всех необходимых мероприятий по полной маскировке, приступали к разведке. Дальше в дело вступали микрозонды, маскируясь под случайные метеорные потоки, космический мусор и общую малозаметность аппаратуры, произведённую именно для скрытого наблюдения, система плотно засеивалась следящими устройствами, начинался сбор, предварительная обработка и анализ полученной информации.

За учениями, а это были именно они, разведчики в результате таких действий наблюдали чуть ли не с первого ряда. Не удавалось понять все типы вооружений, которыми пользуются рептилоиды. После того, как они закончили эксперименты с командой неизвестных хуманов и изучением транспортника, несколько его крупных кусков послужили мишенями для живых кораблей. Только часть действий удалось расшифровать, а ведь в команде были самые лучшие профессионалы, Белег лично подбирал себе таких же как он сам, повоевавших в своё время, имеющих хороший уровень изученных баз, специалистов самого широкого профиля, способных в крайнем случае заменить друг друга и корабль при этом не потеряет своей эффективности.

Было видно, как один из живых кораблей ударил гравитационной пушкой, у арахнидов тоже были такие. Собственные учёные аграфов, вроде бы находятся на пороге раскрытия этого секрета, копировать такое оружие уже научились, немного застопорились с самой технологией, непонятно было учёным как можно её улучшить. Защиту от гравиударов, пусть пока несовершенную, тоже давно придумали, благо и оружие это, несмотря на всю свою силу, действует только на малых расстояниях. Обломок транспортника, по которому ударил живой корабль, скрутило, сжало гравитацией, а потом втянуло внутрь корабля.

— Он что, сожрал его что ли? — удивился Белег, наблюдая за учениями рептилий.

Часть выстрелов по обломкам были, вполне знакомые волновые либо энергетические удары, примерно наше 4-5 поколение, не так уж и страшно. Бьёт хоть и очень далеко, но даже девятое поколение защитного поля станет для такого выстрела непреодолимым препятствием. Если учесть, что рептилоиды судят о Содружестве и его технологиях по захваченным судам с территории Фронтира. А там большинство судов второго или третьего поколения летает, многое о нас они ещё не знают. Будет чем удивить эти змеиные морды, когда они к нам в гости пожалуют.

Самое непонятное было, когда пара самых крупных обломков вдруг, ни с того ни с сего, превратились в облако пыли и развеялись. Ни один пассивный датчик, не зарегистрировал никакого применения оружия, как рептилии это сделали, остаётся непонятным. Один из датчиков как раз в этот момент пролетал на оси между обломком и живым кораблём, нанёсшим удар, так и улетел дальше, прекрасно работая, пока расстояние не стало слишком большим, и он не включил самоуничтожение. Можно только надеяться, что эта страшная неведомая сила, превращающая корабли в пыль, не действует на больших расстояниях, или это — слишком громоздкое оружие и ему надо много времени, чтобы перезарядиться.

Страха при виде грозной силы, готовой всё перемолоть на своём пути — не было, было желание успеть доложить и предупредить, а потом надеяться, что к полученной информации ответственные лица, способные принимать решения, отнесутся со всей серьёзностью, а не задвинут её куда подальше.

Пусть восьмая исследованная система — наше священное число, будет последней в эту экспедицию, ещё один прыжок на запретные координаты принесёт мне удачу. Аккуратно всплывём из гипера, пару месяцев повисим на окраине системы, попробуем разобраться — что же в этом удалённом уголке галактики так напугало разведчиков прошлого, после этого, сразу-же возвращаемся домой, — решил капитан.

Пятые сутки корабль был в гиперпространстве, в этот раз Белегом было выбрано место для посещения, далёкое от замеченного скопления рептилоидов. Что-то внутри него буквально кричало — это важно, есть настоятельная необходимость совершить прыжок, именно по этим координатам.

Однажды, в одну из ночей, к нему снова пришла Мариэль. Само по себе как-то случайно вышло, что разговор у них зашёл о прошлой жизни этой симпатичной, но такой, как оказалось, очень бестолковой молодой особы. В команде мнение о ней сложилось двоякое, ночью видеть её у себя в каюте никто не отказывался, в этом специалист она оказалась хороший, днём мучительно думали, о чём же вообще можно поговорить с этой пустоголовой гражданкой. Не сложилось как-то у неё ни с кем дружеских отношений.

Даже Нимродэль, вначале рейса активно опекавшая Мариэль, махнула на неё рукой. С точки зрения Мариэль, Нимродэль была никто, и звать её никак, не ей, обычному медику учить — как надо себя вести. Забыла видать, Мариэль, что если судить по уровню профпригодности, она стоит в иерархии команды ещё ниже, являясь самым низкоквалифицированным специалистом-ремонтником. Но где женщины, и где логика — как правило, они находятся в разных концах вселенной.

Капитан, от греха подальше, во избежание разрастания конфликта, с тех пор старался, чтобы лишний раз эти две красавицы не пересекались. В команде все были очень простые, сами пробившие себе дорогу в жизни, понимающие цену каждого кредита. А по Мариэль было видно особу, которой слишком легко всё давалось в жизни. Такая не станет, сцепив зубы, держаться до последнего, ловить любой шанс, чтобы победить, избалованная большими деньгами капризная фифочка. Вот и всё что можно о ней объективно сказать, спустя четырнадцать месяцев, проведённых вместе на одном судне. Скорее бы этот контракт закончился, расстаться и больше не вспоминать такую особу.

Капитан, он ведь на корабле всем как отец, может зря Белег стал расспрашивать Мариэль о причинах, побудивших девушку бросить цивилизацию и податься в разведку. Мариэль прорыдала лёжа на его плече всю ночь, между ними так ничего и не получилось. А из бессвязных рассказов, перемежаемых всхлипами, Белег узнал, что в его кровати находится не абы кто, а самая первая любовница Селариэля.

Вот интересно, она только мне в этом похвасталась, или уже всей команде разболтала? Подумал капитан, в контрразведку её по возвращению, на всякий случай сдам, нечего языком болтать лишнее о тех, кто забрался в высокое кресло. (У аграфов всегда уважительно относились к власти.)

Мариэль категорически отказалась обсуждать хоть что-то из интимных подробностей, связанных с этим периодом её жизни. Одно он понял — Мариэль долго и целенаправленно готовилась к своему триумфу, искала как "случайно" попасть на глаза и понравится матери Селариэля, добилась того, что её усилия были замечены, а старания оценили. Потратила большие деньги на то, чтобы поразить своего любовника и суметь его удержать возле себя. Почему у неё не получилось захомутать Селариэля — девушка этого и сама не понимала. Несколько раз за ночь она затихала, и только тихонько всхлипывала, лёжа