Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Классика » Рай рядом - Лидия Яковлевна Лавровская

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 70
Перейти на страницу:
аплодировали. Совершенно забили мерное рыканье волнующегося в кромешной ночи моря, всякие там ужасы-страшилки… Но ведь обязательные маски отменили же?! Все будет хорошо!

А следующим ударным номером оказалось прибытие самого высокого гостя – и правда, высоченного детины из команды губернатора. Которого Роман только что не целовал в плечико… фу! Воробьёв сумрачно налил в бокалы красное кубанское вино:

– За Федоренко, нашего распорядительного Фердыщенко! Чиновников осенила хорошая идея, турнир по плаванью, – и самим медальки достались. Хотя в приморском городе половина детей плавать толком не умеет! А нас, ребятишек, из воды, бывало, не вытащить…

Тут же осекся. Сообразил, видно: да когда это было, что брюзжать? Молодняк теперь уткнулся в планшеты да телефоны, на пляж не побежит бегом… Алина чутко угадала причину его заминки, заспешила с отвлекающей репликой:

– Ну нет, на персонаж Достоевского он не тянет, по-моему. Скорее, Антоши Чехонте!

Воробьёв встрепенулся, глянул на Алину очень по-доброму так:

– А, вот у кого действительно торжество, юбилей в этом году у Достоевского!

И позвал Алину на медленный танец. И стало, надо признаться, совсем прекрасно на полутёмной веранде кафешника, пронизанной ветром соленым и сладкой музычкой… Хотя Воробьёв не говорил ни слова, никаких сю-сю… только очень бережно обнимал! Ручищи у него большие, ну прямо рабоче-крестьянские, даром что без мозолей. И нежные…

Ещё танцевали, ещё пили и ели. Темпераментно, кружком, с «медалистом» посерёдке, плясали-прыгали, даже песни попели! О чем-то поговорили в своем уголке возле розового олеандра – с Воробьёвым всегда интересно! Так бы и сидела, развесив уши… И когда он смеется, у него такие смешные, родные какие-то морщинки разбегаются по лицу. Делают его похожим не на папу, нет, а на папиного племянника Юрика… так, капельку. Она давно заметила, еще когда в непривычно узком из-за пандемии кругу отмечали Новый год в офисе.

Алину приглашали танцевать, она раз пошла, но какая-то грудастая, в бордовом шикарном костюме, плюхнулась на её место, стала, жестикулируя, что-то впаривать Воробьёву. Ах ты, синьора Помидора! Больше Алина ни с кем не танцевала. И в конце концов задала «моему любимому автору, правда-правда!» важный вопросик:

– А скажите, пишется у вас роман, Олег? (Уже не Олег Сергеевич…) Давно, кстати, не спрашивала.

– И правильно делала, потому что… Да, пишется, но мне что-то не нравится. Считай, не пишется!

– А я вам дам беспроигрышный рецепт, недавно узнала. Надо ложиться спать головой строго на север, обязательно проверять по компасу… Что вы улыбаетесь, так Чарльз Диккенс укладывался в койку, повышал творческий потенциал, серьёзно!

Ой, как-то не так выразилась… Но никакой, никакой скользкой реплики от Воробьёва, которой очень легко было бы продолжить её шуточку! Дескать, в койке и по-другому можно… и так далее. Какой же он необыкновенный – молчит, задумался! И вдруг предложил ей виртуально махнуть из их знаменитого курорта на знаменитый курорт-побратим. Есть такой в Германии – Баден-Баден. Да еще в момент, когда там смертельно разругались Достоевский и Тургенев.

– Но уже пора… расходятся как будто человечки, да? Я по дороге расскажу… провожу… Не против?

Наконец-то сказал то, что надо.

7

Не похоже, чтобы Алина часто возвращалась домой с мужчиной, с мужской курткой на плечах! Так поздно, так медленно-медленно… Узнавал: вроде нет у неё никого! Моментами кажется: совсем девчонка рядом… Такая милая мордочка под кудрявой чёлкой! Защитить, зацеловать… Алинка-малинка!

Они идут, иногда ненадолго сцепляясь руками, по блещущему огнями бульвару, где ещё хватает гуляющих. Воробьёв все посматривает на Алину, улыбается. В мэрии, заскорузлой этой конторе с чудовищно раздутыми кадрами, с бездельниками этими, летом в первый раз разглядел по-настоящему. Барышня-то – боец! И говорить умеет здорово, по делу… И хотя выглядит такой тоненькой красоткой-студенткой, оказалось, не за горами сороковник! Он-то всё думал, максимум тридцать! А ещё раньше, зимой, оказалось – Юрия Ивановича дочка. Ну, а то, что пишет хорошо, город знает, любит, редактор серьёзный, он всегда ценил.

– Так о том, как поссорились Иван Сергеевич с Федором Михайловичем… Слушаешь?

Хотелось, очень хотелось Воробьёву впечатлить Алину одной историей. И надо бы, наверно, этот материал включить в роман, таким отголоском былых страстей, трагическим эхом из девятнадцатого, любимого им века. Не такого, в сущности, далекого! Вон, недавно реставраторы нашли конфету в рукаве бального наряда сестры последнего Романова. Тоже вальсировала, улыбалась, сладостями угощалась… и что из того, что была великой княжной? Молодая была, главное! А молодость недолгая штука… И очень хорошо, что она уйдёт, конечно, и у Алинки-малинки…

– Ой, да я Алинка-малинка в возрасте, а потому миролюбивая! Ссоры-разборки классиков… Да ну их!

– В возрасте… насмешила! В зеркало глянь! Нет, а ты вот представь: вдруг вместо того, чтобы цапаться, выяснять, кто больше любит Россию, они говорят о любви – к женщине, девушке! И рассматривают фотокарточку отнюдь не инфернальной какой Настасьи Филипповны, это уже потом вскоре Достоевский сочинил! Нет, разглядывают фото одной необыкновенной девушки, как… ты! Которой, как уверял Тургенев, надобно поклоняться, стихи писать и писать! Он её фотокарточки не только показывал – рассылал чуть ли не пачками: Фету, Боткину, ещё многим. А сам – пятидесятилетний красавец-богатырь, богач, европейская знаменитость! Знаешь, ещё в советской прессе читал… которая, конечно, была «с красным знаменем цвета одного», но отнюдь не жёлтая! Так вот, говорилось в той статье, что у девушки этой после замужества народилась дочь-великанша, и личиком вылитый Иван Сергеевич! Да… А теперь вопрос тебе, Алиночка: почему она за другого всё-таки вышла? Писал же ей Тургенев, что ни одно существо на свете не любит больше неё? Сохранились все его письма, записочки, сберегла она их! Можно почитать в Полном собрании сочинений, между прочим…

Ах, какая история, какие слова… точно лепестки дурманящего розового олеандра, рассыпанные красивыми взмахами! И, конечно, любой женщине, включая разумную разведённую Алину Григорову, приятно, когда её именуют «необыкновенной девушкой».

Она невольно останавливается, вглядываясь в оживлённое и совсем не старое лицо Воробьёва. Да, вот мужчины «в возрасте» прекрасно устраиваются с молоденькими, тем более такие неординарные! Заговорят, заморочят голову… Так Достоевский после всех любовных страданий заполучил юную Анну Григорьевну, идеальную жену! Конечно, было бы здорово, если б они с Тургеневым помирились, дружили бы семьями…

– О, как вы это всё здорово придумали, продумали! Да, жалко, что так и не женился Тургенев… Видно, не судьба была!

– Судьба, не судьба… Сального Фердыщенко помнишь, а следователь Порфирий Петрович тебя не заинтересовал? Ну, какие ещё были бы у него версии?

– Так девушку же не топориком тюкнули, просто за другого вышла! Версии… Может, просто предпочла «молодого

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 70
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Лидия Яковлевна Лавровская»: