Я взглянула на него. Он выглядел подавленным и уставшим, а в серых глазах затаилась досада.

В груди кольнуло какое-то странное чувство. Почему-то мне снова захотелось разреветься. Прямо здесь, в маленькой прихожей.

– Будет лучше, если вы оставите меня в покое, – едва сдерживая новый поток слез, выдавила из себя я. – Время позднее, а мне еще надо успокоиться и постараться хотя бы немного поспать. Не знаю, как я завтра выйду на работу. Я привыкла выглядеть идеально, а к моему мастеру надо записываться в очередь за две недели.

Босс задумчиво потер подбородок.

– У меня есть хорошая знакомая в одном приличном салоне. Завтра утром я постараюсь ей дозвониться.

– Завтра утром я должна быть на рабочем месте!

– Ну, за пару часов твоего отсутствия ничего страшного не произойдет. Верно ведь? Утром я пришлю тебе сообщение.

– Может, не стоит?

– Но ведь твои волосы испортила моя крестная! Значит, я должен постараться все исправить. Не волнуйся, просто ложись спать. Утром все исправим.

Он вдруг улыбнулся.

– Надеюсь, до твоего возвращения мне не подсыплют в чай какое-нибудь новое зелье.

Я спохватилась. Он волновался, поднял на уши охрану, а я его выгоняю. Неправильно как-то.

– Может, сделать вам чай? Я как раз заварила.

Он покачал головой.

– Нет, я поеду домой. Я тоже устал, да и голова раскалывается. День выдался безумный.

Бекетов шагнул к двери. Обернулся.

– Спокойной ночи, Даша.

– Спокойной ночи.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, а потом он ушел. Я захлопнула дверь и почувствовала, как дрожат губы. Впервые за много лет одиночества кто-то за меня беспокоился. Это было очень странное чувство, и почему-то мне снова захотелось плакать.

…В шесть часов утра меня разбудило сообщение. Ровно в восемь меня ждал стилист самого модного салона красоты нашего города.

«Постарайся не опоздать. У них там тоже запись расписана на месяцы вперед, клиенты идут плотным потоком», – писал Бекетов.

Я стряхнула с себя сон и быстро напечатала: «Уже собираюсь», после чего потащилась в ванную. Мне не нравился его переход на «ты», но с этим я разберусь немного позже. После того, как верну свои драгоценные светлые пряди.

Одного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы решить: во сколько бы не обошелся мне сегодняшний поход к модному стилисту, а я заплачу эту сумму. Потому что оставаться в том безобразном тоне, который получился после вчерашнего эксперимента, было нельзя.

«Что ж, будем считать, мои волосы получили производственную травму. Надеюсь, босс не взорвет приемную до моего возвращения».

Глава 12. Новый босс. Утро без помощницы

Шесть часов утра. Надо бы поспать, но ему совсем не спится. И головная боль никак не проходит с вечера. Что вообще с ним происходит? Сорвался с благотворительного вечера, волновался, что с ней что-то могло случиться… Нет, не так. Он знал, что она тихо улизнула с благотворительного вечера и с ней все в порядке. Но она ушла из-за него! Он ее чем-то обидел. А ему не хотелось ее обижать. Ему хотелось, чтобы этот вечер закончился по-другому. Именно поэтому он поехал к ней домой.

Что в ней такого, в его помощнице? Ничего ведь особенного нет! Глаза голубые, да. Ноги красивые. В остальном – простая серая мышка. Только почему со вчерашнего вечера Руслан не находит себе места?

«Вот черт!» – он врубил холодную воду в душе, но ледяные струи никак не помогали избавиться от непонятного ощущения. Еще родители Лады на вечере подумали, что она его невеста. А невеста у него совсем другая. Была. Именно такая, как описал отец Лады. Неужели Руслан так предсказуем? Ему стало противно, и он выкрутил холодную воду на полную.

– Черт, черт! Как холодно!

Отфыркиваясь, он выбрался из ванной. Наскоро вытерся широким полотенцем и обернул его вокруг бедер. Кажется, головная боль притупилась, но все равно надо найти аспирин.

В его гостиной царил хаос. Повсюду были разбросаны испорченные холсты, в углу засыхали кисти и тюбики с красками.

«Надо бы вызвать уборщицу…» – поморщился он и зашлепал босыми ногами на кухню.

Вскоре на плите медленно закипал чайник и жарилась дежурная яичница с беконом. На террасе, несмотря на ранний час, вовсю припекала жара. А у него из головы никак не шла Дарья.

«Хоть бы ей восстановили эти светлые пряди. Они ей ни капли не идут, но она так расстроилась…» – устроившись посреди беспорядка в гостиной на старом сундуке, купленном в антикварной лавке, размышлял Бекетов. И тут же нахмурился: прихлебывая подстывший кофе, он снова думал о Дарье. Посмотрел на сваленные в углу холсты и вдруг понял, отчего она не идет у него из головы. Сама того не желая, она стала связью с его душой. Тем недостающим звеном, не написанной последней картиной в коллекцию. Ее красивые босые ступни в машине, его подсознательное желание отвезти ее в свой дом у моря, вчерашняя смена имиджа – вот они, детали, из которых сложилась красивая мозаика.

«Но вот печаль – она упорно твердит, что я совсем не мужчина ее мечты», – с сожалением подытожил Бекетов.

…А воображение снова рисовало ее на фоне пляжа. Редкая трава, много песка, бесконечная линия синего горизонта, на котором небо сливается с морем, и она, Даша. В простом летнем платье, босиком она стояла у кромки воды, обхватив плечи руками и любовалась бесконечной синей гладью воды.

Какой ужас, теперь это была его Даша! Там, где жил настоящий он, внезапно поселилась настоящая она. И ее образ было невозможно вытравить из его внутреннего мира.

Приталенная белая рубашка с коротким рукавом, галстук, стильные брюки – сегодня никаких пиджаков, иначе можно получить тепловой удар! Да и на работу надо явиться пораньше, ведь сегодня с утра в приемной никого не будет.

…В офис он прибыл за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Вошел в приемную и ошеломленно замер. Стол Даши был уставлен разноцветными коробками с домашним печеньем. Сахарное, песочное, безе – чего здесь только не было! В самую яркую, розовую коробку была вставлена открытка.

«Так, кажется, меня снова пытаются околдовать печеньем, – напрягся он. – Или приворожить? Хоть в привороты верит только моя крестная Любовь Ивановна, надо быть осторожнее».

Как говорится, хочешь уберечь себя от неприятностей, не прикасайся к тому, о чем ничего не знаешь.

Бекетов быстро прошел мимо благоухающей корицей и ванилью выпечки и закрылся в своем кабинете.

Через пять минут любопытство взяло вверх – ему было нестерпимо интересно, что написано на открытке. Кто решил его очаровать?

«К печенью не притронусь, но содержимое открытки прочту».

Он вышел из своего кабинета. Подкрался к столу Дарьи и остановился перед коробками с печеньем. Потер гладковыбритый подбородок, подумал пару минут, а потом осторожно вытащил открытку из розовой коробки.

«Мой сладкий зайчик, я горю. Надеюсь, печенье заставит твое сердце вспыхнуть пламенем и растопит вчерашний лед. Встретимся вечером в твоем кабинете. Твоя сахарная зайка «Ню»».

Сглотнув, он вложил открытку обратно. Потянулся ко второй коробке.

«Сегодня вечером приглашаю тебя в кино на романтичную историю двух влюбленных. Билеты куплены».

Так, это уже переходит все границы! Где это видано, чтобы подчиненные называли своего начальника сладким зайчиком?! Да еще встречи в кабинете тайно назначали?! И билеты в кино покупали?! А кто такая «Ню»?!

Он достал из кармана брюк мобильник и набрал номер своей личной охраны.

– Стас! А ну, двигайте с Игорем сюда! Немедленно!

Через пять минут в приемной показались запыхавшийся грузный Стас и его напарник.

– Доброе утро, босс! – стряхивая с пиджака сахарную пудру, оставшуюся от недоеденного пончика, Стас приветливо улыбался.

– Не доброе! А ну, возьми печенье из розовой коробки и съешь его.

– Вау! Ванильное безе! У вас появилась поклонница?

– Кажется, да. Она пишет мне очень откровенные записки и грозится вечером пойти со мной в кино. Игорек, ты тоже съешь печенье.

Стас подхватил ароматное печенье, и оно исчезло в его огромном рту.

– А оно что, отравленное? – подозрительно