— Боже! — Мика покачала головой. — Ты сама слишком худая. Я не могу у тебя еду забирать.

— Мне хватит овощей.

— Какой с них прок? Чисто живот набить. Сил они не прибавят.

— А ты, правда, жить без мяса не можешь? Словно хищный зверь?

— Ага. Спроси ещё, не ем ли я мышей? — Мика захихикала.

— Не ешь?

— Нет, конечно. Это меня в детстве так дразнили. Хотя, сейчас, наверное, с голоду, всё что угодно готова съесть.

— Жуть какая!

— Ладно. Ты лучше скажи, что мы дальше делать будем?

— Пока не знаю, — я пожала плечами. — Нужно как-то избавиться от ошейников.

— У тебя какой-то сложный запирающий механизм. Наверное, без ключа не открыть, — Мика прищурила глаза, разглядывая мою шею. — Может кузнец сможет разрезать. Скажи, ты, правда, ведьма?

— Наверное, — я вздохнула и пожала плечами. — Я потеряла память. Не знаю, что делала до того момента как очнулась прошлой ночью, привязанная к кровати.

— Но имя, же, своё помнишь?

— Да. Только у меня чужие воспоминания.

— Как это?

— Я…

Я начала говорить, но остановилась. Возле повозки что-то начало происходить. Там заржала лошадь, вскочила на дыбы и вдруг понеслась прочь. Она была отвязана ещё торговцами и всё это время неспешно ходила вокруг, пощипывая травку. Я проводила животное взглядом и снова повернулась к повозке. Было видно, что люди спешно вскочили со своих мест и отбежали за тележку, глядя куда-то в лес. Вид у них был напуганный. Услышав шум, Мика тоже оглянулась. В этот момент женщины, а за ними и мужчины начали спешно забираться в клетку. Последним заскочил Рон. Он как-то странно посмотрел на нас и захлопнул дверь. На мгновение мне показалось, что на его губах мелькнула злорадная улыбка.

— Что они задумали? — обеспокоенно спросила Мика. В это мгновение за-за повозки вышел огромный медведь.

— О, боже! — у меня сердце ушло в пятки.

«Просто монстр какой-то. Не такой большой, конечно, как чучело в главном зале замка „Дюренсаль“. Но всё равно. Махина! Наверное, мы с Мики легко бы уместились в его желудке».

— Проклятье! — кошка схватила меня за руку. Чувствовалось, как она задрожала. Зверь повернул голову и взглянул на нас своими маленькими, тёмными глазками.

— Бросай всё! Отступаем! — тихо прошипела Мика.

— Куда?

— В воду! Там на берегу есть еда и два трупа. Думаю, медведь не полезет за нами в озеро. Надеюсь, он не любит воды.

— Кто тебе сказал, что медведи не любят воды?

— Тише ты! — Мика дёрнула меня за руку. — Он на нас смотрит! Уходим потихоньку. Только не бежим.

Мы действительно попятились к озеру, зачем-то пригибаясь, словно стараясь быть менее заметными. Медведь, тем временем, раскидал вещи у костра. Он всё обнюхал, но ему ничего не понравилось. Потом животное подошло к повозке и, встав на задние лапы, с силой ударило в экипаж передними лапами. Клетка угрожающе качнулась. Было видно, что одно из колёс, на секунду, приподнялось над травой. Внутри что-то покатилось. Послышался женский визг и мужская ругань. Зацепив когтями, медведь оторвал часть брезента. Бросив обрывок, он стал засовывать кончик морды между прутьями решётки, заглядывая внутрь клетки и усиленно нюхая воздух. Кажется, кто-то изнутри попытался ударить его в нос. Медведь отпрянул, зарычал и, встав на задние лапы, снова с силой качнул повозку. Ему хватило бы силы её опрокинуть. Но хищнику недоставало сообразительности или настойчивости. Оставив в покое экипаж, медведь зубами взял труп Гувера за руку и немного оттащил его в сторону. По какой-то причине мёртвый мужчина его не устроил. Мишка бросил руку и снова посмотрел на нас.

— Господи! Почему он его не ест⁈ — тихо заныла Мика, прижимаясь ко мне всем телом.

— Может запах не нравится, — я невольно поёжилась.

«От Гувера, правда, воняло не очень. После потасовки с ним, мне настойчиво хотелось помыть руки».

— Медведь хищник, а не падальщик, — кошка всхлипнула. — Ему живые жертвы нужны. Тёплые. Как мы…

В этот момент зверь, действительно, целенаправленно пошёл в нашу сторону.

— Боже! Я плавать не умею! — Мика присела в воду, сжимая меня так сильно, что мне стало больно.

«А я не помню, умею я плавать или нет. Но даже если бы и умела, платье намокнет и утянет меня на дно. Да и вряд ли я плаваю быстрее медведя».

Сердце колотилось как сумасшедшее. Меня трясло от страха. При этом мышцы сковала какая-то непонятная слабость.

В эту секунду мишка внезапно ускорился и побежал к нам, угрожающе рыча и раскрывая пасть, полную острых, жёлтых зубов.

«Нет! Господи!» — я вся сжалась. Тело само попыталось отступить вглубь озера. Но на мне висела Мика, а ноги увязли в иле.

— А-а! — я завизжала, так что оглушила сама себя. Мика завизжала тоже, зажмурив глаза. В то же мгновение медведь прыгнул на нас, подняв передние лапы. Не понимая, что я делаю, я вскинула руку ему навстречу.

— Прочь!!! Уйди от меня!! Нет!!! Назад!!! Сор диси!!!

Внутри меня рванул какой-то обжигающий поток, наполняя огнём всё тело. Горячая волна долетела до кончиков пальцев и устремилась в пространство, навстречу оскаленной пасти. Дальше всё происходило, словно во сне или в каком-то замедленном кино. Я видела, как сминается длинный нос зверя. Как куски крови, плоти и обломки зубов разлетаются в разные стороны, словно медведь столкнулся с невидимым локомотивом, несущимся ему навстречу. Его голова смялась как картонная, оттягиваясь назад и растягивая шею, словно гармошку. Вся огромная туша перевернулась в воздухе, сверкнула тёмными пятками, и полетела обратно на берег. Но как медведь упал, я уже не видела. Меня объяло пламя и чёрный дым. Казалось, мне оторвали голову, и она отлетает от тела, переворачиваясь назад. Это было невыносимо. Изгибаясь от чудовищной боли, так, что я сама себе чуть не сломала позвоночник, я упала в воду. Какой-то треск, шипение и бурление, словно в кипящем чайнике. Сильный удар, похожий на оглушительный хлопок. Мои глаза закатились, и я провалилась в темноту.

«Боже! Как больно! Я думала, что умру, и всё прекратится. Но ничего не прекращается. Моя душа мечется и извивается от боли, как уж на сковородке. Вокруг что-то происходит. Словно через меня, со всех сторон, мчатся составы, перемалывая моё тело