Это случилось уже четыре дня назад, а точнее на следующий день после памятного нападения Ламороу на Маги – старшая горничная дома Рельгро Жаклин Норьи рассказала своей госпоже про это происшествие. Эмилия сразу же призвала маленькую горничную к себе, пожелала лично обрадовать её новостью, что теперь она будет приписана только к женской части дома. Услышав это, Маги вдруг упала на колени и слёзно взмолилась о разрешении остаться служить на прежнем месте.

– Уж не с ума ли ты сошла, милочка? – изумилась Эмилия.

В ответ Маги только насупилась и поджала губы. Такая её реакция рассердила госпожу:

– Разве для девушки место среди неотёсанных мужланов? Тем более теперь, когда один из них позволяет себе так грязно распускать руки! Я слышала, ему никто не смеет возразить…

Но Маги продолжала упрямо молчать.

– Вот что, милочка, – раздражённо фыркнула Эмилия, – Пока ты мне не объяснишь, что с тобой происходит, я не желаю потакать этим капризам. Моя воля для прислуги этого дома закон. Надеюсь, с этим ты спорить не намерена?

Маги тут же с готовностью кивнула.

– И то ладно, – Эмилия сделала вид, что начинает оттаивать, – Так ты станешь отвечать?

Что ж, в ответ и на этот вопрос Маги кивнула, правда менее охотно.

– Просить меня оставить тебя там… – тем временем Эмилия продолжала озвучивать свои мысли, – Признаться, я не ожидала такого от тебя! И ладно бы речь шла о какой-нибудь распутной девке, да и в том случае, я не стала бы потакать, просто указала бы на дверь. Но ты ведь у нас умница-благоразумница! И вдруг такая просьба! Да ещё и после этого происшествия… По моему опыту не много найдётся причин для внезапной глупости. И одна из них любовь…

И в тот же миг Маги вспыхнула, как сухой хворост, а внимательная Эмилия заметила это и от души рассмеялась:

– Вот значит как?! Я угадала! Ох, да что же это такое творится в моём доме… Уж не эпидемия ли?… Ладно, ладно. А теперь признавайся, кто это? В кого именно ты влюбилась? – и маркиза даже подалась ближе.

– Госпожа… – взмолилась Маги.

– В кого?!

Маленькая служанка набрала полную грудь воздуха и выпалила:

– В нового слугу герцога, Хуана-Глена Горрадо.

От такой новости даже Эмилия невольно фыркнула.

– Госпожа! – и Маги состроила обиженную гримасу.

– Говорят же люди, любовь слепа, полюбишь и… – едва снова не рассмеялась златовласая маркиза, но в последний момент осеклась, правда своё ехидное настроение не растеряла, – Детка, ты вообще в своём уме?

Что ж, Маги снова упрямо поджала губы. И тут Эмилия поймала себя на странном, неприятном чувстве – ей стало очень грустно, и голос её прозвучал неожиданно мягко:

– Мне казалось, что ты умная девочка…

– Я знаю своё место, госпожа! – вдруг вскинулась Маги, – К тому же я не собираюсь за него замуж…

– Противная девчонка! Бросаешь меня ради какого-то испайронца?! – Эмилия скривила обиженную гримасу и в тот же миг оттаяла, – Ладно, будь по-твоему. Жаклин продолжит использовать тебя на гостевой половине, но ты будешь появляться у меня всегда, когда это мне потребуется. И не дай тебе Боже меня ослушаться! Хотя было бы лучше не потакать этим безумным фантазиям…

– Госпожа… – Маги её не понимала, верить ли ей услышанному, что именно она вообще услышала? Позволение или запрет?

– Да-да, я должна была бы запретить тебе, для твоего же блага! Но да ладно. Я уже решила. Исчезни, – Эмилия раздражённо взмахнула рукой и отвернулась к своему туалетному столику.

А Маги, ни жива, ни мертва, отправилась в свою комнату.

Нет, не Хуан-Глен Горрадо её интересовал, а все, даже малейшие, слухи об Эжене. Это любопытство, сестра тоски, давало ей смелость заглядывать в замочные скважины и прикладывать ухо к стене, ширме… Решиться на такое было очень непросто, но стоило отважиться раз, второй дался уже легче, и… она нашла управу на свой страх.

Но награда оказалась не велика. Эжена никто не вспоминал иначе, как с бранью на устах, и… Она не знала ни испайронского, ни брианского, а слуги Рельгро обо всём узнавали последними. Маги не могла с этим смириться.

И вот тогда она вспомнила о Горрадо. Назвав его своим возлюбленным в разговоре с госпожой, Маги тотчас забыла о нём, но теперь, поиск хоть каких-нибудь нитей к Эжену заставил её вернуться к мысли об испайронце. Он заступился за неё, вел себя с ней так великодушно. Только благодаря ему отношение к ней со стороны других гвардейцев так изменилось к лучшему. А она ещё и спасибо не сказала! Неблагодарная тварь! Решение созрело само собой.

Виктор наскочил на неё в пустом коридоре, уже окутанном вечерним сумраком. Девушка возникла перед ним словно воплотившийся из воздуха призрак.

– А если бы я наступил на тебя? – рассердился юноша.

Маги смутилась и вежливо чуть отступила. Виктор окинул её проницательным взглядом, подошёл ближе и, взяв за подбородок, заглянул в глаза.

– Что случилось?

– Я… Я хотела вас… тебя поблагодарить… – язык Маги вдруг отказался повиноваться ей.

– Принято, хотя и с опозданием, – усмехнулся называемый Гленом, – Уже два дня прошло, замечу я. Но, кажется, тебе ещё что-то надо. Я слушаю.

Маги пыталась взглянуть ему в лицо, но поза оказалась очень неудобной, и вся заготовленная было речь в миг испарилась. Признавшись себе с этом, Маги страшно рассердилась, вся вспыхнула. Она вдруг оттолкнула руку Глена и отошла от него на пару шагов.

– Никогда больше не бери меня за подбородок! Слышишь? А то я могу и пощечиной ответить. Ясно?