Миран отпрянул от Рейян, как только дверь отворилась, и никто ничего не заметил. Рейян же чуть не упала в обморок. Ей казалось, что с каждым прикосновением она должна привыкать к Мирану, но он по-прежнему сводил ее с ума. Дилан открыла дверь и улыбнулась, глядя на пару. Рейян вошла в особняк и, вся красная, обернулась к Мирану.

– Ты не идешь?

– Нет, – покачал он головой. – И не хочу оставлять Генюль одну. Увидимся позже.

Рейян кивнула и с улыбкой прикрыла дверь.

– Увидимся.

– Передавай всем привет, – бросил Миран напоследок. При звуке закрывающейся за спиной двери он сбросил свою маску и скривил губы. В его глазах появилось ужасное выражение. Он стал настоящим. С каждым днем, когда он обманывал эту семью и Рейян, его жестокое сердце все больше ликовало.

Все шло идеально, план был безупречен. К своей жесткой игре он добавил еще кое-что – любовь! Он украл сердце Рейян и собирался завоевать ее, остаться незабываемым, сыграть с ее чувствами… Однако было кое-что, чего сам Миран еще не осознал: порой в его поведении не было лжи. Он искренне жаждал вдыхать аромат ее волос, улыбаться, по-настоящему сходил с ума, глядя в ее темные глаза. Миран безумно желал Рейян.

* * *

Проводив Рейян, Миран и Генюль вернулись в отель. Миран быстрыми шагами направился к лифту, но когда обернулся, то понял, что Генюль и след простыл. Где же она? Миран нерешительно вошел в лифт и нажал на кнопку. Поднявшись на этаж, зашел в свой номер. Он не хотел беспокоить тетю так поздно.

Он собирался в душ, чтобы поскорее избавиться от тесной опостылевшей рубашки, которую ему пришлось носить весь день. Дверь в комнату распахнулась как раз в тот момент, когда он раздевался. Как Миран и предполагал, это вернулась Генюль. Он продолжил расстегивать пуговицы, даже не оборачиваясь.

– Миран! – дикий возглас Генюль заставил его нахмуриться. Он обернулся и с тревогой посмотрел на нее.

– Что с твоим лицом? – спросил Миран, заметив неестественную бледность девушки. Он опустился на кушетку. – Что? Ты снова ревнуешь к Рейян?

Голос Мирана был переполнен ядовитым сарказмом.

Генюль обезумела от гнева, ее карие глаза горели недобрым огнем. Она подошла к столу, схватила стакан и швырнула его об пол: ей нужно было как-то выплеснуть зло, чтобы хоть немного успокоиться. Миран в ярости вскочил, его взгляд источал смертельный холод. Глаза Генюль наполнились слезами.

– Я же говорила тебе, Миран, – воскликнула она. – Говорила, что не могу тебя делить ни с кем! – надрывно закричала она и в ярости сбросила одеяло с кровати. – Ты любишь Рейян! Я своими глазами это вижу! Ты не понимаешь, что это меня убивает?

С глазами, полными слез и тоски, Генюль смотрела на своего мужа. Ее голос задрожал, когда у нее невольно вырвалось:

– Я – твоя жена! Я, а не она!

Глава 5. Просьба

Женщины наиболее уязвимы, когда плачут. Их сердца и души будто сгорают, и боль непроизвольно изливается слезами.

Рыдания душили Генюль, она не могла остановиться, боль терзала ее. Человек, которому она отдала свое сердце, разрушал ее жизнь. Она закричала от бессилия и рухнула на пол, не в силах стоять на ногах. Ее затуманенные от слез глаза остановились на Миране, взгляд которого оставался ледяным и совершенно бездушным. Генюль погибала в бескрайнем, холодном океане его голубых глаз.

– Я этого не вынесу, – устало проговорила она. – Почему ты не понимаешь?

Несмотря на дрожащий голос и душившие ее рыдания, девушка продолжала говорить, глядя в наполненные гневом глаза этого безжалостного человека.

– Пожалуйста… – умоляла Генюль, – пожалуйста, заканчивай свои игры, Миран, умоляю тебя!

Миран устало потер глаза. Он был в ярости от того, что женщина перед ним капризничала и плакала, как ребенок, и его гнев рос с каждым ее всхлипом. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не начать крушить все вокруг. Эти ее бесконечные упреки… Неужели какая-то глупая ревность жены может помешать его планам? Миран почти достиг своей цели и сейчас был готов задушить любого, кто встанет у него на пути.

– Все вокруг боятся, что с тобой что-нибудь случится…

– Замолчи! – взревел Миран, прерывая не унимавшуюся жену. Услышав его гневный голос, женщина вздрогнула и стала всхлипывать. – Я велел тебе заткнуться! Хватит плакать! – в гневе кричал Миран. Вены на его шее вздулись, а глаза смотрели исступленно. Он предчувствовал такой исход. Привезти сюда эту женщину было огромной ошибкой, но он не позволит ей встать на его пути после стольких трудов.

– Я не хочу видеть тебя рядом с ней, Миран. Либо мы уберемся отсюда, либо… – Генюль быстро встала и снова посмотрела Мирану в глаза. Ее слова выводили его из себя. – Я пойду и завтра же все расскажу Рейян.

Услышав эту угрозу, Миран словно обезумел. Она что, совсем страх потеряла, раз позволяет себе говорить подобное? Что значит – пойдет и все расскажет? Мирану понадобился целый год, чтобы реализовать свои задумки. Схватив жену за руку, он прижал ее к стене, и женщина застонала от боли. Все мосты были сожжены.

– Я говорил тебе сотню раз, прежде чем мы приехали сюда! – закричал он в лицо жене. – Ты сказала, что не будешь создавать проблем. Ты пытаешься свести меня с ума? Чего ты добиваешься, когда я почти у цели?

Генюль не могла смотреть на мужа, когда тот был в гневе. Она лишь продолжала надрывно плакать.

– Я пыталась, Миран, но у меня ничего не выходит. Мне так больно, как ты этого не видишь?

Миран опустил руки и закрыл глаза.

– Я не вижу, не хочу видеть, я устал от тебя! – продолжал до хрипоты и боли в горле кричать Миран.

Генюль опустилась на колени, не в силах больше стоять. Рано или поздно все пришло бы именно к этому. Как долго она сможет делить своего мужа с другой женщиной?

– Ты совсем меня не любишь, Миран? – спросила она, хотя уже знала ответ.

В ярости Миран продолжил кричать.

– Я не люблю тебя и никогда не любил, ты прекрасно это знаешь. Я говорил тебе, что у меня нет времени на любовь. Ты вышла за меня замуж и знала, что месть – единственная цель в моей жизни. Если ты сейчас начнешь вмешиваться в мои дела, клянусь, что разведусь с тобой!

Миран угрожающе указал пальцем на жену. Станет ли он разводиться? Несомненно.

Генюль плакала, как сумасшедшая, обхватив голову обеими руками, боясь поднять глаза на мужа. Миран не видел, отказывался