Шрифт:
Закладка:
— Ты ну-у-у-жен Чарли.
Том, всё ещё стоя у неё за спиной, стянул с неё трусики. Он провёл языком по её ягодицам и она крикнула: — Помогите!
— Можно, я буду первым? — спросил Том.
— Ни в коем случае.
— Эй, да брось. Ты всегда снимаешь сливки.
— Это потому, что после тебя они уже никуда не годятся. Просто подержи её для меня.
— Да, да, да. Держу.
Чарли стояла напряжённая и дрожащая, сжав ноги, обхватив руками груди, в то время как Билл вытащил нож из ножен и зажал его между зубами. Рукоятка ножа была обмотана чёрной изолентой. Лезвие длиной не менее пяти дюймов было обоюдоострым.
Освободив руки, Билл расстегнул пряжку с черепом и молнию джинсов.
На нём не было никакого нижнего белья.
Чарли быстро отвела взгляд.
Затем руки Тома появились из-за её спины. Они схватили её за запястья и заставили поднять руки. Он поднимал их до тех пор, пока у неё заболели плечи и ей пришлось встать на цыпочки.
Она чувствовала сзади его выпуклый живот.
С голой, горячей и скользкой кожей.
Перед ней Билл закончил снимать ботинки и джинсы. Затем он шагнул к ней, ухмыляясь за рукояткой ножа в зубах.
— Отойди от меня, — выпалила она.
Он вынул нож изо рта.
Чарли покачала головой.
Он прикоснулся кончиком ножа к нижней части её подбородка, затем слегка провёл им по шее и по бокам.
— Пожалуйста, — пробормотала она.
— Пожалуйста? Кому ты это говоришь? — спросил он. — Мне или своему другу Герману?
— Не делай мне больно.
— Думаю, старина Герми бросил её, — сказал Том и прижался животом к её спине.
— Куда катится мир, — сказал Билл, — если нельзя рассчитывать на помощь невидимых друзей в трудную минуту? Печально.
— Не надо, — сказала она. — Пожалуйста.
Стиснув зубы, она смотрела, как нож чертит линию на её левой груди. Она дёрнулась, когда нож задел кончик соска. Ярко-красная капелька крови расцвела, а затем исчезла.
Исчезла во рту Билла.
Он лизал. Он сосал. Он застонал и стал сосать сильнее, втягивая её маленькую грудь глубоко в рот, а в это время его правая рука поднялась и всадила все пять дюймов лезвия в его правый глаз.
От удара его голова откинулась назад.
Грудь Чарли выскочила у него изо рта.
Позади неё толстый Том издал странный, пронзительный смешок, решив, что его приятель проделывает какой-то странный трюк с ножом.
— Эй, — сказал он.
Билл ничего не ответил. С открытым ртом он отступил на два шага назад, на три, с обмотанной чёрной изолентой рукояткой ножа, торчащей из глаза.
— Что ты делаешь? — спросил Том.
Билл упал навзничь. Пока он лежал, корчась на земле, Том отпустил запястья Чарли и обхватил её рукой за шею. Он крепко прижал её к себе, его живот заставил её выгнуть спину, его подбородок оказался над её левым ухом.
— Пиздец! — выдохнул он. — Билл? Какого хуя? Билл? Зачем ты это сделал?
Билл, больше не дёргаясь, ответил громким влажным пердящим звуком.
— Блядь!
Нож начал подниматься. Его лезвие скользило вверх, медленно вытягиваясь из кровавого месива в глазнице Билла.
— Эй, погоди, — сказал Том.
Нож вышел до конца. Он неподвижно застыл над лицом Билла. Кровь, стекавшая с лезвия, мягко плескалась в глазнице.
— Эй, погоди, блядь.
— Герман, — простонала Чарли.
— Не может быть. Нет. Чушь собачья.
— Отпусти… меня…
Нож медленно взлетал. Всё выше и выше, как будто его предлагали кому-то на ветке дерева над телом Билла.
Том начал отступать, всё ещё сжимая шею Чарли.
Его живот толкнул её в спину, приподняв над землёй. Она начала задыхаться.
В восьми или девяти футах над лицом Билла подъём ножа прекратился.
Том тянул Чарли назад. Она брыкалась, размахивала руками и задыхалась.
Нож полетел в неё.
Или в Тома.
Клинок кувыркался в воздухе, разбрасывая мелкие брызги крови.
Послышался глухой удар совсем рядом с Чарли.
Том сказал: — Ай!
Его рука резко дёрнула её за шею. Он упал назад.
Чарли последовала за ним, оседлав мягкий холм его живота. Тот просел, когда она на него приземлилась. Из него вырвался воздух.
Всё ещё с задранными вверх ногами, Чарли убрала руку от своей шеи. Затем она резко оттолкнулась от тела. Отползла в сторону, вскочила на ноги и обернулась.
На лбу Тома, там, где должен бы торчать нож, появилась красная отметина размером с четвертак.
Размером с тыльную часть рукоятки ножа.
Задыхаясь, Чарли потёрла горло и поморщилась. Она шагнула ближе к Тому.
Его большой белый живот двигался вверх и вниз в такт дыханию.
Глаза были закрыты.
Он всё ещё был в ботинках, но джинсы были спущены до голеней. Он был очень белым и бугристым и был похож на чучело, сделанное из хлебного теста, смазанного маслом.
Она взглянула на его штуку. Сморщив нос, она быстро отвернулась. — Герман? — позвала она.
— Привет.
Голос раздался прямо перед Чарли, но выше её головы.
— Спасибо, — сказала она.
— Рад был помочь.
— Но, блин, ты определённо не торопился.
— Что ж… Лучше поздно, чем никогда. Верно?
Она покачала головой. — Ты позволил им причинить мне боль.
— Я знаю. Мне ужасно жаль. Правда.
— Почему ты их не остановил, чёрт возьми?
Герман не ответил.
— Ты же видел, как тот парень ударил меня?
— Да.
— Почему же ты не уничтожил его прямо тогда?
— Я… Полагаю, мне было любопытно.
— Любопытно? Что значит "любопытно"?
— Я хотел посмотреть, что у них на уме.
— Боже, разве это не было очевидно? Я имею в виду, к тому времени, как толстяк раздел меня, это должно было быть довольно…
— Боюсь, я был… несколько захвачен происходящим.
— Ты что?
Он колебался несколько секунд, затем сказал: — Я… хотел посмотреть.
— Посмотреть?
— Боюсь, что да.
— О, разве это не замечательно. Я думала, ты джентльмен.
— Знаю. Мне жаль. О, Чарли. Я и был им… Я никогда не шпионил за тобой. Я всегда выходил из комнаты, когда тебе… требовалось уединение. Но… Я не знаю. Мне так жаль. Дело в том, что ты уже не тот ребёнок, каким была раньше и я боюсь, что мне… мне следовало вмешаться гораздо раньше. Я это знаю. Я просто не мог себя заставить… Ты такая красивая, Чарли.
— Вот блин.
— Ты меня ненавидишь?
Она нахмурилась. — Нет. Не будь глупцом. Я никогда не смогу возненавидеть тебя. Но… ты позволил тому парню на самом деле… порезать меня. Она коснулась маленькой щели на соске и показала Герману кровь на кончике пальца. — Видишь?
— Да, вижу. Сможешь ли ты… простишь ли меня?
Она
