— Не нужно мне Анапу. Так есть что-нибудь в Витязево? — Переспросил я.

— Ну, если ты так хочешь, конечно, есть, — развел руками Ашот. — Отвезу, устрою, все в лучшем виде сделаю.

— Сколько там за ночь берут? — Сразу уточнил я.

— Это, смотря насколько ты приехал. Сейчас самый пик сезона, хороших мест почти не осталось, — задумался мужчина.

— Я надолго, как минимум на месяц, а там, может, и на подольше останусь.

— Если так, то для такого хорошего клиента есть у меня одна комнатка, всего пять рублей за ночь, — начал было Ашот.

— Нет подожди, — я жестом остановил собеседника. — Ты не понял, я ее не насовсем покупаю, мне просто пожить месяцок, и я обратно к себе поеду.

— Вот за что люблю молодежь, так это за юмор, — расплылся в широкой улыбке мой собеседник. — Ладно, есть у меня один вариант, для близких друзей держу. Дешевле только даром. Три рубля за ночь, отдельное помещение. Хозяйка просто золото, если доплатишь немного, она тебя и кормить еще будет.

— Пойдет, — кивнул я. — Куда идти?

— Давай за мной, — расцвел еще больше Ашот. — Только за дорогу мне еще пять рублей заплатишь.

— Не вопрос.

Ашот пошел вперед, ловко маневрируя между стоящими на перроне и тянущимися с вещами к выходу группами людей. Я закинул свой огромный, набитый под завязку рюкзак на спину и быстрым шагом, едва поспевая, рванул за ним. Так мы вместе вышли на привокзальную площадь и подошли к новенькой белой шестерке, в которой уже сидела семья, состоявшая из молодых до тридцати лет родителей и забавной светловолосой девчушки лет шести, с двумя косичками, торчащими в разные стороны. Ашот открыл ключом багажник, в котором уже лежали несколько чемоданов и сумок, и я с трудом втиснул туда свой рюкзак. Потом мы оба сели вперед, и Ашот, глянув в зеркало на пассажиров сзади, весело сказал.

— Ну вот и все, сейчас мы парня закинем тут неподалеку, и я вас мигом домчу до пансионата.

— Мы уже чуть не сварились тут, вас ожидая, — недовольно проворчала мамочка, пытаясь усадить непоседливую девочку на место, но та упрямо пыталась высунуться чуть ли не по пояс в открытое окно.

— Не переживайте, девушка, — жизнерадостно ответил ей водитель. — Сейчас поедем, ветерком вас немного обдует и станет совсем хорошо. Посмотрите, как вокруг здорово. Наслаждайтесь моментом! Южное солнце припекает, повсюду горы самых вкусных фруктов, песочек на пляже золотистый, как перина, а водичка просто парное молоко.

— Хотелось бы побыстрее добраться до всего этого, — буркнула недовольная мамочка сзади.

— Один момент, и вы все это увидите сами.

Ашот резво сдал назад и, вырулив на дорогу, рванул со всей возможной скоростью. Он оказался прав, мы доехали буквально минут за десять, оказавшись на небольшой улочке, ведущей вниз к Лиману, перед старыми железными воротами с калиткой. Пять рублей, конечно, многовато за такой короткий путь, но мне уже было все равно, быстрее бы устроиться и сгонять на море. Я с трудом определился на местности, уж очень тут было все по-другому, чем много лет спустя, когда я бывал в этих местах. Но общее местоположение дома я понял и прикинул, что пешком до моря здесь минут пятнадцать неторопливым шагом. С густо заросшего камышом лимана, до которого здесь рукой подать, конечно, могут залетать комары, а до фумигаторов здесь еще дело не дошло. Придется придумывать что-то от кусачих насекомых.

Ашот первым прошел через калитку, я вошел вслед за ним. Мы очутились в длинном дворике, густо засаженном разной зеленой растительностью. Над головами у нас по натянутым направляющим густо вился виноград, даря тень и прохладу, он был еще преимущественно зеленым, но кое-где на свисающих густых тяжелых гроздьях уже начинали наливаться спелой чернотой крупные ягоды. Слева от ворот стоял добротный кирпичный хозяйский дом, а справа тянулась легкая постройка с множеством дверей и окон, которая, по всей видимости, и была предназначена под сдачу отдыхающим.

Рядом с одной из раскрытых настежь дверей сидел парнишка лет пяти и увлеченно возил машинку без одного колеса по выщербленной от времени бетонной дорожке, пытаясь переехать железных солдатиков, разбросанных вокруг него. Вырастет, я бы ему права не давал, мало ли привыкнет вот так кататься по беспределу. В стоящей чуть в отдалении старой беседке, тоже густо увитой виноградом, сидела девчонка лет шестнадцати-семнадцати на вид и читала книгу. При нашем появлении она подняла голову, на миг задержалась на моей личности, а когда я залихватски ей подмигнул, она, вспыхнув до корней волос, снова уткнулась в книгу.

— Степановна, посмотри, какого я тебе симпатичного постояльца привез, — громко сказал Ашот, увидев полную женщину лет шестидесяти в цветастом халате, которая шла по двору с большой миской, полной красных спелых помидоров. Женщина подошла ближе и придирчиво окинула меня взглядом с ног до головы.

— Молодой слишком, — проворчала она, ставя миску на рассохшуюся деревянную скамейку рядом с нами.

— Так я же тебе его и не в качестве жениха предлагаю, — громко заржал Ашот. — Он на месяц хочет снять твою дальнюю комнату. Возьмешь?

— А чего бы и не взять, коль в цене сойдемся, — кивнула она и продолжила, — пойдем, я тебе комнату покажу.

Мы вместе прошли через весь двор к небольшому покосившемуся деревянному сарайчику, с грубо сбитой из потемневших от времени и рассохшихся досок дверью и покрытого крышей из старого, усыпанного опавшей листвой шифера. Слева от входной двери располагалось небольшое окно с шестью квадратами стекол, закрепленных на наборной раме деревянными штапиками, и засиженных мухами. Хозяйка откинула простой железный крючок, на который запирался этот местный Форт-Нокс и открыла дверь.

Я зашел внутрь и огляделся. Изнутри сарайчик был почти таким же, как и снаружи, старым, повидавшим много на своем веку, но, на удивление, опрятным и чистеньким. Площадь всего метров восемь. Узкая металлическая кровать с панцирной сеткой, застеленная и покрытая сверху зеленым хлопковым покрывалом, небольшой старый двустворчатый шкаф светло-коричневого цвета с покосившейся дверью, маленькая тумбочка в изголовье кровати. У второго окна, расположенного напротив входа, стоял небольшой деревянный столик, застеленный белой клеенкой с цветочками и две деревянные табуретки. А мне, ей богу, все нравится. Меблировка сарайчика минималистична, а много ли мне одному надо?