Шрифт:
Закладка:
Состав дублирующего экипажа: майор ВВС Чад Ю. Миллер, лейтенант ВМФ Роберт Л. Криппен, капитан морской пехоты Роберт Ф. Овермайер.
Виталий еще раз перечитал имя и провел по нему пальцем. У него закружилась голова. Мой источник выбран для полета на «Аполлоне»! Калугин более десятка лет назад расставил фигуры, но все равно почему-то испытал шок, увидев новость в печати. Чтобы утаить эмоции от троицы товарищей по кабинету, он отхлебнул чаю; мозг его лихорадочно работал.
Источник Виталия Калугина! На такую сумасшедшую удачу он не осмеливался полагаться даже в ту пору, когда стало известно о программе MOL. Если получится добыть информацию о том, как в реальных условиях работает аппаратура и осуществляются протоколы американской космической программы, это станет беспрецедентным успехом. Кроме того, источник теперь будет быстрее продвигаться по службе: несколько астронавтов из первых миссий уже в генеральских чинах. Источник окажется на передовой будущих американских космических проектов, включая программу многоразовых летательных аппаратов – «Спейс шаттлов», о которой недавно сообщил их президент, и космическую станцию «Скайлэб».
Для игры, ведущейся вдолгую, это великолепное продвижение. Калугин потянулся выдвинуть ящик и цапнул из него бутылку водки.
9
Эллингтон-Филд, Хьюстон
Каз и Чад стояли рядом на базе ВВС США Эллингтон-Филд, что в пяти милях к северу от Центра пилотируемых космических полетов. База имела статус военного аэродрома с 1917 года, и Центр располагался в Хьюстоне, среди прочего, и по этой причине.
Оба надели темные очки и плотные черные беруши, защищавшие от оглушительного шума и скрежета.
– Вот это машинка! – крикнул Каз.
Чад кивнул и вскинул оттопыренный большой палец. Следующим на летательном аппарате отработки лунных посадок должен был подняться в небо именно он, Чад.
Настоящая «машина Руба Голдберга» – устройство, предназначенное для выполнения в общем-то простого действия сложным способом. Кому-то она напомнила летающую кроватку. Сравнение прижилось. Сопло турбореактивного двигателя «Кроватки» смотрело прямо вверх, а к неуклюжему алюминиевому остову под разными углами были прикреплены ракетные движки поменьше, работающие на перекиси водорода. Кокпит открыт всем стихиям и некрасиво торчит с одной стороны, точно люлька оператора погрузочного крана. Аппарат проектировали и сооружали в спешке для задач тренировки астронавтов программы «Аполлон» перед полетами на Луну, и это сказалось на дизайне. Том Хоффман висел на высоте двухсот футов над землей, удерживаемый в воздухе лишь мощью нацеленного вниз выхлопа турбины, и отрабатывал приемы посадки, а пероксидные движки попыхивали клубами дыма во все стороны.
Смахивает на капризного дракошу, подумал Каз.
Они смотрели, как Том продвигается по пунктам тренировочного задания: сбавляет скорость переднего сопла по мере спуска, потом аккуратно опускает машину на четыре насекомоподобные ноги точно в отмеченный буквой «Х» центр целевого участка взлетно-посадочной полосы. Инженеры и инструкторы НАСА считали эту процедуру наилучшим способом имитировать низкую гравитацию Луны, которая в шесть раз слабее земной.
Том снова взлетел, переместился на несколько сотен ярдов, начав очередное тренировочное задание. Перехватчик противовоздушной обороны F-101 «Вуду» шумно стартовал с ближайшей основной полосы. Каз и Чад повернули головы понаблюдать за ним. Пилоты любят самолеты.
Чад громко кричал, давая объяснение Казу, который никогда раньше не видел тренировочный аппарат в деле:
– Том подстраивает главный двигатель так, чтобы компенсировать сейчас пять шестых веса. После этого летит на одних только пероксидных движках, имитируя ощущения, которые должны возникнуть при посадке модуля на Луну. Пульт управления примерно такой же, как в ЛМ, а пенопластовые заслонки ограничивают Тому обзор, чтобы было как и в настоящем модуле.
Каз склонился к Чаду:
– Сколько было аварий? Три?
– Ага. Но никто не пострадал – система катапультирования отличная. Ты наверняка слышал: ноль-ноль.
Каз кивнул.
Катапультное кресло было спроектировано так, чтобы пилот мог спастись даже на нулевой высоте при нулевой скорости полета. Большинству катапульт на истребителях нужны определенная высота и достаточный запас скорости, чтобы парашют после катапультирования мог как следует надуться.
Том снова сел, немного покачавшись в воздухе, но приземлился аккурат в намеченную точку. Наблюдатели заметили, что движения его рук изменились: на этот раз он заглушал двигатели. Команда наземных техников в тяжелых белых защитных костюмах двинулась проверять системы аппарата. Они жестами подозвали грузовик-топливозаправщик и вытащили из него шланг. В ста футах от места посадки на всякий случай дежурила красная пожарная машина ВВС США.
Чад и Каз обрадовались, что шум прекратился, и вытащили беруши. Чад облизнул палец и поднял его, пробуя ветер.
– Все еще достаточно тихо. Для моих полетов тоже сгодится, думаю.
* * *
Том двинулся к ним, сунув под мышку белый шлем. Он снял оливково-зеленую упряжь страховочных ремней, которые прочно удерживали его в катапультном кресле. Был он в таком же полностью белом скафандре, как и Чад, из прочного номекса – на случай возгорания. Дополнительную защиту затылка и шеи от пламени обеспечивал белый воротник скафандра, который Том теперь откинул. Под скафандром на нем было хлопчатобумажное белье. Жарковато, но такая предосторожность необходима. До старта десять недель, малейшая травма – и Том никуда не летит.
Они пожали друг другу руки.
– Неплохо для старичка, Том, – поддразнил его Чад не без ехидства. Он был на год младше, и покамест его карьера в ВВС повторяла путь Тома.
– Я при последней посадке немного промазал, – отвечал Том.
– Каково это – летать на ней? – спросил Каз.
– Все равно что балансировать на кончике ведьминой метлы, – со смехом отозвался Том. – Эта штука похожа на вертолет, но у нее нет рулевого винта, компенсирующего реактивный момент и рысканье. На самом-то деле машина довольно устойчива. В режиме лунной симуляции реактивный двигатель поворачивается на карданных подвесах – это помогает преодолевать порывы ветра и сохранять вертикальность вектора тяги. Но дергается, зараза. Судя по тому, что я слышал от других ребят «Аполлона», настоящий ЛМ ведет себя заметно спокойнее. – Он посмотрел на Чада и улыбнулся. – Когда вернусь, поделюсь впечатлениями.
Чад потянулся в карман штанов и вытащил тонкие светло-коричневые летные перчатки.
– Ну да, но сейчас очередь более профессионального пилота.
Он задорно подмигнул собеседникам, подцепил сумку со шлемом и уверенно зашагал к аппарату.
– Счастливых посадок, – сказал Том ему в спину. Мгновение оба наблюдали, как Чад облачается в зеленую страховочную сбрую у основания желтой лестницы.
Том развернулся к Казу:
– Ну, что думаешь?
Каз понял, на что тот намекает.
