Шрифт:
Закладка:
- Не стал есть, потому что наелся, - возражает он, но тут выражения лица его резко меняется. - Ты что, всерьез предлагаешь заплатить за себя?
Я решительно киваю. И второй раз - для убедительности.
Он усмехается и качает головой.
- И эти люди пытаются доказать мне… Проехали. Я тебя пригласил, я и оплачиваю счет.
С видом, что разговор окончен, он поднимается и снимает с напольной вешалки мою куртку.
Я продолжаю сидеть с упрямым видом. Некоторое время он держит куртку и ждет, но потом закатывает глаза, как бы говоря "дернул черт связаться с этой малолеткой", и говорит примирительно:
- Хорошо, сегодня я заплатил, ты оплатишь счет в следующий раз. Идет?
Я замираю.
- А что, будет следующий раз? После моих… выкрутасов?
- Пять минут назад я сомневался, но теперь уверен - будет, и не раз. Девушки, желающие делить расходы, попадаются редко. В моей жизни ты - первая. Как же можно упустить такой редкий экземпляр? - Он громко и весело смеется.
Присоединяясь к нему, я считаю нужным уточнить:
- Не делить твои расходы, а не обременять своими. На большее я пока не подписываюсь.
Сую руки в рукава и поворачиваюсь к нему лицом.
- Пока?.. - надевая на меня капюшон и не убирая руки, переспрашивает он тихо, а глаза смотрят на меня как-то иначе, с теплотой.
Я перестаю смеяться, но губы так и остаются растянутыми - утонув в его взгляде, я забываю вернуть их в исходное положение.
Он наклоняется, касается моих губ своими - они такие мягкие и такие теплые, их прикосновение так приятно, что я стою, не шевелясь, а не отскакиваю в ужасе, как наверняка сделала бы, не застань он меня врасплох. Отстранившись на пару сантиметров от моего лица, он шепчет:
- Пошли?
Я таращусь на него расширенными глазами и молчу. Я способна только на то, чтобы коротко кивнуть. Мы идем к выходу, но каждый шаг дается мне с трудом - ноги не слушаются, в голове пустота, а в животе ощущение, будто его заполнили малиновым желе.
Мамочки - одно невинное, почти отеческое, касание губами, а такая буря эмоций! Как же я отреагирую на настоящий поцелуй? Рухну ему под ноги?
Да ладно, больно надо ему тебя целовать, - огрызается моя здравомыслящая половинка, и, разделяющая ее сомнение, я начинаю приходить в себя.
Свежий морозный воздух действует на меня отрезвляюще, и процесс восстановления после такой эмоциональной встряски идет быстрее.
Застегнув молнию на куртке, Дэн по-хозяйски берет меня за руку. Я и не думаю ее вырывать.
Мне определенно нравится, как проходит мое первое свидание, и оно еще только начинается…
- Шереметева! - слышу я, по дороге на историю проходя мимо кабинета химии.
Смотрю в открытую дверью - наша классная Марина Леонтьевна, которую, разумеется, между собой мы зовем класснухой, стоит, прислонившись к учительскому столу и скрестив на груди руки. Устремленный на меня взгляд ничего хорошего мне не обещает.
"Началось", мысленно вздыхаю я и подхожу к ней с энтузиазмом обреченного на мучительную смерть. Девчонки благоразумно проходят мимо.
- На тебя поступила жалоба.
Она не продолжает, и я понимаю, что говорить что-то нужно мне.
- От кого? - спрашиваю, в тщетной надежде, что императрица все-таки не нажаловалась на нас с Костей.
Она вскидывает тонкую рисованную бровь-галочку, которая была в тренде еще в прошлом веке, демонстрируя крайнее удивление.
- Ты сорвала сегодня не один урок, раз не догадываешься, кто из учителей об…
- Догадываюсь, - поспешно говорю я, но зря, потому что тем самым не позволяю Бодровой договорить, а она терпеть не может, когда ее перебивают.
Даже верные ответы, выкрикнутые с места раньше, чем она попросит отвечать, на своих уроках она не приветствует и строго пресекает подобные попытки. Ее особым требованиям к дисциплине мы обучились раньше, чем освоили ее предмет. Оно и понятно - к плохим знаниям химоза относилась лояльнее, чем к нарушителям порядка.
Но сейчас она не замечает моей грубости, очевидно, не желая отвлекаться от моего более серьезного проступка.
- Так объясни мне, - сталь в ее голосе становится еще явственнее, я почти ощущаю ее вкус в воздухе, - как ты докатилась до того, что Ольга Ринатовна попросила тебя покинуть класс. А главное - почему ты не попыталась извиниться, как-то уладить конфликт, а просто ушла?
- Она попросила нас уйти.
Знаю, что мой ответ звучит жалко, но другого у меня нет.
- Отличная позиция, Кира, - теперь голос Марины Леонтьевны звучит разочарованно. - Учитель предложил тебе выйти из класса, не чтобы выгнать, а чтобы призвать к порядку, но ты делаешь вид, что не понимаешь подтекста, с радостью выполняешь его просьбу, а теперь прикрываешься ею. Слабенько. Не ожидала от тебя…
Признаться честно, я сама от себя не ожидала и даже не понимала до конца, как это произошло. Какой-то секундный азарт, какое-то дурацкое ощущение вызова, и когда физюня, уже дважды просившая нас вести себя потише, не выдержала и использовала тяжелую артиллерию в виде фальшивого требования покинуть класс, мы переглянулись и дружно вышли. Я даже не помню, кто первым сказал "Пошли". Спонтанное решение, о котором я лично пожалела сразу, как прозвенел звонок с урока, которого мы сиротливо дожидались в коридоре, но исправить его теперь трудно - ошалевшая от нашей наглости и молчаливо наблюдавшая, как мы собираемся и уходим под шиканья одноклассников "Вы чего? Куда? Садитесь на место!", физюня очнулась, когда за нами почти закрылась дверь и прокричала в спину:
- Без родителей на уроки не пущу.
Теперь простым извинением не отделаешься. Нужно признаваться родителям. И это в выпускном классе! Пусть физику на ЕГЭ я не сдаю и на медали не претендую, но папа все равно меня убьет. А после его расправы мама заведет полуторачасовую лекцию о непотребности такого поведения. "Ты же девочка" и прочие псевдомотивационные лозунги. И маминой взбучки я боялась куда больше…
Но самое обидное, что пострадали ни за что - не было никакой причины подрываться и уходить с урока, мы занимались такой ерундой! Костик видел нас с Дэном в субботу и, конечно, потребовал подробностей. До переезда мы жили в соседних домах, и наши семьи дружат - отцы работают в одном учреждении. Мы знаем друг друга с детства - все праздники всегда отмечали на две семьи, то у нас дома, то у них, летом совместные поездки на озеро, зимой в лес и на лыжах, - поэтому он мне почти как брат. И когда он спросил, что за парень был со мной, я ему рассказала. Он начал дурачиться, писать на парте "Кира + Дэн", "Kira Dan", а я стирала эти надписи. И все это во время урока. Мы вообще-то учимся в параллельных классах, а за одной партой оказались по причине объединённого урока. Вику он весьма невежливо попросил уступить ему свое место, и она пересела к его соседу. А в результате это вылилось в такое несвоевременное удаление с урока. Если родители решат меня наказать, то посадят под домашний арест - я их методы воспитания знаю. Никаких прогулок, ограниченный интернет, мораторий на телефон и прочие современные зверства. Еще и вменят повинность по приседаниям - по принципу "не хочешь быть умной, будешь с накаченной задницей".
