ничего не получается. Хотя бы Пилика отдохнула, а иначе всё было бы совсем напрасно. Ребята собрались отправляться на седьмой этаж. На самом деле, уже на шестом этаже они слышали какие-то разговоры, доносящиеся сверху, и это говорило о том, что седьмой этаж был, кем то населён. Адам подумал, что это снова бездомные, и, надеялся на продуктивный диалог с местными обитателями. Пилика же перед тем, как подняться выше, взволнованно сказала:

— Ребята, моя интуиция говорит о том, что выше нам нельзя. Я чувствую, что случится что-то плохое. Может вернёмся и поищем другой выход?

— Пилика, нам нельзя терять время. Надо идти вперёд. Пожалуйста, не переживай за нас. Мы два сильных парня, в случае чего постоять за тебя и за себя сможем.

— Я очень надеюсь, Адам. Мне уже немного страшно находиться здесь. И что самое главное я не понимаю, то ли это из-за самого места, то ли из-за моего недомогания.

— Пожалуйста, потерпи ещё немного. Скоро выберемся на крышу, подышим свежим воздухом, без пыли. Я думаю, тебе это пойдёт на пользу.

— Я тоже… — смолкла Пилика. Она с опаской косилась наверх, туда, где их ждала неизвестность. Потом перевела взгляд на ребят, отчаянно прося их не ходить туда. Никита всё также был навеселе, а Адам был очень серьёзен, но хотя бы он немного успокоился. Он пришёл к Пилике в комнату для персонала сильно взволнованным. Но небольшая беседа с девушкой сделала своё дело, теперь он казался уверенней. Надо было идти дальше, и ребята вышли на лестничную площадку.

Наверху, на шестом этаже, снова было огромное свободное пространство, в котором столпились какие-то люди. Ребятам было не до рассуждений, что это за место и откуда начать поиски, надо было поговорить с людьми. Может они знали, как можно выбраться за территорию здания. Адам, уверенным шагом пошёл к ним, Никита шёл следом, а Пилика так и осталась стоять на лестничной площадке. У неё подкашивались ноги, и она держалась за поручень. Помимо плохого самочувствия в ней рос страх за ребят. Что-то ей не нравилось в людях, собравшихся здесь. Но нельзя было бросать Адама, и она отлипла от поручня. Неуверенными шагами она догнала их.

— Добрый день! Мы немного заблудились и хотели бы знать, где мы сейчас находимся. Что здесь происходит?

— И вам не хворать. У нас здесь небольшая сходка, так что не могли бы вы нас оставить, боюсь, мы ничем вам не поможем — заговорила девушка, стоявшая в центре толпы. Рядом с ней стоял здоровый парень, и сверлили взглядом Адама. Никита стоял поблизости и с интересом оглядывался по сторонам.

— Аня, думаю, наши гости не совсем понимают, в какой ситуации оказались. Вам не следовало сюда приходить, лишние глаза нам не к чему — ответил громила. Толпа замкнула Пилику, Адама и Никиту в кольцо, не давая им уйти.

— Я очень тебя прошу, не надо. Давайте просто разойдёмся. Мы вас не видели и вы нас не видели, так всем будет лучше.

— Очень сомневаюсь, что они нас не видели… — продолжал говорить парень Ани. В толпе у кого-то сверкнул нож в руках, и Адам быстро принял боевую стойку. Но не успел он опомниться, как Никиту силой затянули в группу людей и повалили на землю. Из живота у него хлынула кровь, кто-то ранил парня, и теперь он беспомощно пытался зажать рану. У Адама потемнело в глазах при виде этого. Пилика закричала и бросилась к нему, расталкивая людей. Бугай и остальные рванулись к Адаму. У парня перед глазами сверкнул ещё один нож. Всё его тело напряглось, и он резко бросился к Пилике. Он кое-как растолкал народ, который ему мешал пройти и повалил девушку на землю, закрыв её своим телом. В это мгновение у него в мозгу что-то произошло. Как будто оказался прорван некий барьер неожиданным всплеском адреналина. По всему телу пробежала дрожь, и он зажмурил глаза. Крик Пилики стих. Адам открыл один глаз и посмотрел прямо на девушку. У неё были испуганные, широко раскрытые глаза. Что-то произошло, но Адам больше не чувствовал опасности. Он тяжело поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. На полу лежало около двадцати людей. В их числе и Аня со своим парнем. Они не двигались и, судя по всему, не дышали. Адам смутно понимал, что только что произошло. Он зашатался и упал на землю. Парень потерял сознание.

Пилика не понимала, что ей делать. Никита всё также истекал кровью. Она за всю свою жизнь не видела вещей страшнее, чем то, что происходило. Она пыталась заткнуть рану подолом своего платья, но кровь не останавливалась.

— Пилика, забей. Ничего не поделаешь, вряд ли мы так решим ситуацию… — слабо простонал Никита. Он медленно моргал глазами, они непроизвольно закрывались. Девушка отчаянно стащила с него пальто и попыталась рукавами перевязать рану выше пореза. Кровяной поток несколько поутих, но Никите всё равно было очень плохо. Его лицо побледнело, а руки слабо дрожали.

— Никита, ну как так? Я же просила не ходить сюда. Я же чувствовала, что будет плохо. Бог с ним с этим выходом — что-нибудь придумали бы. Оно того не стоило… — плача говорила Пилика. Она не уберегла ребят и чувствовала за это ответственность. Никита улыбался и пытался засмеяться, но послышался лишь слабый стон.

Девушка провела рукой по его лицу и взъерошила его волосы, пытаясь приободрить парня, но было поздно. Никита так и умер с улыбкой на лице. Пилика совсем расклеилась, она просто сидела на полу перед его телом. Слёзы так и текли градом. Она в первый раз увидела, как умирает человек, и для неё это было огромное потрясение. Она ничего не смогла сделать, мысли в мозгу метались из стороны в сторону. Она даже не смогла материализовать ничего полезного, она же не понимала, как устроены лекарства и обезболивающие. Она очень сожалела, что никогда не тренировалась в этом направлении, ведь так можно спасти человеку жизнь. Но теперь было поздно. Она еле поднялась на ноги, они были ватные. Пульсации в её теле усилились, ей было очень плохо. Теперь, помимо того, что они были неприятными, ещё и стали болезненными. Перед глазами всё плыло. Она медленно подошла к Адаму. Парень лежал на полу. Она быстро его осмотрела, он не был ранен. Затем девушка села и положила его голову к себе на колени. Она начала гладить его по голове, пытаясь собраться с мыслями.

Адам очнулся спустя примерно час. Солнце за окном уже