–Госпожа Кертан,– Ленро, уже пару минут торчавшая возле прилавка рядом с еще одной покупательницей и изображавшая интерес к «новостям», решила, что с нее хватит – пора вмешиваться в поток жалоб на судьбу и неблагодарных отпрысков.– А с чего вы уже так всполошились? Сколько времени прошло, с тех пор как ваш сын… э-э-э… пропал?

–Так с утра же. Прямо с самого,– остановленная на середине десятого, наверное, повторения одного и того же, женщина неожиданно споткнулась – словно карусельная лошадь, внезапно налетевшая на барьер там, где быть его никак не могло. Но тут же пришла в себя и глянула на Селль с ожившей надеждой.– Вот только позавтракать успел – и все. С тех пор я его больше и не видела.

–А должны были? В смысле, я к тому, что, возможно, мальчишка просто загулялся? С приятелями, например?

–Нет,– светлые глаза собеседницы опять потускнели, став похожими на безжизненные оловянные кружки.– Не мог он. Ему Лас обещал, что позволит помогать авто господина Шантра перекрашивать. Он этого три дня как праздника ждал…

–Ну, мало ли,– Ленро выразительно пожала плечами.– Три дня ждал, а потом вдруг надоело. Мне кажется, зря вы панику развели. Раньше вечера я бы вообще не стала беспокоиться.

–Но…

–А вот когда мальчишка, нагулявшись, вернется с прекрасным аппетитом, а в доме ужина нет – вот это да. Это будет действительно катастрофа. Да и муж ваш тоже вряд ли обрадуется, оставшись голодным.

Более чем прозрачный намек опять заставил женщину взбодриться:

–Думаете?

–Уверена! Что вы там планировали им сегодня приготовить?

–Тефтели. Под перечным соусом. Вот только рис кончился…

–Ну так купите его, раз уж все равно здесь торчи… сюда заглянули,– и развернулась к ошалевшему от такого поворота хозяину лавочки:– У вас ведь есть рис?

–Конечно!– Мужик, до этого слушавший их диалог, развесив уши и ни капли не стесняясь, пришел в себя и резво развернулся к госпоже Кертан:– Какой вам требуется? Хотя если в тефтели, то круглый, конечно?

Та кивнула на автомате.

–Боги!– опять вмешалась Ленро, стараясь всплескивать руками не слишком театрально.– А я-то думаю, почему они у меня никогда не выходят? Оказывается, рис не тот.

И вдруг замерла, «осененная» внезапной идеей:

–Госпожа Кертан, а давайте мы сделаем так: явам помогу с поисками сына, если парень и вправду не объявится к вечеру, а вы научите меня готовить эти адо… замечательные тефтели, которые я очень люблю, но которые у меня никогда не получаются. Идет?– И, не дожидаясь согласия, тут же взяла быка за рога:– Что нам для этого нужно купить? Фарш? Сколько? А не мало? Нет, давайте все же возьмем побольше, а потом и всех ваших ко мне пригласим – и мужа, и его помощника… И сына, конечно, с которым, уверена, все в полном порядке…

Через полчаса из третьей по счету лавчонки они выходили уже с двумя доверху нагруженными корзинами. Кроме сегодняшнего ужина, решено было заодно и кардинально пополнить кладовую Ленро – госпожа Кертан пришла в ужас, узнав, что там вообще ничего нет. Так что теперь женщина, сначала успокоенная Селль, а потом еще и замороченная бесконечным выбором продуктов, ворчала совсем по другому поводу:

–Вот ведь несносный мальчишка! Вместо того чтобы бегать неизвестно где, лучше бы помог донести эту тяжесть!

–Знаете,– покосилась на нее Ленро, ненавязчиво увлекая за собой и не давая остановиться.– На самом деле очень хорошо, что ваш сын сейчас не дома.

–Что?– не сразу сообразила та.

–Как я понимаю, из мастерской вы ушли до визита официалов? И слухи вас тоже пока не догнали?

–Официалов?– Госпожа Кертан все-таки остановилась и механически опустила корзину на мостовую, не обратив внимания, что перья лука, с боем добытого у зеленщика, распластались по камням.– З-зачем?

–У вас там выплеск засекли во дворе,– скрывать Ленро ничего не стала, заодно внимательно наблюдая за реакцией собеседницы.– Темный.

–А?..– Что сказать дальше, женщина так и не нашлась, но по ее вновь побелевшему лицу Селль сама обо всем догадалась.

–С ним все в порядке.

–Госпожа Ленро, вы ведь что-то знаете?– Вопрос прозвучал нервно и слишком громко.– Правда?

–Называйте меня Селль, ладно? И повторюсь, ваш сын в порядке. Ну, насколько это вообще возможно в такой ситуации.

–Все-таки это он? Да? Тот выплеск?– опять же на повышенных тонах зачастила госпожа Кертан, но во второй раз успокаивать ее не пришлось – женщина спохватилась сама: понизила голос и внимательно осмотрелась по сторонам, ничего непривычного или настораживающего не заметив. Все те же кукольные с виду домишки, крашеные заборчики, ухоженные газоны… И неизбежный здесь запах роз, к вечеру ставший настолько густым, что казалось, теперь его можно было черпать горстями. Не засекла ничего подозрительного и гораздо более опытная в таких делах Ленро. Похоже, ее маленький спектакль у бакалейщика прошел вполне успешно и от ненужного внимания их избавил. Хотя бы на время.

–Вы не удивлены?– еще раз пристально взглянула она в лицо собеседницы.

–Нет,– юлить та не стала.– Я… я видела признаки. Его качало, особенно в последнее время. Вы ведь понимаете, о чем я?

Селль понимала. Перед инициацией действительно раскачивает – и в эмоциональном плане, и в физическом. Не зря первое проявление дара обычно привязано к взрослению – гормональный фон раскачивает тоже знатно. Но это если брать именно обычный вариант, наиболее частый. А бывают и исключения, и Ленро про такое знала лучше всех – прочувствовала на собственной шкуре, что называется. Сама она прошла через это даже раньше Ласова сына, да еще при обстоятельствах, вспоминать о которых не тянуло совсем.

Вот только разве ж такое забудешь…

–Но просто…– продолжила госпожа Кертан, невольно отвлекая Ленро от неприятных мыслей,– верить в такое не хотелось. Да. Ни мне, ни Ласу. Наш сын, он же маленький совсем, а обычно это бывает позже…

Позже, точно. Но не у всех. Селль поняла – воспоминаний все-таки не избежать, и смирилась.

То ли от огорчения, то ли проникнувшись их общим настроением женщина замолчала, поспешно подхватила с земли корзину и зашагала дальше, полностью погруженная в свои нерадостные размышления. Или просто понимала – такие разговоры лучше вести все-таки не на улице. А Селль… Селль вспоминала себя. Собственную инициацию в одиннадцать лет. Да, рано. Слишком. Но иначе она бы просто не выжила.

Вечер. Ночь почти. Приютская кухня, куда ее упекли драить котлы за какую-то давно забытую провинность. И сам котел – огромный, до половины наполненный едва теплой водой с жирной пленкой поверху, по стенкам которого она возила такой же холодной и сальной тряпкой – без малейшего результата, разумеется. Возила ровно до того момента, когда в пустое, стылое уже помещение с погашенными печами из мужского крыла зачем-то заглянули двое старших мальчишек.