Саша тоже хлопал. Анна Павловна смотрела на старшего воспитанника с некоторой долей сентиментальности. Так трогательно поддерживать соперника, пусть и тренирующегося в твоей команде, это нужно уметь. Они не друзья, редко общаются, но Саша последние три минуты даже не разминается. Смотрит на лёд и оценивает то, как Даниил Лебедев оставляет всего себя.

Дмитрий Панкратов переоделся быстро. За прокат Лебедева успел даже подняться на трибуны, привлекая к себе неоправданное количество внимания. Ну что они, будут через свои трибуны перевешиваться, чтобы взять автограф? Вот именно, что нет. Так что Дима улыбался всем, махал, но ручки и листки, которые тянулись, в руки не брал. Просто поднимался к трибуне, где сидели девочки.

Почти поднялся. За один поворот до верхней трибуны вышла Даша, распахивая руки и обнимая Панкратова. Дима довольно улыбнулся, стискивая Дашу в объятиях и утыкаясь носом в её волосы. Просто молчаливый акт поддержки, изучающий любовь. А ещё, это точно разойдется по всем социальным сетям за десять минут.

Последнее вращение и Лебедев заканчивает. Даниил сжал губы, отряхивая руки. Отряхивать было не от чего, но это движение его успокаивало. Накосячил.

Артём Беспалов стоял у выхода. Ждал, пока Даниил поклонится. Волнение сковало изнутри, и словно сжирало весь настрой. Хорошо, что он прокат не видел.

— Даниил Лебедев!

Поклон во все стороны и камера снимает, как тёмная голова удаляется со льда под аплодисменты. Анна Павловна тепло встречает Лебедева, обнимает и что-то шепчет на ухо. А как его ругать сейчас, и так все понимает, и так сам расстроен.

Камера исключительно на них долгое время, Артём успевает сделать круг на льду. А потом видеоряд меняется. И на глазах всей арены, на экране, Павел Пантелеев.

Спалился.

Зал молчал секунды. А потом все, кто был в курсе пропажи Пантелеева сделали одинаковый выдох. Шумный, и на всю арену. Артём катался, смотря на экран сверху. Он просто не мог поверить, что Паша сидит сейчас на трибунах. И даже не поздоровался. Ничего не сказал…

Кадр сменился на Анну Павловну. Женщина прижимала руку ко рту. Глаза бегали по трибунам, она пыталась найти Пантелеева. Хоть глазком увидеть его вживую. Она вся покрылась мурашками. Это что-то нереальное, невозможное. Он пришёл на контрольные прокаты. И ведь точно мог знать, что его увидят. Негодяй.

— Абалдеть, — Тимур смотрел всё ещё с экрана, остановившись. Пантелеев! Его невозможно было достать ни в соцсетях, ни по старому адресу проживания. Общие знакомые абсолютно ничего не знали, парень словно бежал от волны хейта в свою сторону. Возможно, так и было, ведь песнь о незаслуженной бронзе пелась долго. Вот так дела, а операторы молодцы, словили.

— Паша, — Денис Русланович улыбнулся уголками губ. Ушаков, в отличие от Анны Павловны, никогда не искал Пашу. Чувствовал, что встреча когда-то сама произойдет. Да и они не были так уж близки. Денис Русланович тренеровал его не лично. Роман только сейчас заметил, что что-то не так, настолько пристально следил за Артёмом на льду. Пришлось объяснять, — Паша Пантелеев на трибунах.

Роман подумал, что ослышался. Точно ослышался. Помотал головой и перевёл взгляд на Артёма. Варвару Михайловну тоже волновал только Артём на льду, своего спортсмена выводит. А Пантелеева она знала только как хорошего мальчика в другой группе.

— Паша, прикиньте! — девчонки удивлялись вместе. Никто из них не катался с Пашей на одном уровне и в одно время, но историю знали отлично. Катя удивлялась больше всех, зажав себе рот рукой. Слышала все истории про Пашу и поиски из первых уст. Точнее, от Тимура, когда он ещё жил дома и иногда приходил поболтать. Такое случалось редко, но темой одного такого разговора стал Паша.

После Анны Павловны камера перешла чуть правее, на Сашу. Саша тут же склонил голову вниз. И этот жест можно было расценивать по-разному. Как скрытие эмоций, нежелание, чтобы его видели. Или как поклон перед человеком, которого ты уважаешь. И Сурков скорее хотел передать второй смысл.

Артём обтер руки о штаны. Выбило его из колеи, конечно, такое появление. И подъезжать к тренерам настраиваться не хотелось, и без этого хватает лишних слов в голове.

Наконец-то, экран начал показывать Артёма. Кажется, зал это ничуть не огорчило. А самого Пашу так точно, он был крайне разочарован. Ну, что же, придётся идти к тренеру и новым звёздам страны. И к старым друзьям, все ещё покоряющим лёд.

— На лёд приглашается Олимпийский Чемпион Артём Беспалов!

Его имя утонуло в криках. Триумфальное возвращение, вот устроили они с Тимуром потеху публике. Два года подряд на контрольных прокатах на лёд выходят старые титулованные спортсмены. Артём улыбнулся, вставая в позу. Черт знает, что получится. Не попробуешь, не узнаешь.

Музыка была склейкой из двух композиций. Первая Lust of Power, Gabriel Saban, вторая Lorenzo The Magnificent, Paolo Buonvio. Предложение поставить короткую программу именно под такую музыку поступило от самого Артёма, поэтому чувствовал программу он хорошо.

Особого образа в программе не было. Оно и к лучшему, Артём наслушался на общих тренировках, как Тимура заставляют придерживаться образа дирижера. И ему такое было не надо.

Кататься было волнительно. Многое ожидают, а ещё больше не понимают, что невозможно сохранить прежнюю форму. Для Артёма, по крайней мере. Волнения и лишних мыслей добавил и Павел Пантелеев.

Первым прыжком стоит четверной сальхов. Который Артём не восстановил, но Денис Русланович всем доходчиво объяснил, что если нет риска получить или усугубить травму, нужно прыгать всё запланированное.

Четверной сальхов.

Артём «чиркнул» второй ногой по льду, но все равно устоял на ногах. Фух. Выдохнул.

Зрители похлопали, Варвара Михайловна тоже. Главные тренеры не дернули даже рукой. Выезд был не чистым, хлопать тут пока нечему.

Александр Сурков тоже похлопал, потом сразу же отворачиваясь от арены. Нужно настраиваться, а не смотреть на прокат Артёма. Ему, в отличие от парня на льду, появление Паши придало сил. Хороший знак.

Тимур закрыл глаза, опуская голову вниз. Совсем скоро на разминку выходить ему, и это будет очередной раунд сражения с самим собой. Как бы он не храбрился, это перелом. И перелом на сложной ноге, которая уже натерпелась в этой жизни. Сам не понимал, зачем хочет показать программу именно сейчас. Принципы, наверное.

Тройной аксель.

Выехал.

Телефон Тимура издал вибрацию. Звонок. Парень быстро снял наушники, отключая их от телефона. А затем нажал на кнопку «принять вызов». Сложно, конечно, говорить, когда с арены слышно абсолютно