Два десятка лет назад старый друг и старый же враг, но, тем не менее, все равно любимый человек подкинул ему удивительную вещь — дневниковые записи барона фон Гольштейна, мол, и интересно, и пользу может принести, и хорошо оживит язык. Дневник стал тогда его настольной книгой на долгие годы, впрочем, как и сейчас.

Разбирая записи на немецком, Альбус не на шутку увлекся — так красиво и изящно вел свои многочисленные партии серый кардинал Германии, который, не занимая сколько-нибудь заметных должностей, определял курс внешней политики страны конца прошлого века. Захотелось так же… И чем дальше, тем больше.

Наблюдая за собой со стороны, Альбус, несомненно, заметил бы эту странность, но, как известно, лягушка, которая находится в медленно нагревающемся котле, ведет себя более чем беспечно. Впрочем, как и мы все.

Так что он решил позаниматься с обновленной версией молодого полу-Принца и выжать из полученного максимум пользы. Да, это было правильным решением для настоящего политика — ставить себе на службу собственные (он поморщился, вспомнив про Эйлин) неудачи.

Тем более, мальчик сам предложил, и теперь он может вылепить из него что угодно, лишь бы материал позволил. От злого и недоверчивого волчонка Северуса в нем действительно почти ничего не осталось. Открытый, хороший, светлый мальчик! Эта душа или ее кусочек просто не мог быть крестражем, да и вообще так чудесно изменить того, кто был Северусом Снейпом, темное колдовство не могло, в этом Альбус был уверен. И он сам до темного колдовства никогда не опустится, он проводил светлый ритуал! Мальчикодевочка… нет, все-таки мальчик. Все же надо будет с ним поговорить, что лучше всего следовать тем условиям, которые они имеют — то есть мужскому телу. Да еще и ему, директору, кажется, благодарен и полностью доверяет. Нет, все получилось отнюдь не плохо.

Хотя… Эйлин за сына, как ни странно, в горло готова вцепиться. Видимо, от потрясения у нее закладка слетела, та, что на равнодушие. И выглядеть стала намного лучше, с новой прической, но это как-то даже приятнее. Ладно, пока не мешает. Главное, что назад к волшебникам она не собирается, и этого довольно. До него последняя Принц все равно не дотянется. Хотя, в нервах-то, возможно и дотянется. Ладно, придется работать аккуратнее. В конце концов, получить зависимых от него помощников, «расширить штат», так сказать, определенно в его интересах. Так что это даже не ошибка была, а достижение!

Он улыбнулся и огладил бороду. Надо же, из юного Снейпа получился истинный гриффиндорец! Любопытно, каково ему теперь придется в школе на факультете змей? Может, перевести? Но сначала он понаблюдает…

* * *

— Только отцу ничего не говори! — синхронно потребовали мы с Эйлин друг от дружки, едва нас перестало штормить после аппарации на Косую аллею.

Мать погладила меня по голове и слегка улыбнулась.

— Все-таки ты — мой Северус.

— Ну конечно! Только внутри эта девчонка иногда возникает, понимаешь? Но ведь она вроде очень даже ничего, а, мам?

— Хорошая девочка. Джинни, говоришь?

— Только меня так не зови, пожалуйста! А пользы от нее сколько, правда? Ты дочку никогда не хотела?

Кажется, мать перевела дух и кивнула, теперь можно тему о девочке больше не поднимать.

И мы пошли по магазинам. Плевать, что закупаются все в последние дни августа, светиться лишний раз перед толпой не хотелось ни ей, и мне. Эйлин никто не узнавал, а я порадовался, что посоветовал ей накрутить букли — с пышной прической из кудрей ее выдающийся нос несколько терялся, а жестковатые черты лица смягчались. Папаня под капюшоном не просек, а мать чуточку похорошела.

Последним делом зашли в книжный, где я радостно зарылся в заманчивые переплеты. Потом пришлось выслушивать материны сожаления о библиотеке Принцев после того, как она отложила обратно с десяток выбранных мною книг. Денег на них не хватало.

Тут-то она и попалась… Я начал продавливать мысль по поводу нашего похода к предкам. А что, я должен учиться на лучших примерах и лучших книгах, или как? А еще мне надо открыть счет, буду туда складывать то, что заработаю. И пусть, что сначала по мелочи.

Так, снова ступор, здравствуйте, давно не виделись. Когда мать отмерла, спросил, почему бы ей на продажу зелья не варить, раз умеет. Я помогу. Кажется, это ее добило. По крайней мере, до самого дома она со мной больше не разговаривала. Боялась, что ли, что еще что-нибудь придумаю? Ну… тогда правильно.

Да, рабочий день мимо прошел, один галлеончик уплыл. Может, правда, раскрутить мать на зелья, мне, наверное, выгоднее будет ей помогать? Если честно, тупая работа на складе уже приелась. Тем более, как раз конец месяца.

Дома после сытного ужина устроил что-то вроде семейного совета. Изложил свои мысли по поводу зелий, упирая на выгоду, конечно. Мать по-прежнему ступорила, потом отмерла и изложила популярно, почему не хочет соваться на Косую и вообще не желает общаться ни с кем из волшебников. Ага, мезальянс.

Чуть сам себе в бороду не наплевал: надо было это выяснить, пока отец отсутствовал. А теперь…

— Ты что же, Эйлин, стыдишься меня? — грохнул он кулаком по столу, тот аж подпрыгнул.

Ой, как мне это не понравилось… Пришлось встревать и все валить на воспитание. Мол, батя, ты же мужик умный, но раз тебе аристократка в жены сплющилась, потерпи, сделай скидку, чему ее с детства учили, погоди, пока она оклемается, глядишь, и человеком станет. Насилу успокоил. Сошлись на том, что когда простой работяга женится на аристократке, то это как минимум очень крутой работяга. А, да, и мужчина потрясающий, точно. Мать потупилась и покраснела. Тоби расцвел…

К деду и прочим, кто там Эйлин воспитывал, счет у меня еще подрос. А вот на лице отца было написано кое-что довольно интересное, особенно когда он на Эйлин смотрел. С новой прической и в новом платье, мантию-то она дома первым делом сняла. Намекнуть, что ли, что настоящий мужик дитя, то есть женщину, не обидит? Но он вроде бы уже… Спокойной ночи, дорогие мама и папа… хе-хе. Про зелья завтра поговорим, не надейтесь, что забуду.

Глава 6. Родовой… насест

Надо было срочно узнать, что выгоднее: заниматься дома зельеварением и прочими своими делами или продолжать тупо тягать с полок стройматериалы. Сам я, конечно, по многим причинам склонялся к первому,