Шрифт:
Закладка:
Мари согнула колени и ударила ближайшую тень по ногам. Та отпрыгнула и зашипела:
– Стерва!
А вот этот голос Мари точно не слышала раньше.
– Отклейте скотч, чтобы она могла отвечать за свои поступки! – снова приказала первая тень, и на этот раз Мари безошибочно узнала голос Джорджи. Да и та, видимо, опьяненная успехом, забыла его изменить.
К Мари наклонились и безжалостно сорвали скотч. По губам будто хлестнули огнем. Но она сцепила зубы, не позволяя себе закричать.
– Мы – Огненные Девы, ведьма. Какое зло ты успела совершить на землях Вэйланда, дьявольское отродье? – с пафосом произнесла Джорджи.
Мари прищурилась и сплюнула под ноги одной из девушек:
– Ты обкурилась, Джорджи? Вообще-то, это называется похищением, и я на вас могу подать заявление в полицию, – прохрипела она. – У тебя помутнение из-за Эллиота, что ли? Никак не можешь смириться, что он тебя кинул?
Дрянь! – взвизгнула Джорджи и пнула Мари в живот.
Боль хлестнула по телу плетью, и в темнице вдруг стало светло, как днем. Дыхание перехватило, с губ сорвался крик.
– Таким способом ты его точно не вернешь, – простонала Мари, понимая, что тем самым подписывает себе смертный приговор.
– Ведьма!
Джорджи как обезумела. Она наносила удар за ударом по животу, по ногам, по груди… Затем схватила Мари за волосы и влепила пощечину, расцарапала ногтями щеку. В Джорджи говорил уже не гнев брошенной женщины, а страх. Мари сейчас расплачивалась за то, что сама сотворила с ней, когда заглянула ей в глаза.
Сообщницы едва смогли оттащить ее от Мари. А Джорджи продолжала истерически визжать:
– Я видела твой взгляд! Ты ведьма! Ведьма!
– Тихо! – Другая девушка зажала Джорджи рот, и на некоторое время повисла тишина.
В ушах звенело, а тело болело так, словно по Мари прошлось стадо бизонов. Она перевернулась на бок и свернулась калачиком, уже боясь говорить, потому что не знала, выдержит ли очередную порцию ударов.
– Наверху кричат. Иди проверь, что случилось.
Шепот девушек доносился до Мари словно сквозь толщу воды.
Через какое-то время снова послышалось:
– Снаружи пожар. Там толпа народа. Нам не вынести ее обратно!
– Твою мать! Надо убираться, пока нас не засекли. Я не подписывалась на исключение из университета.
– Никто не узнает. А вот ты зря раскрыла свое имя.
– Да пошли вы, – огрызнулась Джорджи. – Я ее не боюсь. Они не посмеют меня исключить.
– И что, мы просто бросим ее здесь?
– Она это заслужила. – Джорджи присела на корточки перед Мари и намотала на кулак ее волосы: – Тебе повезло, ведьма, сегодня ты останешься в живых. Но мы еще не закончили.
Мари открыла глаза и устремила взгляд на лицо Джорджи, скрытое тенями:
– Ты права, Древняя. Мы еще не закончили.
Джорджи отпрянула от нее, будто перед ней кобра распустила капюшон. А Мари снова закрыла глаза, погружаясь в пучину боли, наполненную голосами ведьм.
Ведь мы тебя предупреждали,
Что в замке дьяволы живут.
Невинных на кострах сжигали,
А скоро и тебя сожгут.
И тлеет наша злость во мраке,
А ты – такая же, как мы.
Ты умерла в неравной схватке,
И от боли мы хмельны.
Ты гневом, злостью наполняйся,
И поднимись уже с колен,
Ярой ведьмой обращайся,
И возглавь гиен!
«SANG ET FLAMMEТВОИ ДНИ СОЧТЕНЫ»
Огненные буквы пылали на земле центрального двора, отражаясь красными бликами в окнах замка.
«Sang et flamme». Кровь и пламя.
Уильям не думал, что общество еще существует. Он надеялся, что оно давно уничтожило само себя. Да, остались преданные последователи, но без былой силы и власти. Кажется, на руке вице-канцлера он видел знакомое кольцо…
Уильям коснулся перстня, который висел у него на шее. Снаружи уже появились пожарные, возле ворот стояла машина с красно-синей мигалкой. Скоро от огня останется лишь выжженная трава, а руководство университета бросится на поиски хулигана. Но вряд ли его найдут.
Странное чувство тревоги, как дикая кошка, завертелось под ребрами, и Уильям заставил себя оторваться от окна. За долгие годы он научился безраздельно доверять интуиции, вот и сейчас он, не раздумывая, натянул свитер и джинсы и сбежал вниз по винтовой лестнице. Спуск казался слишком долгим, и Уильям мысленно считал круглые лампы дневного света, чтобы не потеряться во времени. Хотя он не понимал, куда идет, пока не столкнулся с тремя девушками в алых мантиях колледжа «Огненные девы».
– Здравствуйте, профессор Чейз, – машинально пролепетали они, но он не успел им ответить. Девушки быстро затерялись в недрах замка.
«Огненные девы»? Ночью? В пыточной?
Уильям заглянул на узкую лестницу, освещенную ночными лампами. Что они здесь забыли? Интуиция толкнула его в спину, и вот он уже сбегал вниз по ступеням. В бывших темницах пахло сыростью и веяло прохладой. Железные двери были раскрыты в разные стороны, как кривые зубы. Земляной пол непривычно бугрился, а из освещения – лишь старая мигающая лампа накаливания. Сюда не добирался даже лунный свет.
Уильям включил фонарик на телефоне и стал осторожно пробираться по коридору. По коже бегали мурашки, а в горле встал ком отвращения. Он давно сюда не спускался. Раньше здесь не было так тихо. Все было иначе. И сам Уильям был иным.
Когда он увидел в последней темнице в трепещущем свете старинного факела сжавшуюся в комок девичью фигуру, то чуть не выронил телефон.
– Мария, – сорвалось с губ.
Сложно было не узнать длинные распущенные волосы, которые окутывали девушку покрывалом.
Уильям дрожащими пальцами засунул смартфон в карман и подхватил Марию на руки. Он не знал, как поднять ее, чтобы не причинить боль, и в итоге она все равно застонала, когда Уильям прижал ее к себе.
– Боже, девочка, что они с тобой сделали?
В груди скрутился тугой узел гнева, который, казалось, опалял внутренние органы. Человеческая жестокость в очередной раз проявилась во всей красе.
– Почему ты? – шептал он.
Глаза привыкли к полумраку, и Уильям нес Марию почти вслепую. Ноги сами вели его к выходу, и когда он вышел из темницы, сначала зажмурился из-за яркого света, который заливал фойе. Пожар потушили, и теперь возле входа столпились преподаватели, живущие в замке, как и Уильям. Кто-то был в халате и ночном чепчике, кто-то кутался
