― Почему ты не заказал три бутылки… Как его? Виски!

― Три бутылки? Немного ли, даже для такой храброй девушки, как ты? — улыбнувшись, он прикоснулся к скуле.

― Это для тебя. Я хочу услышать историю твоего детства.

― Не сегодня. Но в одном ты права. — он снова взял в руки прямоугольную штуковину и понажимал на нее пальцами. ― Принеси пару бутылок шампанского. Спасибо!

― А ты всех называешь «дорогая»? Там, откуда я родом, так обращаются…

― Откуда ты родом? И откуда, позволь узнать. Мне казалось, что мы с тобой из одного города. Разве нет?

― Да…

Дмитрий подошел и сел на кровать, возле меня:

― Так к кому обращаются «дорогая» на твоей родине? — приподнял рукой мой подбородок.

― К любимому человеку.

― Мне показалось или ты ревнуешь меня?

― Показалось, — какой же он догадливый. И почему, интересно, я его ревную?

― Ну, тогда я предлагаю тебе переодеться. Женской одежды нет, но мой спортивный костюм, думаю, подойдет. И я обещал тебе ванну. Подожди меня, я скоро.

Дмитрий направился в соседнюю комнату. По расположению эти комнаты были похожи на те, где были мы с Лути, только попроще. Здесь не было красивой люстры из хрусталинок, не было тяжелых портьер и кровать поменьше. То место в бордово-персиковых оттенках, напоминало дом, а это в бело-голубых, нет. Я услышала, как в соседней комнате зашумела вода. Может здесь и вправду будет кусочек моря с пыльцой камелии, хотя очень вряд ли… В дверь постучали.

― Дмитрий! Открой это Катерина.

По-видимому, он не слышал, поэтому открыла я:

― Добрый вечер! — на пороге стояла красивая девушка с черными вьющимися волосами, красной помадой на губах и лукавой улыбкой. Вся такая утонченная в коротком серебристом платье. ― А, где Дмитрий? — в ее глазах было столько удивления, сколько травинок на моей картине с пейзажем — одна сплошная.

― Он готовит для меня ванну.

― Ванну? Как это понимать? Дима!

И тут появился Дима с мокрыми руками.

― Кати, прошу не сегодня.

― Но ты мне обещал! О боги, что с твоей щекой?

Дамочка издала такой звонкий вскрик, что у меня в ушах зазвенело.

― Кат, все в порядке. Не волнуйся.

― Дим, а почему ты готовишь ванну для этой недоделанной дайверши? — она указала пренебрежительным жестом в мою сторону. Это я-то недоделанная?

― Как вы со мной обращаетесь? Извольте, прикрыть ноги в моем присутствии и вообще я жду от вас реверанса.

Я сложила руки на груди и сделала серьезное лицо, как и подобает наследнице престола.

― Дим, она чего? Кого она от меня ждет? Обзывает меня что ли?

Дмитрий стоял и улыбался, насколько ему позволяла подбитая скула.

― А ты, чего смеешься? — тут я рассердилась по-крупному. Ненавижу смешки с самого детства, надо мной смеялись, когда я выходила в безумных шляпах, не в открытую, конечно, а так похихикивали. ― Или тебе мало красок на лице?

― Все, все, больше не буду. Мне на сегодня достаточно.

И, еле сдерживая смех, сделал жест, будто, закрывает на замок собственные губы, а ключ выкидывает в сторону меня. Это что он сделал? Обычно такими штуками назначают себе обет. Он не будет говорить?

Потом сложил руки возле губ, сделал щенячьи глаза и жестом показал дамочке, чтобы та вышла за дверь. И вышел следом. Оттуда послышался смешок, шлепок и Дмитрий зашел обратно. На его скуле теперь красовался красный отпечаток губ. Он сделал какой-то непонятный жест, поднял глаза вверх и покачал головой, не проронив ни слова. А потом встал у дверей в комнату с ванной и руками указал, что я могу туда пройти. Меня начало напрягать, что он взял такой обет. Голос у него красивый, да и с кем я буду разговаривать? Я прошла внутрь, какой же дивный там был аромат цитрусовых. Посредине комнаты была такая же белая чаша, только полностью заполнена водой, а поверху плавала какая-то белоснежная штука, как морские завитки. Вот что такое ванна — кусочек моря, наконец-то! Я с огромным удовольствием сделала шаг в воду. Какая она приятная и теплая.

― Ты чего делаешь?

Он все же может говорить — это хорошо. И я опустила вторую ногу в воду — ммм…

― Собралась дайвингом в ванной заниматься?

Чего они ко мне с этим дайвингом привязались? Я услышала сзади себя смешок:

― Что-то не так? — я уже собиралась присесть.

― А ты раздеться не хочешь?

― Зачем? Сейчас вода смоет одежду и окутает в новую. — Я заулыбалась, потянулась вверх, и моя нога начала скользить. Нет, нет, нет… В момент меня подхватил Дмитрий и я оказалась в его объятиях. То, что я считала завитушками моря — расплескалось по всей комнате, как и само море.

― Спасибо! Здесь все совсем по-другому. — Я выбралась из цепких рук, и села на край белой чаши. ― Как я смогу надеть новую одежду, если не смою старую?

― А я тебе помогу, — Дмитрий посмотрел на меня игривым взглядом, опустил руки на мою талию и начал тянуть кофту наверх. Я что-то долго думаю сегодня, то ли потому, что меня пьянил аромат ванны, то ли рядом стоящий мужчина, но только на моменте, когда его руки коснулись моей груди, я залепила громкую оплеуху.

― Ну, все, Алмазова, держись!

― Тук-тук, обслуживание номеров. Дмитрий, я все принесла, как ты и просил.

― Опять…

Нервно засмеявшись, он вышел из комнаты, а я села на дно. Было мокро, противно и никакого шанса, на то, что моя одежда смоется сама.

Так я просидела минут десять и уже начала замерзать. Из соседней комнаты доносилась приятная мелодия и вдруг я почувствовала аромат мауна. Как же хочется есть. Я вылезла из ванны. Проходя мимо зеркала, вместо красавицы Мианы я увидела мокрую овцу. Шлепая по полу, я вышла к Дмитрию. Он сидел за небольшим столиком, на котором стояло несколько блюд.

― Не смылась одежда? — я отрицательно покачала головой и чихнула. ― Ты в Чернобыль не ездила часом? А может, тебя похищали инопланетяне? Горе ты луковое, Алмазова! Ты всегда была странной, но чтобы так. — Он встал, подошел к шкафу и достал оттуда какую-то одежду. ― Держи мой спортивный костюм. Надеюсь, трудностей с одеванием у тебя не возникнет.