— П-преблагодарен, — буквально силой тот заставился себя улыбнуться. — Послушай, Эраст, ты в этом месте можешь чувствовать себя как дома. Твои слова о любви к моей дочери не были проигнорированы… а раз ты сумел привлечь внимание Софии, то моё — и подавно. Я искренне рад, что сейчас ты стоишь тут — на территории моего дома.

Ну, конечно. На территории твоего дома, не спорю. Чем ещё мог покрыть мой выпад Раевский, если не пометкой территории и расстановкой границ?

— Рад, что вы позволили двум дюжинам бойцов Красного ордена стоять тут — вместе со мной. А точнее, за моей спиной, — отозвался я в учтивой и в то же время натужной манере.

Лицо Раевского краснело всё больше и больше. Впрочем, не он один испытал нечто подобное: на меня изумлённо уставились все, кто всё ещё не успел войти в дом. Кажется, шоу для них продолжалось.

Надеюсь, ему хватит ума прекратить бессмысленную словесную перепалку.

— В таком случае, я встречу всех твоих бойцов должным образом, — отрезал Константин, оглянулся на Альтара и его орден — и стремительно зашагал в сторону поместья.

…даже самым сильным смертным не удастся впечатлить существо, что билось с Богами. Я, кивнув канцлеру в спину, повернулся к Софии и изысканно склонил голову.

— Отвечая на твой вопрос, София, — сейчас мой голос стал более тёплым. — Да, теперь я могу пройти с тобой в дом. И очень хочу верить в то, что другие «кандидаты» не были приглашены.

Не могу ничего уверенно сказать насчёт Константина. Но вот София… казалось, она буквально засияла после моего разговора с её отцом. Она вновь вытянула руку, вот только сейчас этот жест не был демонстративным.

Жест был… вполне себе искренним.

— Пошли, Эраст.

* * *

— Поверить не могу, — в глазах Дмитрия Бисфельда, стоящего рядом с отцом, всё ещё читался ледяной испуг. — Просто поверить не могу. Эраст Орлов и София Раевская. До конца считал это злой шуткой, пранком, спектаклем…

Роберт и сам был в крайнем недоумении; он чуть скованно пожал плечами.

— Раевский играет в свою игру, Дим. Он продолжает делать всё, чтобы его возненавидели даже близкие люди.

С одной стороны, Роберт был более чем уверен в том, что данная церемония — постановочна. Вот только, с другой… как можно объяснить этот поцелуй, всю эту сцену с потасовкой и… добрую улыбку Раевского в ответ на дерзкие выпады Орлова?

— Игра, не игра, но… девчонка его поцеловала, пап, притом искренне, — возмущался Дмитрий. — Представляешь? Просто взять и поцеловать простолюдина на глазах у всех. Это же надо быть… такой смелой.

Роберт поглядел в то место, где секунду назад стоял Эраст с Софией. Кровь принца к этому времени успели замыть с крыльца, да и сам парень сейчас был не особо готов к тому, чтобы праздновать помолвку вместе с русской знатью.

В любом случае, обычная драка, как и его персона… На фоне основных событий всё это казалось мелочью.

— Есть только одно объяснение. Она сделала это в угоду Раевскому, — отозвался Роберт таким тоном, будто и сам не особо в это верил. — Возможно, они делают всё, чтобы мы поверили в этот цирк. Стараются разыграть перед нами спектакль.

Дмитрий не находил ответа. Возможно, отец прав, и всё это просто спектакль, но…

— А что, если она и впрямь его полюбила?..

Роберт просто проигнорировал предположение сына.

— У меня будет к тебе просьба, Дим… — крайне взволнованный голос одёрнул парня.

Последнее прозвучало с таким тоном, будто Роберт сомневался в своей же собственной просьбе. К слову, такое было впервые на памяти у Дмитрия.

— Какая, пап?

Роберт оглянулся по сторонам, ожидая пока все гости войдут в особняк, и подшагнул к сыну чуть ли не в упор.

— Если это произойдёт сегодня, я лично отправлюсь за Раевским. И… ты должен привезти мне осколок.

Глаза Дмитрия тут же расширились. Ком застрял в горле, а голос… казалось, обрёл некую хрипоту.

— Не смей, папа, — прошептал тот, сжимая кулак. — Не рискуй камнем. Мы оба знаем, что ты не выживешь в бою с Раевским. Оба понимаем, что его сдерживает только неопределённость. Я не выполню эту твою просьбу ни за что. Не хочу, чтобы ты умирал из-за какого-то простолюдина.

Роберт поджал губы и поглядел на сына серьёзно. Так, как не смотрел никогда. Сейчас от того умиротворённого лица отца не оставалось ни следа.

Сейчас он был в бешенстве… в самом настоящем.

— Если канцлер отнимет камень у Эраста… это станет катастрофой для всех. И даже для нас, Дим… — объяснял он, сдерживая себя настолько, насколько это было возможно. — Если понадобится, я пожертвую собой, но не позволю Раевскому завладеть камнем. Это мой долг, осознаёшь?

Дмитрий поморщился; казалось, в глазах его чуть защипало.

— Не выполню, пап, — мотал он головой, смахивая слёзы. — Нет. Ты погибнешь. Тебе нельзя…

Рука отца тут же схватила парня за воротник.

— Я ещё раз повторяю, — на этот раз он процедил. — Если я отдам тебе приказ вывезти из академии камень, ты это сделаешь. И даже не смей ставить мои решения под вопрос, щенок. Не дорос перечить отцу!

Дима глубоко вдохнул. Выдохнул.

— Щенок?.. — он резким движением смахнул руку отца и, разворачиваясь, поглядел на отца в полуобороте. — Ты следи за языком, отец. Я тебе не щенок. И перечить тебе могу ровно в той степени, в которой может перечить сын родному отцу.

Роберт поджал губы; плечи его чуть приспустились.

— Тогда сделай так, чтобы этого не случилось… иначе выбора не будет.

— Другой разговор, пап, — согласно кивнул Дмитрий и зашагал в поместье.

Глава 5

Роскошь, стиль, пафос… абсолютно всё в этом огромном зале подчёркивало особый статус и мероприятия, и канцлера, который рассаживал гостей на моих глазах.

Я часто встречал аристократ, что всеми силами старались казаться лучшими, чем они есть на самом деле. Так же видел и противоположных им — тех, кто прилагает огромные усилия для того, чтобы тщательно скрыть свою силу, власть и прочее…

Вот только у Константина Раевского… всё было сбалансированно. Каждый элемент дизайна играл новыми красками вкупе с фигурой канцлера. Более того, гости были горды тем, что находятся здесь — в близких ему людях. Это приглашение служило чем-то вроде подтверждения особого статуса «элиты».

И всё это подкреплялось самой настоящей силой.

А что касается меня… в прошлом, когда