Глава 57 Отмороженная

— И что же мне со всеми вами делать?— спросил я с равнодушным и безэмоциональным выражением лица, варварски и напоказ выламывая отросшие зубы у "красавчика" Роджерса.

Кровь, летевшая во все стороны, забрызгивала не только меня, но и лежащих на полу Пьюси и Долтона. Они смотрели на эту сцену с ужасом и совершенно беспомощно, скованные таким же "Петрификусом", которым неосмотрительно, меня пытались проклясть в самом начале. Роджерс, каждый раз, когда я выдирал с мясом похожие на тонкие желтоватые прутики зубы, только мычал и обливался слезами, неподвижно вздрагивая в луже собственной мочи, крови и экскрементов.

Семикурснику сейчас, и в долгосрочной перспективе, совсем не позавидуешь. Всё дело в том, что ему теперь ни за что не быть хоть как-то привлекательным на свою до этого смазливую рожу. Раны, оставленные волшебным существом, если и лечатся, то с огромными затратами и трудом. А я постарался так, чтобы раны эти были нанесены именно волшебным существом. То есть маг — сам по себе является этим самым существом и если он, допустим, отгрызёт себе палец, то это уже навсегда. Так, вроде, Петтигрю сделал, откусив себе палец, чтобы алиби обеспечить.

Перепаханная и изрезанная отросшими собственными зубами рожа похотливого семикурсника выглядела действительно очень омерзительно и отталкивающе. Как он только от болевого шока ещё не вырубился?

— А ведь неплохой реагент,— задумчиво сказал я, рассматривая кривой и заляпанный кровью костяной прутик изменённого зуба в пару футов длиной. — А если вас всех на ингредиенты пустить? Яйца вам всем тут отрезать и вырезать печень, и потом всё это продать. Тут ведь озолотиться можно! Так ведь, Пьюси?— я равнодушно пнул неподвижное тело слизеринца, представителя рода химерологов, по пути наступив на его шлангообразную руку.

Мне совсем не нравилось нынешнее моё состояние, но я ничего не мог с собой поделать. Сработали какие-то внутренние механизмы подсознания, и теперь, чтобы просто не сорваться в кровавый угар и не переработать лежащие передо мной куски мяса в окончательные трупы, мой разум вымел абсолютно все чувства, оставив только рационализм. Нет, я ни на секунду не думал как-то их выгораживать или искать оправдания, не было и жалости с состраданием или глупого милосердия. Просто сейчас я был совсем не я, повседневный, а был прямо-таки какой-то бездушной и рациональной машиной.

Наверное, только сейчас понял и осознал, что же на самом деле значит мёртвое спокойствие. Все мои практики в окклюменции, методы химерологии, колдомедицины и трансфигурации, где требовалась выдержка, как основной элемент творения чар, даже близко не стояли с настроем настоящего некроманта. И это действительно меня пугало. Ничего наносного и лишнего, только циничный анализ.

Всё столкновение не заняло и минуты, а до отбоя осталось минут пятьдесят. Необходимо вернуться в гостиную факультета вовремя. По информации от Джонсон меня уже ловят с моими постоянными ночными блужданиями, и лишний раз давать повод для разбирательства не нужно. Три объекта на этот промежуток времени, полностью в моём распоряжении. Легиллименция? Невозможно. Столько времени в наличии нет и закладки не поставить. Обливейт? Приемлемо. Трансфигурация в компактные предметы с последующей обработкой в свободное время? Рискованно. Хватятся и будут искать, тем более есть свидетели конфликта. Превратить в трупы? Неприемлемо. Дополнительные проблемы будут обеспечены. Выводы. Вариант первый — склонить к Непреложному Обету, предварительно запугав как следует. Вариант второй — стереть обливейтом воспоминания о боестолкновении, подправив улики. Вариант третий — комбинированный. Работаем. Я поменял свою палочку на клык василиска.

— У вас всех есть только один вариант, а ты мне его сейчас подскажешь, Пьюси. Иначе живыми вас больше никто не увидит, — спокойно сказал я слизеринцу, отменяя при помощи "Фините" парализующие чары.

— Круцио!— с кончика клыка сорвался ярко красный луч и упёрся в грудь слизеринца.

***

Уже на подходе к нашей гостиной обдумывал, не совершил ли я где ошибок и не оставил каких-либо следов и улик. Тут ведь у нас есть такая прошаренная личность среди преподавателей, как мадам Спраут, и она вполне может докопаться до истины.

Со стороны, когда обнаружат все три бессознательных тела и применят "Приори Инкантатем" на их палочки, то обнаружат все те заклинания, что отразились в повреждениях. У Роджерса там — "Глациус", у Пьюси — "Дантисимус", а у Долтона — помимо "Круцио" ещё и "Брахиам Эмендо". Все мои заклинания, которые использовал в бою, кроме Круциатуса, и сразу будет вид, что придурки схлестнулись друг с другом, а к Долтону ещё и вопросы возникнут. Зачем он пытал Пьюси пыточным проклятием? Отчего, почему они это сделали, объяснить не смогут, уж я постарался. Но до всего этого было:

— Обещаете ли вы, Эдриан Скотт Пьюси, Леон Арно Долтон и Джереми Густав Роджерс, ни словом, ни делом, ни прямо, ни косвенно…

Непреложный Обет стребовать с них получилось, не особенно и напрягаясь. Все трое смотрели на меня с натуральным ужасом, как кролики на удава. Впрочем, моё забрызганное кровью лицо не шло ни в какое сравнение с развороченной харей Роджерса, но тем не менее пугало их намного больше своей бесстрастностью и полнейшей отмороженностью. Достаточно было почувствовать это своей эмпатией. Клятву молчать о произошедшем и не вредить Гермионе Джин Грейнджер и Гарри Джеймсу Поттеру они подтверждали, как почти канонные три мушкетёра, сложив стопкой ладони оставшихся невредимыми конечностей. Мне осталось только её закрепить и подтвердить, что я и сделал.

Потом, после тройного Обливейта и Конфундуса, пришлось ещё двадцать минут затирать свои следы при помощи "Тергео" и "Эванеско" и очищать себя хоть по минимуму. И вот теперь я пробирался в гостиную факультета и почти опаздывал. Ещё нужно будет до "Логова" добраться, там сейчас наверняка Гермиона с ума сходит, а Бэрри её ни за что не отпустит. У него непосредственный приказ — ждать меня три часа, а после, уже по усмотрению, как он её называет — молодой госпожи Гермионы.

Имелись и сомнительные места во всей этой ситуации. Диггори и Виккерс ушли, но они видели начало конфликта и сделают выводы безо всякого двойного толкования, когда узнают, что их кореша загремели в коматозники. И я ещё не знаю, видели ли они всё то, что я проделал с их остальной компанией. Хотел уже было выловить и поспрошать, но почему-то был уверен, что они будут молчать, как рыба на допросе. Это всё не в их интересах. Виккерс присутствовал не только при