— Мне понадобится время, чтобы исследовать связь, достаточно мощную, чтобы связать мою магию с твоей, — мягко сказала она. — Скорее всего, это потребует жертвы, возможно, мы могли бы использовать некоторых Фейри, которых ты разместил в своих Центрах Туманной Инквизиции, чтобы…

— Все центры были уничтожены, а мерзкие твари внутри них освобождены и присоединились к армии Вега, — выплюнул я. — Кроме того, я не могу придумать большей связи, чем та, которую я уже просил тебя установить со мной.

Она быстро подавила ярость в своем взгляде, но я все равно уловил ее. Мы оба знали, что больше ничего не будет как раньше, и она, наконец, разыграла все свои карты и нашла меня с выигрышной комбинацией.

— Я надеялась, что мы создадим эту связь в честь нашей победы в войне, — сказала она в тот момент когда, ее рука нашла мой член, а ее зубы прикусили нижнюю губу. Она была чертовски хорошей соблазнительницей, и одна только мысль о том, чтобы поставить ее передо мной на четвереньки, заставила ее сильнее сжать мой член, зная, что она связана со мной, и что мой триумф над ней был полным.

— Хорошая попытка, но звезды столкнулись, чтобы перенести дату. Итак, моя королева, подчиняешься ли ты их желаниям?

Тысячи «нет» пронеслись в ее глазах, и эти губы, привыкшие к красивой лжи, и прекрасно владеющие злобой, не смогли возразить мне.

— Да, папочка, — промурлыкала она, ее рука сильнее сжимала мой член, и осознание того, что она пыталась вернуть себе некоторую долю силы этим движением, почти заставило меня рассмеяться.

Я толкнул ее назад, схватив ее за горло, и начал произносить слова Уз Хранителя, так прекрасно знакомые мне после столького времени использования ее силы.

Я толкнул ее на кровать, когда магия слов обожгла мое горло, ее рука упала с меня, когда она почувствовала тяжесть уз, приближающихся к ней, как порыв крыльев.

Она смотрела на меня, когда я стоял над ней на коленях, ее взгляд застыл, когда она осознала всю мощь силы своего короля и, наконец, подчинилась мне так, как ей всегда следовало. Как только эта связь будет установлена, она не сможет действовать против меня, не сможет отказать мне в позиции высшей власти, которая, как она наконец признала, принадлежала только мне.

Слеза покатилась по ее щеке, когда сила уз овладела ею, и она ахнула, когда мой знак зодиака впился в ее руку.

Мой пульс бешено участился, когда я почувствовал, как ее знак запечатлелся и на моей коже, и когда я посмотрел на свою руку, я обнаружил не покрасневшую отметину, как остальные, а знак Козерога, врезавшийся в мою кожу глубочайшей черной тенью, извивающейся сквозь нее, как пятно ее власти.

Меня поразил рывок уз, вставших на место, когда последнее слово сошло с моих губ, и Лавиния судорожно вздохнула.

— Моя метка сильнее всех остальных, — пробормотала она, заметив, что ее метка на моей коже выделялась яснее, чем все остальные.

— Так и должно быть, моя Королева, — прорычал я, зная, как ее успокоить, удерживая на своей стороне.

Она улыбнулась, и я позволил ей сесть, принимая поцелуй, который она мне подарила, и улыбаясь ей в губы, ощущающая вкус ее слез, ее поражение было таким сладким.

— А теперь исцели мою руку, — прорычал я ей в губы.

Лавиния вздрогнула, удивленно моргнув от дикого тона, который я использовал с ней, но я просто протянул ей руку, требуя от нее сосредоточенности.

Нерешительно она обхватила пальцами ноющую плоть, тени поднимались от нее и клубились по моей коже. Огонь усилился, из меня вырвалось ворчание, когда ее тени проникли глубже. Рука сформировывалась медленно, и я не мог чувствовать ее так, как раньше, мои зубы скрежетали, когда я пытался сосредоточиться на ее ощущении, заставляя пальцы сгибаться чистой силой воли. Но когда рука наконец сжалась в кулак, острая агония пронзила испорченную плоть, и импульс темной магии отправил нас двоих с кровати в противоположные стороны.

И снова мой Связанный подбежал ко мне, поднял меня на ноги и закутал вокруг меня мантию, чтобы скрыть мою наготу.

— Что это значит? — прошипел я, глядя на Лавинию, когда она поднялась на дальнем конце кровати.

— Тени больше не рабы моего шепота, — сказала она, ее голос был полон горя. — Я могу сформировать для тебя руку, но я не могу подчинить тени никакой команде, кроме своей собственной. Я не могу подарить их тебе. Я…

— Ты попробуешь еще раз, — прорычал я, приближаясь к ней, но суматоха в зале отвлекла мое внимание.

— Вард найден, сир, — объявил один из моих Связанных. — Он работал над тем, чтобы вернуть себе контроль над созданными им мерзкими тварями, но поспешно направится к вам, как только последний из них будет возвращен в клетку…

— Я разве просил его прийти, когда ему будет удобно? — разгневался я, набросившись на Дракона, посмевшего принести мне столь неуважительные новости. — Или я приказал ему присутствовать здесь прямо сейчас?

Дракон упал на пол, умоляя меня о прощении, но я проигнорировал его, поставив ногу ему на спину и переступив через него, выходя из комнаты.

— Лавиния! — заорал я, призывая жену к себе. — Ты будешь продолжать пытаться вылечить мою руку, пока не добьешься успеха. Поняла?

Моя королева колебалась, идя в ногу со мной, ее темные глаза были полны обиды, поскольку она, без сомнения, сопротивлялась резкому исполнению моего приказа. Но теперь она была моей, и она почувствовала волну эмоций, исходившую от связи Хранителя, призывавшей ее доставить мне удовольствие любым возможным способом.

— Конечно, — согласилась она слишком поздно, хотя ее ответа было достаточно. — Но тени не просто очистились от моего влияния. Произошло нечто, чего мы не понимаем. Куда направилась атакующая армия? То, что произошло на…

Я остановился так внезапно, что Связанные за моей спиной столкнулись друг с другом, и Лавиния сделала еще несколько шагов, прежде чем заметила мою остановку.

— Вега были здесь, — выдохнул я, свободные нити того, что я знал, собрались вместе, запутались в узел беспокойства, который обхватил мою грудь и сжал ее. — Армия была иллюзией, призванной отвлечь нас. Их силы нанесли удар по Центрам Туманной Инквизиции, в то время как мы были сосредоточены на предстоящей битве, которая, как мы думали, пришла за нами. Но что, если в их уловке было нечто большее…

Мои мысли до сих блуждали, в том