Шрифт:
Закладка:
Завтра подошел перегрузчик за новой партией рыбы и сдали Володю на него. А на нем отправили на берег.
А к вечеру по громкой связи вызвали Тому к помполиту, к помощнику капитана по политической части. Пока она шла, вспоминала все свои прегрешения. Вроде бы их не было. Разве что кто-то из команды пожаловался. Но это редко бывает, говорила Вера, обычно в рейсе не до того, нужно работать. Да и мужчины в этом плане по-другому устроены в отличии от женщин. Редко кто из мужчин жалуется, тем более из моряков.
Оказалось, все проще и одновременно сложнее. Ольга буфетчица пожаловалась на Тому.
Помполит, мужчина лет сорока пяти, седоватый, скорее всего бывший военный, посадил Тому на диван и начал говорить.
— Тамара, как вы относитесь к религии?
Тома пожала плечами, — никак не отношусь. В церковь не хожу. Книжки не читаю, не молюсь. А что?
— Да дело не в религии. А в том, что некоторые у нас в команде, понимаешь, верят во всякую ерунду. Ты вот веришь в мистику?
Что могла сказать Тома? Что она может видеть у людей их запреты. То, что им нельзя делать, под страхом болезней, неприятностей, а то и смерти. Понятно, что она промолчала.
Помполит продолжил.
— Понимаешь, Тамара, на судне должна сохраняться здоровая атмосфера. Доверительная. Тем более у нас район лова находится у берегов Японии. А на самом деле что происходит?
— Что? — автоматически переспросила Тома.
Помполит был подкован не только политически, он явно прошел обучение по психологической обработке.
— Тамара, я здесь поставлен для того, чтобы на судне не было склок, скандалов и других разборок. А что же я вижу? А вижу, что жалуется на тебя Ольга. Да и жалуется на то, что не может быть у нас. На мистику какую-то.
Помполит опутывал Тому словами, как паутиной. Ей хотелось сказать, — хватит тянуть, говорите уже.
— Давай, Тамара рассказывай, что у тебя произошло с Ольгой и мастером обработки?
Тома усмехнулась, чем вызвала гневный прищур мужчины. И сказала.
— Ничего у нас не произошло. Так небольшое выяснение отношений.
— Так, так. Ближе к делу, — неожиданно потер руки помполит.
Но Тома замолчала. Не хотела она говорить о том случае. Зачем раздувать его?
Молчал и помполит. Прошла минута. Он понял, что Тома ничего рассказывать не будет. Он поднял брови, покачал головой и продолжил.
— Так вот, дорогая Тамара, жалуется на тебя Ольга буфетчица. Она говорит, что ты колдуешь. При этих словах он впился взглядом в Тамару. Та простодушно смотрела на помполита.
— Она сказала, что ты пригрозила ей порчей и сглазом. И случай с Владимиром рефмашинистом произошел по твоей вине. Ольга сказала, что это ты его направила к ней.
Тут Тома стала улыбаться и очень широко. Ей на самом деле стало смешно. Неужели Ольга настолько глупа, чтобы придумать такое и тем более потом жаловаться.
Помполит опешил. Он не ожидал, что Тамара будет улыбаться. Но надо отдать ему должное, он подхватил улыбку Томы и в свою очередь растянул губы, изображая улыбку.
Помполит лихорадочно искал выход. Что ему говорить дальше? Как воздействовать на эту непонятную женщину?
— Так вы же не верите в мистику и колдовство? — спросила Тома.
— Конечно, не верю во всю эту ерунду! — пришлось признаться помполиту.
— Тогда, о чем этот разговор? — пожала плечами Тома.
Помполит облизал губы. Что за упрямая женщина. Тяжело с ней разговаривать. То ли придуряется, то ли на самом деле такая.
— В общем, Тамара, я к чему все это говорю. Ты давай помирись с Ольгой. Дружно надо жить на судне. Ведь мы здесь одна семья.
Тома сидела кивала и думала. Вот стерва, эта Ольга. Да и Вячеслав ее хорош. Сам попытался подкатить к Томе, и тут же оправдался перед Ольгой, с которой в этом рейсе дружил.
Дальше разговор быстро закруглился, и Тома пошла к себе в каюту. По пути она раздумывала, рассказать соседке Вере, об этом или нет. Хотя помполит сказал, чтобы о разговоре никто не знал.
Вера сама вытянула все из Томы. Весь пароход уже знал, что Тома может колдовать. Что запросто может навести сглаз и даже порчу. И Вере было не смешно. Она даже отодвинулась от Томы и предложила ей коробку конфет, которую хранила на праздник.
Напрасно Тома пыталась переубедить Веру. Та кивала головой на убедительные слова, а в глазах все равно была настороженность.
Моряки продолжали улыбаться Томе, когда встречали ее, и лишь наиболее впечатлительные обходили ее. Да Костя повар смеялся над Ольгой, да, пожалуй, и над Томой. Он говорил, что сколько помнит никогда таких случаев на рыболовных судах не было.
Вячеслав не подходил к Томе. Ольга не разговаривала, если где-нибудь встречала Тому. А в остальном все быстро успокоилось. Тяжелая работа, новые фильмы, да еще перегруз на плавбазу, где работали четыреста женщин, и только сто пятьдесят мужчин, сильно отвлек всех от случая с Ольгой.
Женщины работали на консервных линиях. Плавбаза делала консервы и пресервы из той рыбы, которую сдавали им траулеры. И так как экипаж судна, на котором была Тома был комсомольско-молодежный, то и комсорг договорился с капитаном о вечере встречи с командой плавбазы.
Во время перегруза, когда рыбу из трюма траулера доставляли на борт плавбазы, свободные от смены ребята и женщины, могли переправиться на плавбазу.
В зале собралась молодежь. Разглядывали друг друга. Развлечений в море мало, тем более одни и те же люди мелькают все время.
Начался КВН. Команда плавбазы и команда траулера. Смех, улыбки, переглядывания, жаль, что все это быстро закончилось. Начались танцы. В полумраке звучала медленная музыка, молодежь вспоминала берег. На короткие мгновения казалось, вот сейчас выйдешь из зала и вдохнешь вечернего воздуха и посмотришь на темное небо, на звезды и душа запоет.
Но через секунду ощущаешь под собой, как медленно смещается пол, как гудят не останавливаемые механизмы и снова вернешься в этот зал.
Тома танцевала с незнакомыми молодыми людьми. Ее приглашали на новый танец разные ребята. Она с удовольствием подчинялась их движениям. И даже иногда закрывала глаза. Приятно было чувствовать сильные мужские руки, которые аккуратно вели Тому в танце. Как давно она не танцевала. Она решила снять некоторый контроль и наслаждаться музыкой и вечером. Удивительное и забытое ощущение управления мужчиной снова нахлынуло на нее. Управление тонкое, пожалуй, даже нежное, некоторые мужчины даже чувствуют это