Возможно, кто-то со стороны и посчитал бы трусостью мое решение не связываться с его женой, вот только  в случае острой нужды свалить Каблукова я был вполне в состоянии. Остановило меня лишь то, что Ульяна явно была очень правильной преданной девочкой, слишком светлой для меня и тех разборок, в которые я мог бы ее втянуть. 

Так бы все и оставалось, если бы не сегодняшняя случайная встреча в «Крапиве». Забирать букет должен был сам жених, да не срослось. В последний момент все переиграли и в салон пришлось ехать мне. 

Снова, как и год назад, я почувствовал это убойное притяжение. Причем как и тогда - взаимное. Искры вокруг летали со скоростью гиперзвуковых ядерных ракет. Но, несмотря на это, наверно, я опять бы ушел ни с чем, если бы не ее диалог с полицейским, пришедшим сразу следом за мной. Что-то в этом разговоре сильно меня насторожило. Плюнув на все, я решил действовать. 

Файл с досье упал на почту, когда счастливые молодожены под громкие аплодисменты гостей завершили свой первый танец. Отмечали их свадьбу, разумеется, в моем клубе, что оказалось весьма кстати. Отлучившись с праздника буквально на полчаса, в тишине своего рабочего кабинета я спокойно изучил присланные материалы. 

Как и предполагалось, Каблуков не отличался чистоплотностью и разборчивостью в связях. Иначе говоря, имел все, что вызывало интерес и не грозило чрезмерным усилиями по охмурению. В основном выбирал из своих же служащих. Тем, с кем спал, цинично платил побольше. Но и тут не разорялся. Деньги Эдик считать умел. 

В последние полгода из массы временных, ничего не значащих связей вдруг выделилась одна предприимчивая особа. Некая Карина Нагайнова,  двадцати семи лет по паспорту,  обладательница двойного гражданства - российского и молдавского. Я невольно усмехнулся - какие все-таки говорящие у этих любовничков фамилии. 

По непроверенным данным, которым, как Илья считал, можно доверять, Нагайнова ухитрилась от Эдика залететь. Что неожиданно только упрочило ее положение, и без того козырное, учитывая, что из простой уборщицы в одном из заведений Каблукова она быстро поднялась до управляющей. 

Тоже мне царек и его фаворитка. 

Наконец, я дошел до той части, где говорилось об Ульяне. Единственная внучка профессора Валиева. В юности была заметной звездочкой в мире бального спорта, но из-за финансовых трудностей деда была вынуждена этот самый спорт покинуть. 

Я покачал головой, злясь и сожалея. Зато секрет потрясающей фигуры и не менее потрясающей походки был раскрыт. От представшего перед глазами образа обнаженного бедра и провокационной полоски чулка в паху знакомо потяжелело. Привычно игнорируя свое состояние, продолжил чтение. 

Дед у Ульяны умер не так давно. Больше родственников у нее не было. Репутацию имела умной порядочной девочки, в порочащих связях не состояла. Училась на заочном в местом филиале спортивного института, на тренерском. Хотя изначально собиралась поступать на спортивного врача. Наличие кмс ей это позволяло. 

В общем, картина была ясна. Каблуков, воспользовавшись бедственным положением девушки, купил себе трофейную жену и посадил ее на цепь домашнего быта ждать его каждый день у порога. Он так и не понял, какая яркая, талантливая и перспективная спутница жизни ему досталась. Ко всему, этот похотливый козел ее совершенно не ценил, как и многие деграданты его круга считая, что настоящему мужику, да еще и при бабле, можно все. 

Конечно, я тоже был далек от святости, но купать в таких помоях Ульяну… Этого я понять не мог и не хотел.  

Машина с водителем, высланная за мной Алексеем, приехала быстро. Причем настолько, что у меня даже закралось подозрение, что она все это время стояла где-то за углом. Впрочем, так оно могло быть и на самом деле - город у нас не так чтобы маленький, но и не слишком большой. 

Вознесенский встретил меня самолично у входа. Я подняла глаза на вывеску, в темноте ночи горящую золотым неоном - «Млечный путь». 

Привет. Пойдем туда, где потише. У нас закрытая вечеринка, друг женился, - сказал он, помогая мне выйти из машины и, не отпуская руки, увлек за собой в полумрак парадного входа. 

Снова свадьба, снова «Млечный путь», снова его хозяин и фейерверк непрошеных чувств. Дежавю оказалось настолько острым, что на мгновение мне показалось, будто между тогда и сегодня не было пропасти длиною в год.

Рабочий кабинет Вознесенского оказался уютным и ничем не выдавал своей принадлежности к ночному клубу. Спокойная серо-синяя гамма. Стандартный для деловых задач набор мебели. Разве что прямо у входа, по левую руку, отгороженная сквозным стеллажом зона отдыха. Большой, обтянутый дымчатым велюром угловой диван, низкий столик из черного стекла и пара кресел. 

На этот диван меня и усадили. Сам Вознесенский расположился чуть сбоку напротив, на угловой части. Вот и получалось, что находились близко, но в то же время вроде бы выдерживая необходимую дистанцию. 

- Что у тебя случилось? - прозвучал закономерный вопрос, на который я так и не знала, что ответить. 

- Я ушла из дома. 

Пожалуй, на данный момент это лучше всего описывало происходящее. Вдаваться в подробности, особенно перед мужчиной, в глазах которого я хотела выглядеть какой угодно, только не жалкой казалось невыносимым. 

- В каком смысле ушла? Насовсем? - целеустремленно допытывался Алексей с таким выражением лица, словно надеялся на мое подтверждение. 

От овладевшего мною волнения прострелило висок и я, болезненно поморщившись, растерла его пальцами. 

- Мы можем не говорить сейчас об этом? Пожалуйста, - умоляюще посмотрела на Викинга. 

Тот разочарованно вздохнул, но настаивать не стал. 

- Чем я могу тебе помочь? 

- Ты уже помогаешь. - Чувство благодарности оказалось таким острым, что на мгновение от него перехватило дыхание. 

- Я рад, что ты позвонила. Выпьешь что-нибудь? - прозвучавшее откровение быстро сменилось вопросом, снижая градус накала. 

Постепенно звенящее меж нами напряжение нарастало, отрезая от посторонних звуков, которые слабо, но доносились из главного зала, где шло торжество. Каким-то невероятным образом даже тот кошмар, в который вдруг превратилась моя жизнь, начинал казаться нереальным, пустым и бесконечно далеким. Я видела только Викинга, словно он стал тем якорем, зацепившись за который я могла быть уверена, что меня не унесет вниз по течению, где я неминуемо разобьюсь о скалы. 

- Разве что пустырник плюс корвалол, взболтать, но не перемешивать. - И хихикнула, представив себе подобный коктейль в винной карте клуба. 

- Может, Бейлиз? Любишь ликер? 

- Лучше крепкий чай. И так и быть, можешь добавить туда немного своей огненной воды. 

Алексей засмеялся. Приятный бархатный смех отозвался во мне толпой мурашек. 

Какое-то время мы в уютной тишине пили свои напитки. Даже молчать с Вознесенским было как-то легко и спокойно.