– Как же Вы, уважаемая Вера Ивановна, не сообразили и не подумали об этой элементарной вещи? Плохо. По сути, надежды наши не оправдали. Ну, да ладно. Кстати, Вера Ивановна, а сколько Вам лет, уж извините за такой интерес? Сколько Вы уже возглавляете школу? Почти пятнадцать лет, мы правильно поняли? Ясно. Довольно долго. На покой не пора ли? А мы свежие молодые силы привлечем. Так сказать, новую кровь в сосуды местной педагогической отрасли запустим. Подумайте над нашим предложением, хорошо? – озвучивший этот кошмар голос напоминал кого-то, но дальше подобного умозаключения Прянникова пойти просто не смогла – слишком тяжел был нанесенный удар.

Глава Администрации срочно, ближе к полуночи, улетел в отпуск, узнав от своих доверенных лиц, что комиссия вдруг им очень сильно заинтересовалась. А куда именно и надолго ли убыл сей чиновник – это предстояло выяснить соответствующим компетентным органам. И они уже начали это выяснять…

Подсчеты голосов и оценка их показали, что все члены Народного Доверенного Совета переизбраны на новый срок. Все-таки доверие им оказали. Добавим лишь, что подсчеты эти велись честно и открыто. Ну, так тому и быть! Похвально. Вперед, засучив рукава, за работу!

После общения с Высокой Комиссией, Прянниковой В.И. стало плохо: приехавшая «скорая помощь» констатировала тяжелый сердечный приступ. Увезли ее в поселковую больницу, а затем перевели во вновь отрытый краевой Центр экспериментальной, претендующей на высокое звание надежной, кардиологии. Здоровья ей!

Бдян действительно оказался человеком умным и прозорливым. Ни о каком обещанном факсе не упоминал. Сказал, что разговора на подобные темы с Прянниковой не было. Так, рассуждал, как о возможном варианте, не более. А с главой Администрации – да, имел беседу. Не отрицал. Бумажки за его подписью так и не нашлось. Хитрый чиновник. Но вопрос контролировать было поручено именно ему. Не просто, а особо контролировать. Не справился. Предложили по собственному желанию. Согласился. Сейчас в бизнесе, возглавляет контору по производству ритуальных предметов и услуг: памятников, надгробий и тому подобное. Преуспевает. Жалеет, что раньше не ушел.

Володька Хохолков первое время скучал по Зинаиде, скучал очень сильно, вспоминал о той сказочной ночи. Одной – единственной, но какой! Частенько, уже лежа в постели, перед тем, как окончательно заснуть, представлял рядом с собой не храпящую с неизменными бигуди на голове Таисию, а Зиночку-Зинулю. Но потом все улеглось, утихомирилось, утряслось. Все так же с женой живет. Любовниц не имеет.

А исчезла ли Зинаида? И куда? Ведь ее просто никто больше не видел.

Рассказывают следующее.

Примерно пару месяцев спустя после описанных событий, поздно вечером, сторож местного поселкового склада с хранящимися там разными металлическими деталями для посевной и прочей сельхозтехники, Матыгин Петр, выпив положенные двести грамм самогона-первача собственного изготовления, очищенного по особой технологии, ему только известной, выйдя из своей сторожки, присел на лавочку у двери. Укутавшись в теплый бушлат, чтобы выкурить так же положенную папироску (сигарет не признавал), слегка задремал от выпитого алкоголя. Располагался склад где-то в километре от поселка, на границе с полем и лесополосой. Место безлюдное. Очнулся от того, что увидел недалеко от себя, примерно шагах в двадцати, неясный силуэт женщины, освещенный только слабым светом лампочки над входной дверью. В чем была одета его ночная гостья – точно сказать не может. Что-то вроде длинной, до самой земли темной накидки. От удивления и неожиданности увиденного Матыгин даже подскочил со своей скамейки. Женщина стояла и смотрела вроде как на него. Ну, так следует из его рассказа.

– Добрый вечер, мужчина, здравствуйте, – молвила она монотонным тихим голосом. – Как поживаете? Не страшно Вам здесь одному, а?

– И Вам, сударыня, не хворать, – ответил Петр. – Кто Вы и что так поздно одна, да еще в таком пустынном месте? Вам вот не страшно ли?

– Мне теперь ничего не страшно, самое страшное у меня уже было, – и засмеялась, поправляя свою странную накидку и пытаясь плотнее в нее укутаться. – А скажите, мужчина, который сейчас час? Уже четыре есть или еще рановато? Не опоздать бы… Не опоздать… Времени совсем мало осталось, – и с этими загадочными словами, оставив Петра в полном недоумении, потихоньку пошла прочь от его сторожки, пока полностью не растаяла в темноте ночи.

– Боже праведный, это кто ж был? – вслух прошептал Петр. – Какая загадочная и странная особа. Или мне привиделось? Нет, сомневаюсь. Мы же разговаривали с ней, – этим утверждением ночной сторож Матыгин завершил ход своих не совсем трезвых мыслей относительно ночной гостьи.

Он невольно устремил свой взор на небо, на кучу сверкавших там звезд, больших и маленьких, ярких и не очень, как бы ища ответа на свой вопрос. Заметил: две точки рядом друг с другом располагались отдельно от всего этого ночного небосвода, в сторонке. Они показались ему ярче всех, напоминая пару строгих, пристально глядящих на землю глаз. И на него тоже!

– Мается все, ходит – бродит беспокойная, переживает о случившемся, – подумали там, высоко-высоко на небесах ночных. – А ведь после всех ее мытарств, я предлагал свое вечное покровительство, помощь и защиту. Ведь доверилась же мне вначале, страх ее исчез, даже в машину не побоялась забраться. И это к кому? Ко мне! Открыла душу свою, разговорилась, разоткровенничалась, позволила увезти ее от поселка подальше, куда глаза глядят. Сделал бы своей верной помощницей в делах наших нелегких. Но нет. Честной и чистой оказалась девчонка. Не по нашему полю ей ходить-бродить, не наши плоды-ягоды собирать.

И после этих слов две точки-звездочки медленной стали таять, бледнеть и меркнуть, пока вовсе не погасли. Петр уверял потом всех, что даже слышал чей-то голос, но понять, откуда и от кого он исходил, так и не смог. Выпивши был.

– Это теперь я разумею, что приходившая ко мне дамочка была не кто иная, как Зинка Штурр – та, которая бесследно исчезла совсем еще недавно. Она. Точно она. Вы уж мне поверить должны, – постоянно заверял всех и вся при встрече гражданин Петр Матыгин, невольно став после рассказанных им событий персоной весьма популярной в поселковых кругах, да и не только!

Поговаривают, что приезжие путники в здешних местах, среди многоголосицы и разнообразия естественных природных, сливающихся в один поток мелодий – шума листвы небольших рощиц и зарослей кустарников, густого леса и проселков, завывания ветра на просторах полей, шелеста камыша в речных заводях и прудах