— Что поделать, — примирительно сказал я. — Время такое. Если хочешь, чтоб бизнес работал — приходится учитывать обстоятельства.

— «Обстоятельства», — передразнил командир. — Попались бы они мне раньше, я бы устроил им «обстоятельства». Исправительные работы и принудительное трудоустройство — и сразу бы охота отпала дурью маяться… — он мечтательно закатил глаза. Потом словно очнулся: — Ладно, это все лирика. Посмотри-ка вот сюда.

Он снова полистал бумаги, достал оттуда какую-то фотографию и протянул ее мне.

— Полюбуйся на эти рожи, — язвительно сказал омоновец. — Знаешь кого-нибудь?

Я взял фотографию и стал ее разглядывать. Было заметно, что изображение переснято, причем не первый раз, но, тем не менее, все просматривалось довольно четко. На фото были запечатлены люди вполне определенной наружности и, скажем так, не всегда законопослушного образа жизни. Они сидели за столом, буквально ломившемся от самой разнообразной еды и выпивки. Но это явно были не простые рэкетиры-вымогатели. И уж точно не бизнесмены, отмечавшие очередной выгодный контракт.

В центре располагался, судя по всему, главный в этой компании — солидный костюм, дорогой галстук, часы на золотом браслете, спокойный и уверенный взгляд — кажется, стоит ему пошевелить пальцем, и все тотчас кинутся к нему. Я незаметным движением облизал губы.

Справа от него сидел человек, который сразу привлек мое внимание. Во-первых, он был на этом снимке единственным из всех, кроме главаря, кто излучал своим видом уверенность и превосходство. Во-вторых, он явно занимал положение не ниже «шефа» — во всяком случае, во главе стола они сидели вдвоем. Остальные расположились как бы вполоборота, будто сознательно стремясь попасть в кадр поближе к боссу, но при этом не посягая на его положение и четко осознавая свое. Кроме того, этот персонаж был одет не менее солидно, чем главарь — такой же дорогой костюм и галстук, часы, запонки и зажим для галстука подобраны с большим вкусом. «Мало того, что небесный, ещё и с головой», — отметил я про себя, — «видать, бабки не просто так с неба свалились».

Остальные герои снимка довольствовались привычными спортивными костюмами, в крайнем случае свитерами неброских тонов. И среди этих остальных тоже был человек, немного выделявшийся на их фоне. Хотя он и был, похоже, не таким влиятельным, как сидевшие во главе стола, но всё-таки нахождение в такой компании само по себе говорит о многом. Его облик не терял почтительности по отношению к старшим по статусу, но и с младшими на равных он тоже уже не был. Возможно, он метил в будущие руководители группировки. А может, главный его уже каким-то образом приблизил к себе.

Занятная фотография. В чем-то хороший материал для исследования потомками. И вот этот, который выделялся среди остальных… интересно было бы узнать, что у него за положение в этой банде. А что это за банда я смекнул сразу.

Снимок был сделан в каком-то ресторане, и, судя по антуражу, явно во время очередного «сходняка». Может быть, я и мог бы что-то сказать по этому поводу. Но вот менту, задававшему мне все эти вопросы, что-то объяснять было точно лишним. И вообще, с какого перепуга омоновец меня о чем-то расспрашивает? Его дело — прекратить беспорядки, обезвредить и изолировать нападавших. Он это сделал — большое ему спасибо, а рассказывать о том, кого и откуда я знаю или не знаю — уже лишнее. В конце концов, я не на допросе и я не бандит.

Я с каменным лицом вернул фотографию командиру.

— Нет, никого здесь не знаю, — сказал я, глядя на него честными глазами.

— Понятно, — вздохнул омоновец. — Я почему-то так и думал. Ладно. Заявление-то будете писать?

— Нет. — спокойно ответил я.

— Почему? Не боитесь, что на вас снова нападут? — командир явно знал больше, чем пытался мне показать. В этом смысле мы с ним были на равных. — В следующий раз мы ведь можем и не успеть!

— Ну вы же их сейчас успокоили, — сказал я. — Ребята поняли, что так себя вести не надо. А там… разберемся как-то. У нас ведь и торговая точка-то временная, мы всего лишь билеты продаем. Пройдет турнир — и нас здесь уже не будет. Так что все должно быть в порядке.

— «Ребята», «поняли»… — снова передразнил омоновец. — Парень, ты как из пионерлагеря только что, ей-богу! А тебя ещё Бойцом называют!

«Ишь разошелся! Какое твое собачье дело, кто как меня называет!» — раздражённо подумал я.

— В каком ещё порядке, что ты нечешь! Ты вообще знаешь, что это? — он ткнул пальцем в снимок. — На этой фотографии, чтоб ты знал — воровская сходка! — продолжал распаляться он.

«Ну надо же! Спасибо, открыл глаза. А то я-то грешным делом подумал, что это — проводы заводского бухгалтера на почетную пенсию» — с издёвкой подумал я.

— Все эти деятели, которых ты здесь видишь, находятся в федеральном розыске. Вот этот, — он показал пальцем на самого здорового мужика, — родом из Рыбинска, там и отсиживался. А теперь почему-то сорвался и рванул в Абакан. Зачем — выяснением этого сейчас целая группа занимается. И у нас есть предположение, что по пути он нанес визит в колонию, где отбывает срок известный вор в законе, — он пнул пальцем на старика. — И скорее всего, там и была организована эта сходка. Решили братки запечатлеться на память.

Мне начинало все это надоедать. Ну в самом деле, неужели он думает, что если я сразу отказался от «разговоров по душам», то такими «неслыханными» подробностями он меня раскрутит на доверительную беседу?

Хотя про Рыбинск и Абакан надо бы запомнить. И про сходняк на зоне — тоже. Что-то мне подсказывает, что эта информация мне ещё может пригодиться. А пока — продолжаем играть в искреннее непонимание.

— Как, прямо в колонии? — я начинал вживаться в роль наивного простачка. — Разве так можно? Там же режим, все запрещено…

— Нет, ты реально из пионерлагеря, —