что время пошло вспять, и был октябрь, и они с Кейт только что встретились. Он обнял ее левой рукой за талию, движение получилось очень робким. Не стоит делать ничего такого, за что его могли бы выгнать.

– Так лучше?

– Хм…

Она уже почти спала. Он прислушался к ее ровному дыханию и нежно поцеловал в затылок. Обнимать ее так – дорого ему обойдется, но оно того стоит, когда Кейт ослабила бдительность, так, словно последних четырех месяцев вообще не было. Долгое время он просто вдыхал ее запах. Там, где ее ягодицы уютно устроились у его бедер, его мужская натура болезненно отозвалась. Все в Кейт было идеально для него. Теплое, отзывчивое женское тело. Ее острый ум. Глубокое сострадание к его капризной бабушке. Он больше не знал, что будет правильным. Разве этот ребенок не заслуживает отца? Бабушка, похоже, считала, что принуждать Кейт к замужеству неправильно. Броуди сам никогда не мечтал о браке. Кейт тоже не стремилась замуж. И все же если он сбежит в Шотландию, он окончательно потеряет возможность завоевать эту женщину.

Броуди закрыл глаза и выдохнул, так, что в груди стало пусто. Дома, на острове Скай, он уже был бы на воде. Лодки были тем местом, где он мог думать. Кэндлвик был причудливым, очаровательным городком, во многом похожим на маленькую шотландскую деревушку, но он не имел выхода к морю, и Броуди чувствовал себя одиноким.

Должно быть, он задремал. Ему было тепло и уютно, даже уйма серьезных проблем не помешала ему уснуть. Сны окутали его паутиной ощущений. Броуди снилось, что он рвется к чему‑то недостижимому, но его усилия напрасны.

Когда он наконец проснулся, Кейт лежала тесно прижавшись, закинув на него ногу. Она спала. Броуди приподнялся, чтобы взглянуть на часы. Было почти половина второго, что объясняло, почему у него урчит в животе.

– Кейти, – прошептал он. Если она проспит слишком долго, то ночью снова не сможет заснуть. – Проснись.

– М‑м‑ф. – Она уткнулась лицом ему в шею. – Не хочу, – пробормотала она.

Он ухмыльнулся, обхватил ладонью ее попку и сжал.

– Если ты останешься на мне, что‑то произойдет, несмотря на твои предупреждения.

Один ее глаз открылся. Очевидно, она не понимала компрометирующего характера своего нынешнего положения.

– Ты пытался ко мне приставать, пока я спала?

– Эй, это ты сменила дислокацию в постели, а не я, – искренне возмутился Броуди. – А теперь либо возвращайся к своей подушке, либо…

Кейт прикрыла ему рот рукой, ее улыбка была озорной.

– Или что?

Его маленькая Кейт была не прочь пошалить после сна, но Броуди не мог себе позволить еще один неверный шаг с его стороны. Он убрал ее руку.

– Ты сказала, никакого секса, – спокойно заметил он, хотя у него была эрекция, способная пробить сталь.

– Мы оба наговорили такого, о чем теперь сожалеем, – сказала Кейт дразнящим тоном. – Ситуации меняются. – Она прикусила его нижнюю губу острыми зубами, а затем лениво поцеловала его.

Он с трудом сглотнул.

– Ты играешь нечестно, девочка.

– Заставь меня забыть все плохое, Броуди, – прошептала она. – Поверни время вспять. Мне понравилось быть сумасшедшей и импульсивной с тобой.

Что‑то в этой фразе пробудило в нем беспокойство.

– Нам нужно поговорить, – сказал он, стараясь не обращать внимания на то, как майка обтягивает ее шикарные груди.

Кейт расстегнула три верхние пуговицы его рубашки и лизнула его ключицу.

– Позже, Броуди. Позже.

Какой мужчина выдержит столько провокаций?

– Ах, черт возьми!

Он сдался, потому что сопротивляться ей было бы безумием по целому списку причин. Стянув с нее майку и отбросив в сторону, он выдохнул от удовольствия при виде ее пышных грудей, вываливавшихся из белого бюстгальтера.

– Тебе идет быть беременной, Кейти. Ты – просто праздник для глаз.

Они набросились друг на друга, рвали пуговицы на одежде и смеялись, катаясь по кровати.

Броуди вошел в нее и удивленно выдохнул от того, как плотно обхватывала его Кейт внутренними мышцами. Несмотря на вчерашнее безумие в саду ресторана, ему казалось, что они не были близки уже несколько дней. Он вошел в нее настолько глубоко, насколько мог. Низкий стон Кейт подстегнул его.

Кейт застонала, когда Броуди стал двигать бедрами с бешеной скоростью. То, что началось как ленивый послеобеденный секс, быстро набирало обороты. Делить с Броуди эту постель было одновременно и знакомо, и ново. Она носила его ребенка. Он хотел, чтобы она вышла за него замуж.

Обхватив ногами его талию, она стала двигаться ему навстречу, словно умоляя его не останавливаться. Ее тело было будто чужое. Нервные окончания и ощущения ожили, увлекая ее за собой на волне дикого желания. Ей казалось, она умрет, если он