Решено, я перееду в усадьбу, пришло время встретиться лицом к лицу со своими, не понятно откуда взявшимися страхами».

Дедушка всё это время тихо стоял у окна и задумчиво смотрел на Чан Ми. Кажется, он понимал, какая борьба происходит в голове малышки. В любом случае, как она решит, так и будет. Все это понимают, так что его причитания по поводу того, что ему попадёт от родни, были сильно преувеличены. Просто ему очень хотелось, чтобы его Чанушик поскорее вернулась домой и вообще, вернулась…

— Хорошо, я согласна, в конце концов, мне не придется платить за квартиру, если я перееду в усадьбу. Да? — и Чан Ми, прищурившись, посмотрела на деда.

— Ну-у, да, конечно, что же, разве кто возьмёт деньги с маленькой девочки? Что же мы, нелюди, али не семья твоя?

Чан Ми засмеялась, на лице у дедули отобразился весь спектр эмоций. Все знали, что дедушка слегка прижимист, если не сказать жаден. Конечно, он мог сорить деньгами, но только если точно знал, что получит как минимум вдвойне, от того, что потратит. То есть, он не транжирил, а инвестировал, как он сам это называл.

— Ладно, дедуль, я просто тебя дразнила. Когда переезжаем?

— Так это, прямо сейчас, как бы всё готово, и мать твоя уже выгружается, наверное.

— Да? Какие вы быстрые. Мне же собираться ещё, а это не так легко. Вещи уложить, комнату сдать, машину найти…

Чан Ми заметалась по комнате, во всех её движениях чётко прослеживалась нервозность. Она хваталась за вешалки с одеждой, бросала и начинала собирать бельё с постели. Не доделав одно, хваталась за другое. Дедушка положил ей руки на плечи и похлопал легонько по спине.

— Успокойся, Чанушик, давай-ка всё по порядку. Где у тебя чемоданы?

— Там, на антресолях, — она махнула рукой куда-то вверх. Дед поднял голову и действительно, над дверью громоздилось нечто, похожее на верхнюю багажную полку в поезде. На этой шаткой конструкции и разместились два больших красных чемодана.

— Хорошо, хорошо, а как их достать оттуда? — дедуля задумчиво теребил колтун. Шутка-ли, высота потолков метра три, не меньше, — И как только ты их туда взгромоздила?

— Нужна стремянка, я пойду у тёти Лоры попрошу, я сейчас, — и Чан Ми выбежала из комнаты. В коридоре уже никого не было, все разошлись, она подошла к комнате Глории и тихо постучала.

— Тётя Лора, вы не могли бы одолжить стремянку? И мне поговорить с вами надо…

— Стремянка в чулане, сама возьми. О чем поговорить? — Глория вышла из комнаты, — Где у тебя стряслось?

— Понимаете, дедушка купил дом, и я перееду, наверное.

— Так «наверное» или таки переедешь? Дед твой сказал, что всё решено уже, — тетя Лора поджала губы и скрестила руки на груди, — Или ты еще сомневаешься?

— То есть, дедушка вам уже сообщил? Вот ведь, я ещё ничего не решила, а он уже рассказал всем.

— Так утром и рассказал, а потом балаган устроил, вместе с Марком Карловичем, а я, между прочим…

— Ёшки-матрешки!!! А-а-а-а…

Раздался грохот, что-то громко стукнуло об пол, звук доносился из комнаты Чан Ми. Глория всплеснула руками и побежала на звук, Чан Ми не отставала. В комнате был полный разгром, первое, что бросалось в глаза, была та самая полка, на которой хранились чемоданы. Видимо, она и стукнула так сильно об пол, что даже в коридоре была слышна мелкая рябь от удара. Вся конструкция рухнула, задев при падении стол и подмяв его под себя. Стол, в свою очередь, перевернувшись, отбросил стулья и те повалились на бок, зацепив гладильную доску. Проще говоря, в центре комнаты была свалка из мебели и несобранных вещей. Вершиной же были два раскрывшихся чемодана.

— Дедушка, где дедушка? Что тут произошло? — Чан Ми в ужасе смотрела на бедлам. Картины, одна ужаснее другой, рисовало ей воображение. И ни одна из этих картин не предвещала ничего хорошего для дедули, — Дедушка, ты где???

— Туточки я. Этажерка, Траян её забери, придавила меня. Внучка, подсоби-ка, потяни её куда-нибудь.

Чан Ми бросилась разгребать кучу.

— Дедуля, и как тебя угораздило? Ты не поранился? Чего это полка решила упасть? Наверное, крепление проржавело, как же так, вроде бы не должно, не так давно я её закрепила. Может стена не выдержала? Дом-то старый, вот и сыплется…

— Ты стены мои не вовлекай! — подала голос тетя Лора, — что тут непонятного? Вон, смотри, табуретки валяются. Так что картина маслом. Дед твой табуретку на табуретку поставил и за чемоданом полез, да силёнки не рассчитал. Грохнулся и полку за собой потащил.

— Дедуля, я же за стремянкой пошла, почему ты меня не дождался? Это же опасно, а если бы ты пострадал? Ой, шишка-то какая, огромная, — Чан Ми осторожно ощупывала лоб дедушки, — Надо что-то холодное приложить. Очень больно?

— Да не больно мне, уйди дитя, подумаешь, шишка.

— Да-да, не больно ему, пострадала только гордость, — тетя Лора отодвинула Чан Ми, — идём-ка, Грегори, я тебе холодненького приложу, а ты, Чан Ми, прибери пока тут все. Комнату мне чтобы в полном порядке сдала!

Чан Ми растеряно смотрела на весь этот разгром, за что браться было не понятно. В такие моменты ей хотелось бы иметь волшебную палочку, как в сказке про Золушку, взмахнула и кругом чистота и порядок. «Да уж, была бы я волшебницей, не пришлось бы тратить уйму сил и времени на уборку. Ну, или владела бы телекинезом, например».

Глаза боятся — руки делают и через пару часов в комнате был идеальный порядок. И даже вещи все аккуратно собраны в чемоданы. «Прощай моя комната и независимая жизнь. Начинается новый этап, что он мне принесёт? Кажется, я ничего не забыла… Дедушка! Что-то долго его нет. Натворил дел и спрятался?» Из комнаты Глории доносился смех, звон и вообще было шумно. Чан Ми приоткрыла дверь и ахнула.

— О-о, моя маленькая ведьмочка пришла, — ик, Чану-ушик, подь сюды, я тя чмокну! — дедуля опасно пошатнулся на табуретке — Хе-хе, чуть не упал. Глория, отсыпьте мне вашей чудодейственной микстуры, с собой возьму. Чанушик, ты представляешь, всю боль как рукой сняло. Волшебное зелье, не иначе.

— Глория Годафридовна, что это? — Чан Ми была в шоке, впервые она видела дедушку в таком состоянии.

— Чан Ми, прости, кто же знал, что он такой слабенький. Я ему пять капель, для общего оздоровления, так сказать, накапала, а отвернулась, он уже пол бутылька приговорил. Он у вас что, употребляющий? — она красноречиво постучала пальцем по шее.

— Нет, ни разу в жизни не видела, чтобы дедушка что-то выпивал.

— Чануши-Ик, иди-ка, я и тебе накапаю, разум прочищает на-раз, мигом все вспомнишь, — дедуля, пошатываясь, направился к Чан Ми, но на полпути внезапно запутался в ногах и шлёпнулся бы, если бы Глория не подхватила его вовремя.

В полном недоумении взирали они на внезапное превращение, а старенькие стены общежития в ужасе затряслись от богатырского храпа.