– Ясно. Постарайся быстрей.

– Хорошо, – и, сожалея, заглядывает мне в глаза.

– Буду считать это комплементом, – шепчу я, сдерживая слёзы.

Тихо смеется, прижимаясь губами к моему лбу.

– Лесь, я так скучал…

– И я, Максим. И я.

– Боже, – выдыхает он и сгребает меня в крепкие объятья.

Надрывно дышу ему в грудь, не сдерживая тихие слёзы. Не хочу, чтобы он уходил. Не хочу возвращаться в свою прежнюю жизнь. Не хочу жить без любви.

– Надо идти, – потусторонним голосом сообщает он.

Аккуратно спускает меня на пол, отрывает салфетки нам обоим… От таких бытовых действий мгновенно обретаю хладнокровность. И теперь хочу, чтобы он скорее ушёл.

Застёгивает ремень и подходит ближе с намерением прощального поцелуя. Я отстраняюсь и твёрдо смотрю ему в глаза:

– Уходи.

– Повторяешься, Олесь, – улыбается он.

– Скорее – наступаю на одни и те же грабли.

– Серьёзно считаешь, что то, что между нами, не правильно? – прищуривает он глаза, с мелькнувшей в них злостью.

– Да, – говорю твёрдо я. – Прощай, Максим. И не заставляй долго ждать свою спутницу. Ты ей обещал.

Поджимает губы и долгим взглядом смотрим мне в глаза. Ничего в них не увидев, с силой бьёт ладонью по керамической раковине, резко распахивает дверь и уходит.

Защёлкиваю замок и, скользя по двери спиной, опускаюсь на пол. Обхватываю колени и реву.

В зал возвращаться не стала, попросив официанта принести мои вещи.

– Кто отец ребёнка? – напряжённо спросил Сергей.

– Максим Свердлов, – пожала я плечами. – Отчества не знаю.

– Он знал, что ты беременна?

Ещё одна пустая версия. Стало жаль его расстраивать.

– Нет.

– А потом? Мог узнать, что с тобой случилось? – не сдавался следователь, в пылу догадки сжимая мои плечи сильней.

– Нет. Я с ним не общалась с той случайной встречи, когда забеременела. И вертелись мы с ним в разных кругах.

Сергей тяжело вздохнул и, отпустив меня, прошёл к окну.

Потемнело. Я и не заметила, как кухней завладел полумрак. За окном всё так же продолжали кружиться большие хлопья снега. Интересно, удалось ли ребятам слепить снеговика?

– Всё равно его проверю, – развернулся ко мне лицом следователь.

Пожала плечами, ничего не ответив.

Сергей, думая о своём, коротко улыбнулся и вернулся на стул. Вынул сигарету из пачки и задумчиво закурил. Смотрел он при этом в стену. Изучила его профиль. Красивый. Давно я с такими мыслями не смотрела на мужчину. Да и в принципе не смотрела на мужчин. И его искренность… Искренность подкупала. Не думала, что всё так обернётся.

– Кто знал о том, что с тобой произошло? – через минуту тишины посмотрел на меня Сергей.

– То есть кто был бы способен отомстить за меня? – усмехнулась я.

– Наверняка кто-то остался неравнодушным, – серьёзно заметил он, делая затяжку.

– Их можно пересчитать по пальцам, – вздохнула я, отводя глаза. – И скорее всего они мне поверили не до конца.

– Вот и расскажи, кто они? – зажав сигарету губами, Сергей открыл блокнот и взял ручку.

Я почувствовала раздражение. Не убивали этих подонков мои знакомые!

– Серьёзно считаешь, что кто-то мне сочувствующий просто пошёл и убил их? – холодно бросила я.

Сергея озадачила перемена моего настроения и он заглянул мне в глаза с удивлением.

– Прости, – тут же проговорила я, сделав глубокий вдох. – Никто из них не способен на убийство. Не думаю, что тебе стоит выдвигать версии на базе случившегося со мной.

– В тихом омуте черти водятся, не забыла? – весело прищурился он на меня.

– Помню, – сухо кивнула, снова ощутив раздражение. – Но с уверенностью могу сказать, что если ты хочешь двигаться в том же направлении, то кроме меня подозревать некого.

Он слегка опешил и, быстро затушив сигарету, снова обошёл стол, присев на корточки возле меня.

– Олесь, – взял мои ладони своими горячими пальцами он. – Я должен раскрыть дело, – и посмотрел проникновенном взглядом в мои глаза. – Оно свербит внутри меня, и успокоение принесёт только раскрытие. Так с любым делом. Даже тогда, когда оно касается такого подонка, как твой бывший муж. Я не контролирую это, прости.

И снова искренность. Пытается оправдать самого себя, чтобы быть понятым. Я тоже хочу быть понятой.

Долгий взгляд в искрящиеся извинением глаза. Наклонившись, я коснулась его губ своими.

Сергей опешил, чуть отстранился и посмотрел на меня с недоумением.

– Олеся? – нахмурился он, а в следующую секунду при взгляде мне в глаза порывисто выдохнул: – Олеся…

И поцеловал.

Обхватила его за шею, притягивая ближе к себе, он меня за талию, поднимая со стула. Губы мягкие и нежные и в тоже время ненасытные, со вкусом табака. От сердца, распространяясь по всему телу, прошла волна желания. Словно его дыхание наполнит теплом и жизнью всё, что казалось умерло. Уже не ждала чего-то подобного.

Сергей усадил меня на стол, встав между моих ног и сильнее стискивая пальцы на талии. Поцелуй углубился, стирая всякую осторожность и робость. В горле пересохло, дыхание порывисто срывалось. Ощупав твёрдые мышцы под шерстяным свитером, добралась до низа, чтобы его снять. Потянула вверх, и Сергей, поняв мои намерения, оторвался от губ и помог. Через пару секунд свитер валялся на полу, а его губы обжигали мою шею. Откинула голову назад, в нетерпении обхватив ногами его бедра. Провела ладонями по его обнажённым рукам и сжала кожу на плечах под футболкой. Сергей, удерживая меня под лопатки, снова нашёл мои губы и проник вглубь языком навстречу моему. Тихо простонала, а он сильнее прижал меня к себе. Быстро отыскала ремень его джинсов и начала теребить застежку.

Неожиданно Сергей замер, прижавшись лбом к моему, и одной рукой остановил мои руки. Тяжёлое дыхание, губы сожалеюще поджаты.

– Это безумие, – выдохнул он.

– Пусть, – шепнула я, вновь обхватив его плечи.

– Я не могу, – отстранился он, перехватив воротник моей кофты, и сжал пальцы на нём.

В глазах бушует огонь желания, который пытается потушить здравомыслие.

– Можешь, – твёрдо ответила я.

И не отрываясь от его глаз, уже без помех расстёгиваю ремень. Смотрит на мои руки, затем в глаза, секунду не шевелится, а следующий миг, со свистом выпустив воздух, стягивает с моих плеч кофту и жадно целует ключицы. Выправляет из-под меня шёлковую ткань домашнего платья и проводит горячими руками по обнажённой спине до лопаток, вырывая из меня стон наслаждения. Затем медленно освобождает меня от комбинации, оправляя её к своему свитеру, проводит ладонями по моей талии и, сжав пальцы, наклоняется, обхватывая губами сосок правой груди. Отклоняюсь, уперев ладони в шероховатую столешницу и сглатывая сухой ком желания, со стоном выпускаю воздух. Его вторая рука ложится на другую грудь, сминает, гладит, когда нетерпеливый язык выводит невыносимо чувственные виражи вокруг затвердевшего соска. От тёплого дыхания на коже сознание растворяется, пульсируя лишь одной мыслью: “Ещё… Больше.” Порывистый хрип, и сладкому терзанию подвергается другой сосок. Легонько прикусывает его и в следующий миг нетерпеливо сжимает мой затылок, впиваясь губами в мой рот. Тоже хочу освободить его от плена одежды и потому, царапая его кожу ногтями, хватаю полы футболки и тяну вверх. Снова помогает и мгновенно прижимает меня к своему торсу, продолжая поцелуй. Исследовав его спину ладонями, впиваюсь ногтями в талию и притягиваю ближе к себе, бедрами чувствуя твердость, пленённую джинсами. Отрывается от губ и с безумным блеском в потемневших глазах снимает с себя джинсы и боксеры. Не отрываясь от моих глаз, касается щеки и большим пальцем проводит по нижней губе, слегка оттягивая её вниз. Обхватываю палец губами, чуть прикусывая. Порывистый вздох с его стороны, и рука ложится на бедра, при помощи второй стягивая с меня трусики. Подходит близко, упираясь своим желанием мне в бедро, наматывает на свой кулак мои длинные волосы и медленно тянет вниз, чтобы оставить горячий и важный след в изгибе моей шеи. Продолжает тянуть вниз, придерживая спину второй рукой и оставляя горячие и скользящие поцелуи по участкам моей кожи, до тех пор, пока моя спина не оказывается прижатой к столу. Распрямляется, а я откидываю голову вниз. Его пальцы с нажимом скользят от плеч до груди, сжимают, гладят и продолжают свой путь до бёдер. Обхватывает их, чуть приподнимая, и медленно входит в меня, порывисто выпустив воздух. Изгибаю спину от приятной наполненности внутри, стискивая пальцами края столешницы. Стон.