В тот день, когда я озвучил жене вариант снятия номера в гостинице, ну, для секса, конечно, мы тут же придумали и продолжение, в котором мы просто снимаем жилье и переезжаем туда жить. Начали даже думать, как это преподнести Лидии Николаевне, жаль бабушку, ведь она нас, по сути, спасла тогда. Кто знает, смог бы я в ту ночь найти спички и разжечь огонь, чтобы не дать замерзнуть и себе, и моим девчонкам? Да и привыкли к ней уже, хоть и прошло всего две недели с нашего попадания сюда.

Первое же наше свидание с женой в гостинице чуть не обломалось. Там спрашивали паспорта, а у нас их пока не было. Все спасла пятерка девушке на стойке регистрации, которая вошла в положение и сдала номер. Ходил я один, снял номер на пятом этаже, в ресторане гостиницы заказал ужин, все по фэншую. Вечером мы отпросились у нашей хозяйки погулять, на что нам было сказано с веселой хитринкой в глазах:

— Гуляйте, голубки, дело молодое!

И мы последовали совету бывалого человека. В ресторане на двенадцать рублей объелись всякой всячины и с трудом дошли до номера. Хорошо хоть вина не пили, мы никогда не были любителями этого дела, так зачем начинать здесь? В номере сначала легли на широкую кровать и ничего делать не стали, так как реально объелись. Еще бы, после нехитрой кормежки у Лидии Николаевны, солянка, жареная красная рыба, пара овощных салатов и десерт из мороженого сделали свое дело. Лежим такие, смотрим в потолок и ржем. Ну надо же так дорваться! В общем, ночь была бессонная, мы радовались нашим молодым телам, ненасытностью и факту новой жизни. Пусть теперь и без благ двадцать первого века, но мы оба пришли к мнению, что молодость стоит любых гаджетов и интернета, вместе со всей дерьмократией. А о последней мы еще поговорим, позже.

Кстати, только на третий день после переноса в это время Катерина вдруг спросила меня о сигаретах. Да, это было моей маленькой бедой, никак не мог себя перебороть, курил как паровоз. Начал рано, еще в десять лет, подвергся влиянию компании и попробовал. Затем продолжил, а бросить уже не смог. В молодости и не думал, а когда задумался, оказалось, не могу. Слишком нравилось мне вдыхать сигаретный дым, наверное, потому и не смог. Сколько разговаривал с людьми, сумевшими бросить, у всех них была одна общая черта, им не нравился дым, не нравился процесс, не нравилась вонь. Кроме вони, конечно, все остальное меня устраивало, вот и продолжал это грязное дело. Так вот, Катерина вдруг спросила меня, а я завис с ответом. Осознав вопрос, я с улыбкой и облегчением выдохнул и обещал супруге не начинать вновь. Раз дали новую жизнь, надо беречь организм, а то опять куча болезней придет к сорока годам, больше не хочется как-то. Надо бы еще спортом заняться, а то в прошлой жизни, несмотря на курение, я активно увлекался плаванием, обожаю воду. В тренажерном зале немного таскал железо, без фанатизма, только для поддержания формы, ну и еще со школы увлекался рукопашным боем. Рос я в девяностые, нужно было уметь защищаться, я и пошел вместе с парой друзей в секцию. Ребята быстро остыли, ведь даже реальный рукопашный бой, армейский, не имеет ничего общего с карате из голливудских фильмов, на которых мы тогда росли. Страна-то была в заднице, после известных событий, нашего ничего не снималось, а тут невидаль, фильмы про каратистов! Я бы тоже, наверное, бросил тренировки, но меня с первого дня опекал тренер. Сначала я не понимал его внимания, тренировался как все и по фигу мне было, а позже, примерно через год, тренер вызвал на разговор и доступно объяснил мне, что со мной будет, если перестану заниматься. Я не обладал каким-то сверхсильным ударом, не имел бицепсов, как у Ван Дамма, но тренер отметил во мне кое-что особенное и принялся это развивать. Я с детства был егозой, таких называют «шило в заднице». Вот и начав заниматься, я побеждал своих ровесников в спаррингах только за счет одного — скорости. Сам я тогда не понимал этого, но тренер смог достучаться до оболтуса и внушить мне правильную философию. Тогда он точно описал, что будет, если я уйду из секции, которая меня дисциплинирует, на улицу. Проще говоря, дам кому-нибудь в бубен, да и уеду на зону, вот и все, что может меня ждать в жизни. В это я как-то легко поверил, потому как примеры такого начали появляться буквально каждый день. К концу школы из двенадцати парней моего класса один умер, трое сидели, а остальные также не имели никаких хороших перспектив. Поэтому занимался я усердно, особенно когда начал взрослеть, видимо, ума прибавилось. Мой спорт был нужен только мне, тренер сразу предупредил, что обучит всему, что знает сам, но выступать я не смогу. Потому как этот вид боевого искусства был направлен на достижение результата. Не победы, а выживания. Да-да, я учился давать сдачи так, чтобы человек гарантированно не вставал. Впереди у меня была армия, поэтому тренер настаивал на тяжелых тренировках. Уже перед самой армией он дал мне хорошие уроки ножевого боя, ничего особенного, но позже они здорово мне помогли. С моей скоростью мне удавалось сделать три выпада против двух у тренера за одно и то же время, а это значило одно: обычный человек не успеет ударить меня больше одного раза, перед тем как упадет. И вот сейчас надо бы найти хорошего тренера и начать заниматься, чтобы молодое тело вернуть к нужным «настройкам». А то мозг помнит, а вот руки-то с ногами непривычные. Можно сказать, у меня новое тело, оно еще ничего особо не умеет. Да, гибкость и скорость у меня есть, но нужно наработать опыт.

Под Новый год мы все получили подарки. Мы трое — я, жена и ребенок — получили наконец документы. Лидии Николаевне сделали подарок уже мы сами, даже Ирина Сергеевна, наш работодатель, получила от меня на радостях премию, дал ей сверх того, что она запросила, аж тысячу рублей. Вызвав этим нехорошую реакцию.

— Александр, а зачем ты вообще тут у меня дворником пашешь, если деньги имеешь?

И что я мог ответить?

— Ну, Ирина Сергеевна, человек же должен где-то работать, так? Тем более я дал слово.

Разговор тогда замялся,