Шрифт:
Закладка:
Сгорая от злости к самой себе, я снимаю макияж с лица, стирая его с упорством и жесткостью. Волосы, развивая волны, кажутся раздражающе непослушными, и я начинаю резко расчесывать их, словно избавляясь от всех негативных мыслей.
Моя кожа обожжена, отражая мое внутреннее состояние. Я заполняю раковину холодной водой и брызгаю ее по лицу, пытаясь успокоиться. Но злость все еще бушует внутри меня, и я продолжаю энергично мыться, словно пытаюсь отмыть все свои ошибки и недостатки.
— Я готова начать все сначала, с чистого листа, и ничто не сможет остановить меня, — заверяю саму себя.
Моя голова была полна мыслей, когда я проснулась утром. Я не могла поверить, что не спала всю ночь. Все это время я думала о том, почему наш брак так резко рухнул. Мы всегда казались, такими счастливыми, что у нас все было в порядке. Но что-то пошло не так, и теперь я была здесь, одна, со своими мыслями.
— Во все виновата я, — шепчу со слезами.
Я не девочка без определенных знаний, я женщина, которая знает понятия секса. И я этого не позволяла.
Когда мы поженились, я была девственницей. Я никого к себе не подпускала. Да если и хотела, как в то время я должна была найти себе время для этого, мне для сна время не хватала, не говоря уже о другом.
Я думала, что Игорь тот, кто сможет стать для меня кем то особенным.
Я погрузилась в воспоминание, где, когда то раскрыла свою душу.
«Меня охватила волна ужаса, когда он внезапно коснулся моей обнаженной спины. Мой первый инстинкт был скрипнуть и зажмуриться от страха. Я боялась, что он увидит мои огромные белые шрамы, оставленные прошлыми травмами.
Эти шрамы были для меня источником стыда и боли, и мне было трудно даже подумать о том, чтобы кто-то видел их. Я завернула себя в одеяло, чтобы скрыть их от посторонних глаз. И вот теперь, когда он случайно коснулся их, я почувствовала себя беззащитной и уязвимой.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Игорь.
— Все в порядке, — пролепетала я.
— Ксения.
— Я не могу. Прости. Я никогда не была в подобной ситуации, — начала я, захлебываясь в слезах.
— Эй, спокойно. Ладно?
Кивнув головой, я натянула одеяло до подбородка.
— Тебя били? — задает вопрос, от которого волосы дыбом встают.
— Нет, — кое-как лгу.
— Вранье. Я же вижу. Как только прикасаюсь к тебе, ты вздрагиваешь.
— Это не то.
— В чем дело? — задает новый вопрос. — Расскажи мне. Поделись. Я помогу тебе.
— Это сложно… я никому никогда не рассказывала об этом, точнее то, что со мной происходило. Даже Даниил мой давний друг, что жил напротив не знал.
Смахнув слезы, я решила доверить эту тайну ему.
— У меня слишком ужасные были отношения с матерью и сестрой. Я была ребенком, когда отец отправился за мной, чтобы привезти домой. Он не справился с управлением и погиб. С тех пор и до восемнадцати лет, меня постоянно оскорбляли, винили во всем. Мне было лет одиннадцать, когда мать напилась и схватилась за ремень. И с того проклятого дня он стал ее идеальным оружием. Кожаный с металлической бляхой. Который великолепно наносил хлесткие удары… Мои крики раздавались по всему дому. Моей сестре было плевать, иногда она стояла рядом, подстегивая мать наносить удары сильнее… А спустя пару лет, я научилась терпеть. Я поняла, чем меньше криков я издаю, тем меньше она насыщает себя. С пятнадцати лет, я разработала план, как сбежать. Он был прост скопить денег, закончить школу и бежать, как можно дальше. И вот я здесь.
Мой рассказ привел Игоря в ступор. На его лице отражалось масса эмоций.
— Почему ты не написала заявление? Почему ты это терпела? — спрашивает он, сжимая кулаки.
— Я была ребенком. Глупым ребенком. И наверно где то в глубине надеялась, что это прекратится. Глупо знаю. Но я не хочу видеть их в тюрьме. Считай меня, кем хочешь. Но это я. Добрая, пушистая и всепрощающая Ксюшка хрюшка.
— Не смей себя так называть. Есть люди, которых не стоит прощать никогда. А твоя родня такими и являются.
— Не плевать. Я туда не вернусь. Моя жизнь здесь.
— Ты никогда не убежишь от самой себя. Ты только будешь усугублять ситуацию.
— Игорь, мне не нужен психоанализ, — рявкаю на него.
— Я не об этом…
Не дав ему закончить, я резко его прервала. — Не надо. Прошу тебя, не надо меня анализировать, как свою работу. Я та девушка, которая прямо перед тобой, со всем своим багажом. Я не жду понимания.
— Прости меня, — шепчет он, целуя меня в висок.»
Именно тогда Игорь стал для меня другом. Отзывчивым, добрым, верным, честным, но другом. Он был мужем только на бумагах.
Как то мы пытались построить нормальные отношения, но я не могла.
Он предложил пойти к психологу проработать мою травму, но я была с ним не согласна. Решилась только на один сеанс, который не дал чуда. И тогда я решила, что не стану что-то менять в своей жизни. Пусть идет все своим чередом.
Я встала, оделась и спустилась вниз. Когда я вошла в гостиную, я увидела его. Его лицо было покрыто грустью и разочарованием. Я поняла, что он тоже страдал по этому поводу.
Мы молча смотрели друг на друга, словно пытаясь найти ответы, на свои вопросы в глазах друг друга. Но ответов не было. Наш брак был разрушен, и мы оба знали, что это было неизбежно.
— Ксения. Просто знай, если тебе потребуется помощь. Обращайся и помогу.
— Хорошо, спасибо.
Я вышла из дома. Мои чувства были смешанными — грусть, разочарование, но и немного облегчения. Было больно осознавать, что мы не смогли преодолеть все трудности, но я знала, что это было лучшее решение для обоих нас.
Я медленно открываю дверцу машины и сажусь на переднее сиденье рядом с Игорем. Пока он пускает мотор, я пристально смотрю в окно, пытаясь скрыть свои эмоции. Я чувствую, как он обращает на меня внимание, и мое сердце бьется еще сильнее.
Мы молчим по дороге в ЗАГС, словно оба боимся заговорить первым. Наконец, мы прибываем к месту, где наш брак будет официально завершен.
Подавая документы на развод, мы смотрим друг на друга смущенно. Слова женщины о том, что наш развод будет оформлен через месяц, звучат как приговор. Я чувствую смешанные чувства — облегчение
