Шрифт:
Закладка:
Через месяц с карт исчез Доран.
Через два — Сенстония и Пангония.
Три месяца потребовалось дождю, чтобы истощить запасы эфирных катализаторов, поддерживавших щит над Ливиградом. Грохот от павшего парящего города было слышно в самых отдалённых уголках Крэйна, и он стал вестником начала конца. Лучшие умы не сумели защититься от жуткой непогоды. На что было надеяться остальным?
Лори и Фарион заперлись в покоях архимага возле Фарэя, занявшись изучением схожих явлений. Остальные члены Сада ретировались прочь с территорий разорённой Золотой Империи, разбив лагерь в Железных Горах, стоявших в самом центре континента. Да, на Авроре было всего одно безопасное место — и уже на четвёртый месяц люди поняли, что его выбрали намеренно. С почерневших небес ударил луч, воткнувшийся в южную границу кланов гномов. В том месте выросла огромная башня, убегавшая выше тёмных облаков. День и ночь окончательно исчезли, и лишь жёлтое пламя у подножия той башни оповещало ещё живых о времени суток.
Ночью оно тускнело, а днём поднималось вверх и становилось ярче, словно маяк. Даже выше Железных Гор — его можно было наблюдать из любой точки в Крэйне. Те из живых, что ещё сохранили разум, ринулись к башне, прячась от превращавшего в прах плоть дождя. Так, на ничейной территории у подножия пяти горных пиков образовался последний город, названный Иккар, с гномьего — "Надежда". Здесь спрятались те, кто не смог скрыться под землёй, как, по слухам, сделала церковь Единого Бога. В Железных Горах не шёл дождь, но их ежедневно штурмовали тени — пустые оболочки некогда ходивших по земле существ.
Говоря проще, так жнец игрался с ними, с букашками, пытавшимися хоть как-то выживать. Набеги становились всё сильнее, пока к концу восемнадцатого месяца не унесли с собой жизнь Гиалэра, золотого дракона Сада. Дракон был одним из первых представителей своего рода, узревших Крэйн в то время, когда остальные расы ещё не умели толком говорить. Его прах развеяли на Пике Бури — самом высоком из пяти. Оставшиеся члены Сада распределили обязанности, полностью сосредоточившись на обороне и изучении башни, откуда и выходили тени.
Во главе защитников стояли Арт, Ирис и Анко. Две призывательницы позволяли остальным не рисковать жизнями, в то время как Арт рвал подбегавших к стенам теней, без перерыва используя техники сотни мечей. Из-за холода, царившего здесь, парень носил маску, защищавшую лицо от колючих ветров. Его так и называли — безымянным в маске. Эти полтора года последний герой потратил с умом, достигнув пределов собственного тела и разума. Он провёл их в подготовке к неизвестному выбору, который ему все так разрекламировали. Время, отведённое до вторжения жнеца, иссякло. Теперь оставалось только готовиться к худшему.
Фолл не появился, хотя срок, названный им же, истёк. Вернее, истекли оба срока — и тот, после которого он обещал вернуться, и тот, что означал гибель Крэйна.
Что до войны, которая кончилась, не успев толком разойтись… Из важного можно сказать лишь то, что Сангвин, несмотря на всю свою уверенность в собственной гибели, выжил. Более того, он объединился с Садом, отправившись к Железным Горам, где и восседал в резиденции какого-то именитого купца. Император — последнее, что осталось от Империи. Его гвардия пала в сражении с народом океана, все остальные верные ему подданные разбежались, кто куда. Большинство погибло, часть спряталась вместе с церковью, а остатки вступили в ряды Сада.
Приют в Иккаре нашли и прочие личности — несколько высших эльфов во главе с Нерой заведовали палатой целителей, пытавшейся найти способ ультимативной защиты от дождя, лившего за пределами Железных Гор. Эсмеральда и выжившие из её племени орки занимались кузнями, день и ночь создавая орудия, ломавшиеся после очередного набега теней. Триша и искатели приключений под её началом держали закон и порядок в последнем городе Крэйна, а Крон проводил время за столом переговоров с главами кланом гномов, выторговывая у тех провиант, материалы и артефакты. Даже во время конца света упёртый горный народец отказывался предоставлять единственному оплоту, защищавшему их от тотального уничтожения, что-то задаром.
Где-то в заснеженных полях, что в паре километров к югу от Иккара, тренировались в окружении светивших жёлтым шариком Арт, Ирис и Анко. За ними наблюдала группка искателей приключений, в которую невесть как затесались эльфы и пара гномов.
— Сда… Сдаюсь! — выдохнула девушка, падая на колени. Кровь окрасила снег перед ней, а Арт, крутанув клинок, вложил его в ножны. Рядом с Ирис лежала Анко, глядя в чёрные небеса. Обе тяжело дышали, сдерживая кашель.
Это десятое поражение подряд. Ни тени Монарха Ночи, ни разнообразные причуды дара Бога Войны не могли оставить на парне даже царапины. Чудовище — иначе и не скажешь. Он исчезал и появлялся в нужном месте, делая всего один удар, чтобы потом тут же испариться и возникнуть в нескольких десятках метров в стороне, повторяясь. Ему не мешали ограничения способности, наоборот, он наловчился применять техники ста мечей вместе с нею. Танки разрубались напополам, тени сметались смешанными эфирными волнами, а самые мощные снаряды с заклинаниями попросту не доставали Арта, достигшего мобильности, что не подвластна мастерам клинка. Талант, когда-то вспыхнувший маленькой звёздочкой, теперь сиял, будто второе солнце.
Парень подошёл к чародейке с сестрой, вежливо им поклонившись. Позади раздались сдержанные хлопки и восторженные крики — даже в десятый раз зрелище вселяло в наблюдателей трепет и уважение к навыкам последнего героя. От общей толпы отделилась массивная зеленокожая фигура в шипованном панцире, гулко звеневшем при каждом её шаге. Арт повернулся, пожимая протянутую ладонь в обитой железом перчатке. На него в ответ смотрели широкие карие глаза, под ними — приплюснутый нос и два клыка, выпиравшие над слегка выдвинутой вперёд нижней челюстью.
— Эрнст, кузнец, — вежливо представился орк, кивая поднимавшимся со снега леди. — Неплохо он вас, а?
— Даже не начинай, вонючка, — вздохнула Анко, проходя мимо него и Арта. Тронув того за плечо, продолжила. — Дай мне десять минут на отдых…
— Не
