Шрифт:
Закладка:
Уверенность в собственных действиях придавала мне сил. Теперь я четко видела план действий. И я собиралась добиться справедливости.
- Ален, - хохотнул дедушка. Я сбросила с себя это наваждение, улыбнулась в ответ.
- Сегодня заезжал в управление, Борю видел. Что-то не нравится он мне, как в воду опущенный. Случилось что-то?
Мне тут же не по себе стало. Не люблю говорить о бывшем. Но дедушка пока ничего не знал о случившемся.
- Дедуль, - подошла к нему и обняла. – Мы расстались с Борей, и я понятия не имею, что с ним не так. А сейчас я так спать хочу. Ты не против?
- Нет, милая, - улыбнулся, целуя в макушку. – Ну, тебе лучше? Старый дед еще может принести пользу?
Я отстранилась и строго посмотрела на него.
- Дедуль, не наговаривай на себя!
Поцеловав его на прощание, отправилась к себе в комнату. Но дедушка окликнул меня уже в дверях.
- Ален, на выходных министр зовет в гости на дачу. Не хочу идти один, освободи этот день.
Я зажмурилась. Мне не нравилась эта идея.
- Дедуль, ну мне то что там делать? Тем более, там Боря с отцом будет...
Дедушка нахмурился. Взгляд стал жестким.
- Так, старший лейтенант, приказы руководства не обсуждаются. А с Борей я разберусь, можешь не переживать о нем.
***
Я проснулась ни свет, ни заря. На удивление, ощущала себя как никогда уверенно и бодро. После вчерашнего разговора с дедушкой, в голове будто порядок настал. Весь хаос мыслей, размышлений и доказательств, сейчас все лежало по полочкам.
Мне не терпелось увидеться со Штормом. Рассказать ему о Золотареве и о Белицком. Мне хотелось чтобы он наконец-то смог довериться мне и рассказать все как есть. А я помочь. Помочь распутать этот ужасный клубок и наконец-то найти убийцу несчастной девушки.
На завтрак оставаться не стала. Около семи утра в дом зашла Мария. Выпив приготовленный ей кофе, я поцеловала женщину и пожелала ей удачного дня, а потом села в машину и поехала к дому Шторма. Через полчаса конвоиры должны были доставить туда автозак с Русаковым.
***
Я как раз изучала протокол первичного осмотра места происшествия, желая найти так хоть какие-то нестыковки, как к воротам дома подъехало авто. Из передней дверцы вышел сотрудник полиции и, поздоровавшись, обошел машину. Я слышала, как открылась дверцы автозака, слышала как брякнул металл наручников, но все стояла и боялась поднять глаза. Сердце в груди раненой птицей, ладони стали холодными, а внутри все замерло. Это было так странно. Я была взволнованна и напугана.
Я услышала его шаги. И в это момент вдруг подумала, что не знаю, как преподнести ему новости о гибели Золотарева. Станет ли он откровенничать после этого? Или закроется и нагрубит в очередной раз?
Зазвонил мой мобильный. Я отвлеклась на телефон. На проводе был шеф. Приняла вызов и одновременно с этим подняла глаза. Вот только ничего сказать начальнику так и не смогла. Стояла и будто рыба, выброшенная на берег, беззвучно открывала рот.
Шторм стоял в нескольких метрах.Уже и забыла какой он высокий и широкоплечий. Он закрывал собой солнце и сейчас я могла смотреть на него не щурясь. Я и смотрела. Смотрела, а в груди стремительно росло негодование.
Его лицо было сплошным синяком. Губа разбита, а под глазом налилась гематома. Его руки... Он поднял их вверх, желая почесать подбородок, отчего рукав его куртки задрался и я увидела ужасные красные борозды от наручников. Даже не борозды – там были раны. Глубокие, с кровоподтеками и синяками.
- Алена Валентиновна, ты меня слышишь? – разъяренный голос шефа вырвал из забытья. – Я тебе с самого утра дозвониться не могу! Ты почему трубку не берешь?
П.С. Дорогие девочки! Спасибо вам огромное за обратную связь! Когда видишь, что книгу ждут, очень легко работать над ней! В тишине вдохновение пропадает. Очень жду от вас маячков в коммах, хотя бы просто Спасибо или плюсик=) Я просто хочу знать, что я делаю это не просто так)) Спасибо вам за поддержку! Постараюсь к вечеру принести еще продку)
***
- Как это произошло? – рычу сквозь стиснутые зубы.
А он сверху вниз смотрит на меня, так расслабленно, будто и не били его вовсе. Смотрит с издевкой и высокомерием. Ленивый, сильный хищник. Уставший хищник, не желающий продолжать охоту.
- Пойдем во двор, расскажу, - уголок его губ ползет вверх. Но всего на секунду. Боль от ссадины дает о себе знать и Русаков едва заметно шипит. Представить не могу, какую боль он сейчас испытывает. Мне даже смотреть на него страшно. И в то же время злость по венам несется, заставляя вскипать кровь. Пусть он бандит, пусть он плохой человек, но никто не имел права делать с ним подобное.
- Алексей, - зову конвоира. Мужчина выбрасывает в сторону сигарету и приближается ко мне.
- Почему подследственный в таком состоянии? – приближаюсь к нему, практически плотную.
Тот безучастно пожимает плечами.
- А я то почем знаю? Упал со шконки во сне, - усмехается мужчина, но встретившись со мной взглядом, осекается.
- Вам кажется это смешным? – вздергиваю бровью. – Или может мы посмеемся после того как я подам рапорт на имя прокурора?
Мужчина хмурится.
- Эй, товарищ следователь, это вообще не в мою смену было, я то при чем.
- Почему не оказали медицинскую помощь?! У него раны открытые на руках, а если заражение?!
Конвоир молчит. Только желваки на скулах ходят. Злится. Не нравится ему, что отчитывает в присутствии Русакова какая-то девка. Но мне плевать. Я готова пойти и к его начальнику с теми же вопросами.
- Эй, мусор, я бы на твоем месте напрягся. Баба то с яйцами у нас, глядишь и работы лишит,- усмехается Шторм. Перевожу на него взгляд.
- Будьте добры, обращаться к работнику тюрьмы с должным уважением, Михаил Алексеевич...
- Ага, - смеется Русаков, косясь в сторону полицейского. – Он мне уже показал свое уважение, теперь моя очередь...
Конвоир тянется к кабуре.
- Стойте! – вскрикиваю.
Нет, так дело не пойдет. Сейчас перестреляют друг друга к чертовой матери.
- Освободите Михаила, - обращаюсь к конвоиру. Тот поднимает на меня ошарашенный взгляд.
- Исключено.
Ну конечно. Никто не говорил, что сегодня будет легко.
- Встаньте на входе, он никуда не денется. Если что, ответственность будет на мне.
Мужчина молчит. Озирается в сторону автозака, где сидят его сотрудники.
- Ну же, мы теряем время...
Шторм с нескрываемым удовольствием следит за происходящим. Моя просьба удивила его не меньше. Я знаю, что сильно рискую, отпуская мужчину. Но держать его на привязи – еще худшее решение. Кроме оскала и злости, мне не добиться от него ничего, пока он чувствует себя ущемлено.
