идти, как Агапов подпрыгнул вместе со стулом. Это ещё что за новости? Это что, он так моей похвале обрадовался? Или тому, что я его домой пораньше отпустила? Так мог бы вообще на пару не приходить, задание от одногруппников бы получил. Тогда чего он так скачет? Неужели из-за моей похвалы? Вероятно. Ведь он никогда мои пары не пропускает, неужто влюбился в меня? Мда, плохо, ежели так. Это ж можно неприятностей огрести по самые уши. Надо его как-то успокоить. И поделикатнее, потише, чтобы одногруппники не услышали.

— Дмитрий, я понимаю, что для каждого студента одобрение преподавателя многое значит, но не до такой же степени! Да и потом, кто вам предыдущие два года мешал выполнять работу в срок? Я, безусловно, рада вашим успехам, но надо всё-таки держать себя в рамках приличия.

В его глазах на секунду мелькнуло удивление, на секунду мелькнул испуг, быстро вытеснен­ный решительностью и упрямством. Такой взгляд не спутаешь — у моего Сашки такой же.

— Хорошо, я буду держать себя в руках.

Хм, а парень резковат на поворотах, но вполне разумен, ответил также тихо, как и я ему сдела­ла замечание. И дело тут, похоже, не в моей похвале и вообще со мной не связано. Но чему же он то­гда так обрадовался? Тому, что я его отпустила? Но ведь до конца пары осталось всего-то десять ми­нут. Вряд ли из-за этого, тогда из-за чего? Непонятно. Ну да Господь с ним. Ладно, грибов трогать не буду, пусть уж сидят, чего из-за десяти минут дёргаться. Тьфу ты, не грибы они, а Подосинников и Боровой. Боровой и Подосинников. Блин, вот привязалось-то! Ой, как всё запущено! За этот «блин», мне Оксана Вениаминовна лекцию бы целый час читала о недопустимости использования слов-паразитов профессиональным лингвистом. И ведь ни разу бы не повторилась. Кремень женщина. А сколько у неё было интересных фразеологических оборотов, причём без единого матного слова, чего только «Мойдодыровы подопечные» стоили. Якобы языки нам надо с мылом и мочалкой отмывать после этих слов-паразитов. Забавная всё-таки была пора. Да и с Сашкой мы у неё познакомились. Она же нас и свела, когда мы у неё курсовые писали. Золотое было время, интересное, всё интерес­ным казалось, столько открытий было в языках. А ведь мне до обучения у неё казалось, что я языки романской группы довольно неплохо знаю, но как она лихо меня на место поставила на первой же паре. Не отнять у неё этого. Навестить её что ли? Давно мы у неё в гостях не были, совсем забыли. Позор нам с Сашкой. Надо бы подарок ей какой-нибудь купить и в гости съездить на днях. Точно, сегодня Сашку уговорю. Надо, надо навестить виновницу нашего с Сашкой знакомства.

А вот и пара закончилась, ну всё, сейчас на кафедру зайти и домой. Свобода!

Глава 10

Хорошо, что успел с пары минут на десять пораньше уйти — троллейбус будет не настолько за­бит, как обычно. Глядишь, и место свободное отыщется, прикорнуть удастся. А вот и рогатое созда­ние отечественного троллейбусостроения. Мда, этому созданию, похоже, лет шестьдесят, не меньше. На каждом ухабе всеми болтами звенит. А вот сиденья в этом троллейбусе — сказка, поролон от вре­мени разбух и принимает тебя в свои объятья, словно старое любимое кресло, не захочешь спать — и то уснёшь. Чего уж говорить обо мне? Тут же вырубился.

—… конечная! — голос водителя из динамиков привычно разбудил меня именно на этом слове. Мне иногда даже кажется, что у меня рефлекс выработался, как у собачки Павлова, просыпаться при слове «конечная». Хотя сегодня с утра не проснулся, меня вон мужик какой-то разбудил. Или води­тель обленился и не объявлял остановки? Да, такое тоже может быть.

А ещё очень даже хорошо, что ещё на первом курсе я придумал эту феньку из бейджика и при­клёпывания к нему проездного. Меня теперь ни контролёры, ни кондуктора не будят — спи на здоро­вье. Висит себе бейджик на шее, его всегда можно проверить, а вот сорвать его не получится, про­ездные-то на троллейбус пластиковые и рвутся не так-то просто.

А вот и мой «домашний» троллейбус, вези меня рогатый, до самого дома. Ну ладно, не до са­мого. Надо будет пешочком минут пять-десять прогуляться, но почему бы и нет? Спать уже не хоте­лось, небольшой сон в предыдущем транспорте дал на какое-то время заряд бодрости. Так что теперь есть силы на основательное распознавание всех и каждого. Так забавно пытаться угадать имена не­знакомцев… Надо сказать, что отгадывать почти не получалось. Вот, например, этот представи­тельный явно «Александр» на самом деле оказался Антоном, а этот непонятно-возвышенный Эдуард — Анатолием. Красивая Ольга на поверку оказалась вовсе Дарьей, а улыбчивая пышка совершенно внезапно вместо Маши или Наташи почему-то звалась Изольдой. Да, даже предположение по два имени — ничего не дало мне в плане «угадайки». Неважно у меня интуиция работает, совсем неважно. Прочих пассажиров угадать тоже не удалось. Только однажды, когда я предположил для человека едва не десяток имён, удалось попасть в нужное, да и то, одним из последних вариантов. Какой-то неважный из меня экстрасенс, совершенно не Вольф Мессинг, буквально ни разу. Кстати, а может и у него был какой-то аналог моих надписей-способностей? Может мне предстоит вырасти в великого мага-колдуна чёрной и белой магии, потомственного шамана и прочая-прочая-прочая…

Да нет, как-то это гнусно, разменивать свои такие неожиданные сверхспособности на такое мелкое шарлатанство. Кстати, откуда же у меня образовались эти способности, как бы это выяснить. Сейчас приду домой и примусь штудировать все известные мне книжки из реал-рпг. Кому, от кого, почему, как прокачать — эти вопросы далеко не праздные. Надо же понимать хоть что-то, а других источников у меня что-то нет.

Я так глубоко задумался, что внезапный вопрос застал меня врасплох:

— Эй, терпила, угости нас табачным дымом!

Передо мной стояли два гопаря. Обычные, среднестатистические, не обезображенные интел­лектом. Михаил третьего уровня и Алексей пятого. Интересно, а почему Алексей пятого, хотя выглядят они словно братья-близнецы? Даже одеты одинаково: спортивные костюмы, кепки и у обоих в руках чётки. Хм, а чётки-то им зачем? Сильно сомневаюсь я, что они молитвы читают… Видно зря я так сильно задумался, так как заговорил второй.

— Слышь, чувак, ты совсем тупой, русского языка не понимаешь? Так мы тебе сейчас рожу от­рихтуем, и ты сразу вкуришь, о чём с тобой нормальные пацаны перетирают!

А вот тут, похоже, пришла пора для моего запугивания.

— Ты чё зубы скалишь, гнида? Ты ещё покусай меня!

Появившаяся надпись была бесстрастна, но от этого не менее печальная: «Запугивание не сработало, недостаточен уровень навыка». Как невовремя-то! Хотя, если подумать, то этого сле­довало ожидать, ведь они постоянно живут в таком ритме: запугивают других, себя, у них явно выра­боталась какая-то защита.

Похоже, не стоило так задумываться во время разговора с гопниками — это было моей первой мыслью, когда меня ударили. Да, меня банально начали избивать. Я начал пытаться что-то сделать в ответ, вылезающие надписи закрывали обзор и мешали отбиваться, пришлось махать руками наугад. «Получен урон», «Заблокирован урон», «Получен урон», «Получен урон», «Нанесён урон»… Тьфу!

Похоже, надо как-то сворачивать драку. Единственный выход в этой ситуации — бегство. Не стал я изображать из себя Мохаммеда Али и ломанулся от гопарей во все лопатки, предварительно толкнув одного из них, тем более что второй очень удачно ударил меня в сторону первого. Можно даже сказать, что это именно он толкнул своего дружбана мною. Разъярённый вопль упавшего, а также шикарная возможность для побега были мне наградой. Ноги в руки и вперёд. Блин, бежать-то приходится от дома, а не домой. Беда! Но ничего, скоро забор фабрики закончится, и можно будет ломануться налево, затем опять налево, и тот же са­мый забор помешает гопникам срезать путь и зажать меня с двух сторон. Главное — чтобы они меня не догнали, чтобы у меня дыхалки хватило пробежать весь путь. Так, тут опять повернуть, и через гаражи напрямик до дома осталось рукой подать.

Когда я забегал домой, гопники пыхтели где-то в отдалении. И только захлопнув за собой домофонную дверь, мне в голову постучалась мысль, что эти товарищи теперь знают мой дом и могут начать меня сторожить. Хотя какие они мне товарищи, чтоб