Ее спокойствие, ее разумность шокируют меня.

— Так ты не против, что один из наших убил нашего отца?

— Нет никаких доказательств этого, и даже если бы они были… это просто… то, что есть. Ничто не может изменить прошлое, Себ. Ничто не может вернуть его обратно.

— Но я это слышал. Я слышал, как Дэмиен сказал это. Гален убил нашего отца.

Она испускает вздох.

— Скажи мне здесь правду, Себ. Это глубже, чем какие-то прошлые разногласия между нашими отцами.

Моя голова кружится от водки, пока я пытаюсь сформулировать ответ. Честный ответ. Но даже мысль о том, чтобы признаться в том, что Стелла заставляет меня чувствовать, что заставляет меня чувствовать ее отсутствие, приводит меня в ужас.

— Она одна из нас. Мы должны были защитить ее.

— Так это чувство вины удерживало тебя все это время за пределами ее больничной палаты?

— Что-то вроде этого, — бормочу я.

— Знаешь, это нормально — признавать это. Что ты что-то чувствуешь. Это не делает тебя слабым.

— Разве это не так?

— Нет. Нет, если ты этого не позволишь.

Ее слова повторяются в моей голове в течение нескольких долгих секунд, и она дает мне время попытаться все переварить.

— Я ничего о ней не знаю, Себ, так что, возможно, я здесь далека от истины, но… она не слабая. Возможно, у нее и не было выбора, когда она переехала сюда, но мне кажется, что она отлично вписывается. Судя по слухам, которые я слышала, она заставила тебя побегать за твоими деньгами.

— Что ты знаешь? — спрашиваю я раздраженно.

Она хихикает. — Я знаю все то, в чем ты слишком труслив, чтобы признаться. Ты хочешь ее, и это убивает тебя. Ты напуган, поэтому набрасываешься. Ты думаешь, что ненавидишь ее, ты обвиняешь ее во всем этом дерьме, которое не имеет к ней никакого отношения, но на самом деле все, чего ты хочешь, — это она.

— Вау, это довольно большое мнение, учитывая, что ты никогда с ней не встречалась.

— Мне не нужно с ней встречаться. Я знаю тебя, Себ. Я знаю, как работает твой разум.

— Отлично, — бормочу я.

— Я знаю, что ты пытаешься поступить правильно, защищая ее. Все это время оставался за пределами ее палаты. Черт возьми, в этом суть гребаных сказок, Себ. Но ей больно, и не только из-за своих травм.

— Я понятия не имею, что на самом деле произошло между вами, но что-то подсказывает мне, что вам обоим нужно это время, эта дистанция.

— Вы знали друг друга, что? Самое большее, шесть недель. Сделай шаг назад, сделай вдох и попытайтесь понять, чего ты действительно здесь хочешь. И верь, что Дэмиен и все остальные делают все возможное, чтобы найти эту сволочь и уберечь ее. Тебе не обязательно брать все это на себя. Доверяй окружающим тебя людям.

— Я просто… Я хочу, чтобы она была здесь. Мне нужно знать, что с ней все в порядке.

— Доверься ей, она знает, что ей нужно, и просто надейся, что это включает в себя возвращение к тебе.

— А что, если она этого не сделает?

— Тогда, и только после того, как ты выяснишь, чего ты действительно хочешь, ты покажешь свои силы.

— Сколько времени это займет?

— Только ты знаешь это, Себ. — Она вздыхает. — Если через, я не знаю, две недели она не появится снова, и ты все еще чувствуешь себя так, тогда, возможно, пришло время что-то с этим сделать.

— Две недели? — Спрашиваю я. Сейчас мне кажется, что прошел миллион лет.

— Здесь нет никаких правил. Ты просто должен доверять своим инстинктам.

— Потому что они такие надежные.

— Ты хороший человек, Себ. Может быть, тебе просто нужно показать ей немного больше того человека, которого мы видим, каким видит своего дядю Фиби.

— Да, может быть, — бормочу я.

Затушив конец своего косяка о землю, я смотрю на мерцающие звезды над головой.

— Тебя подбросить домой?

— Эммм…

— Тебе нужно хорошенько выспаться ночью. Может быть, после этого все станет немного яснее.

Обняв меня за талию, София умудряется дотащить меня до своей машины, не ударив лицом во влажную землю. Моя жизнь и так в руинах; мне не нужно добавлять к этому еще и разбитое лицо.

Я помню, как упал на ее пассажирское сиденье, но следующее, что я помню, — сильные руки сжимают мои предплечья, и меня поднимают в воздух.

— Что за хрень? — Я бормочу невнятно, мир вращается вокруг меня.

— Заткнись, ты, пьяный шут, — ворчит знакомый голос, в то время как другой говорит: — По крайней мере, попытайся заставить свои ноги работать.

Я моргаю, пытаясь прийти в себя и понять, где, черт возьми, я нахожусь.

Прохладный ночной воздух сменяется чем-то более теплым, а затем на меня обрушивается аромат дома.

— Стелла? — Ее имя срывается с моих губ без всякой мысли в моем мозгу.

— Она вернется, чувак. Имей веру, — говорит Тео, и его голос звучит гораздо увереннее, чем я чувствую. Не то чтобы я действительно мог что-то чувствовать прямо сейчас. Мое лицо онемело, и я уверен, что мои ноги на самом деле не прикреплены к телу.

Все меняется от темноты к цвету, пока меня тащат по квартире, но вскоре мягкость моей кровати ударяет мне в спину, и я немедленно позволяю себе погрузиться в нее.

— Я не собираюсь его раздевать, — бормочет Алекс. — Тупой ублюдок может оставаться таким.

— Я справлюсь, — говорит София. — Спасибо за вашу помощь.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Стелла

К тому времени, как я переворачиваюсь и открываю глаза, школьный день в Розвуд Хай уже давно начался.

Я лежу там, уставившись в потолок, прислушиваясь к небытию вокруг меня. Единственное, что было бы лучше, если бы окна были открыты, и я могла слышать океан на вдалеке.

Тупая пульсация, к которой я привыкла, исходит из моего живота, но я не могу отрицать, что ночной сон вдали от шума больницы — даже если он странно тихий — принес мне много пользы.

Найдя свои утренние таблетки и бутылку воды рядом с кроватью, я выпиваю их, а затем вылезаю и иду прямо к окнам.

Клянусь, все мое тело вздыхает с облегчением от этого вида.

Я здесь. Я в безопасности.

Чувство чистого блаженства, пока меня не посещает другая мысль.

Что сделал Себ, когда обнаружил, что я ушла?

Протягивая руку, я кладу руку на стену рядом с окном, действительно не желая признавать