— Это лучшая идея за весь день.

Болельщики настраиваются на субботние и воскресные дни, наблюдая за нашими квалификациями и гонками. Но знаете что? Они пропускают все самое интересное за кулисами, например, когда я встречаюсь с Крисом и Джаксом на волнующем предгоночном подведении итогов в штаб-квартире Маккоя.

— Итак, ребята. Пришло время для нашей послегоночной проверки. Прежде чем мы начнем, какие-нибудь комментарии по поводу новых машин после того, как вы несколько раз участвовали в гонках? — русский акцент Криса произносит слова с гортанным звуком. Он производит впечатление мафиози: черные волосы с укладкой гелем, густые брови и коренастая фигура.

— Эта едет плавнее, чем мой последний перепих. — Джакс улыбается, его ореховые глаза сверкают.

Пусть Джакс нарушает нашу дерьмовую рутину. Его волосы сегодня выглядят дико, кудри растрепаны. Он сменил свой обычный черный наряд на одежду символикой нашей команды. Черные татуировки выглядывают из воротника его белой футболки Маккой, и тянутся от шеи до костяшек пальцев, замысловато переплетаясь.

— Спасибо за подробности, которые никто не хочет слышать. А ты, Лиам? — карие глаза Криса смотрят на меня.

— Я думаю, мне нужно меньше занижать руль, потому что баланс нарушен. С этими изменениями все будет идеально.

— Хорошо, мы сможем настроить их для тебя перед следующей тренировкой. — Крис пишет свои заметки на планшете. — Кроме того, Маккой добавил в ваше расписание дополнительные тренировки по пиару, поскольку репортеры продолжают поднимать тему Клаудии.

Мы с Джаксом ворчим. Мы ненавидим пиарщиков, потому что они — кучка любопытных мужчин, указывающих нам, что делать и что говорить.

Крис поднимает руки.

— Эй, я не совал свой член в дырку, в которой ему не место. Пусть это будет уроком для вас обоих.

— Я не понимаю, почему я должен быть втянут в эту пытки. Без обид, Лиам, но ты облажался, — британский акцент Джакса делает слова менее оскорбительными.

— В последний раз, когда я проверял, была фотография, где ты пьян и блюешь возле клуба в Англии. Не лучший твой образ, — я делаю глоток из воображаемой чашки.

— Что я могу сказать, иногда виски действует не в ту сторону. По крайней мере, я успел выйти на улицу, прежде чем мне стало плохо, — Джакс хитро ухмыляется.

— Это было до того, как ты задремал в кустах? — я потираю подбородок.

— Для одного человека сон — это потеря сознания для другого, — Джакс ухмыляется.

— Тогда наслаждайся частью этого удовольствия. Уверен, тебе пригодится пара советов по пиару, — мой комментарий заставляет меня пристально посмотреть на татуированный средний палец.

Можно с уверенностью сказать, что за время перерыва мы оба совершили несколько неосторожных ошибок, в том числе и Джакс. Он пожурил американского репортера, который сделал ему расистский комментарий. После того как он испортил камеру этого парня, можно предположить, что больше никто в сети не будет издеваться над ним за то, что у него белая мама и черный папа.

— И ради моего и вашего дерьмового здравомыслия, пожалуйста, ведите себя хорошо. Ведите себя хорошо с другими, держите руки при себе и не обменивайтесь слюной с кем-то, кто может доставить вам неприятности в СМИ. Мне плевать, что вы делаете за закрытыми дверями, просто не приходите ко мне плакаться, когда дерьмо попадает в вентилятор. В мои должностные обязанности не входит работа с рыдающими мужчинами и драмами. У Джеймса Митчелла достаточно компромата на нашу команду, чтобы хватило на всю жизнь, — Крис отстраняет нас взмахом руки.

Мы с Джаксом стреляем друг в друга своими классическими ухмылками, когда выходим из конференц-зала. Ту самую, которую мы приберегаем для вечеринок, кисок и Гран-при.

Глава 6

— У меня есть идея. Но сначала выслушай меня, прежде чем сказать «нет», — слова Майи мало меня успокаивают несмотря на ее успокаивающий голос.

Я смотрю в ее теплые глаза.

— Так говорят в каждом плохом фильме про серийного убийцу. Без сомнения, ты умрешь первой. Красивые всегда умирают первыми.

Она смотрит на меня непонимающим взглядом.

— Сегодня вечером мы идем в караоке-бар. Пожалуйста, пойдем?

Ну, я не ожидала, что так быстро вычеркну пункт из своего списка «К черту всё!». Посмотри на Майю, она делает полезное во время моих первых выходных.

— Конечно. Звучит заманчиво.

Она сжимает мою руку, издавая визг одобрения.

— Да! Это будет весело! Санти пригласил нас, потому что у него была такая плохая гонка. Ноа пожурил его за то, что он врезался в него, поэтому он хочет немного развеяться, попеть и выпить много алкоголя.

— Не буду врать, я не ожидала, что Санти выберет караоке в качестве развлечения. Теперь, когда я думаю об этом, есть ли здесь вообще английские песни для караоке? Ну знаешь, типа Backstreet Boys и N*SYNC, потому что я не хочу петь корейскую попсу.

Майя выглядит ошеломленной.

— Конечно. Разве ты не знала?

— Что я не знала?

— Здесь любят караоке, — ее чеширская ухмылка говорит сама за себя. Здравомыслящий человек, взглянув на нее, побежал бы к Великой Китайской стене.

— Хорошо, звучит как план.

Майя хлопает в ладоши и бросается обнимать меня.

— Я знала, что ты согласишься. Думай об этом как о ритуале посвящения в лучшие друзья.

— Скорее, как ритуальное жертвоприношение. — Я улыбаюсь ей.

Мы заканчиваем готовиться к ночи. Я выбираю рваные джинсы, футболку с лозунгом, которую завязываю внизу узлом, чтобы выглядеть мило, и пару ботильонов. Этот наряд — кивок моей внутренней рок-звезде. Поскольку мои навыки пения ограничиваются концертами в душе, я буду притворяться, пока не получится.

Санти представился в холле. На меня смотрит внушительный испанец ростом около шести футов, который мог бы подрабатывать моделью, с темными волосами и крепким телом, подчеркнутым футболкой и джинсами. Его карие глаза оценивают мои, его оливковая кожа морщится в уголках, когда он представляется. Как только я спрашиваю его, планирует ли он петь лучше, чем водить машину, он опускает свой серьезный вид.

Майя, Санти и я входим в мрачный шанхайский бар двадцать минут спустя. Динамики грохочут, поэтому трудно отличить пение от фонограммы. Мои ботинки прилипают к полу, а вокруг нас витает теплый воздух.

Санти передает нам по рюмке.

— За веселую ночь и будущие воспоминания.

— И за новые страны, друзей и успех, — Майя чокается рюмкой с нами.

Мы выпиваем по рюмке. У меня слезятся глаза, когда жидкость обжигает горло.

Майя застенчиво улыбается, передавая мне стакан с водой. Я никогда не тяготела к девочкам в школе, мне не нравилось, как они сплетничают об оценках и