Внезапно отца словно громом поразило осознание:

– Поля… нам придется сжечь их и начать все сначала, чтобы быть в безопасности.

У меня сжалось сердце. Их дом был и без того скромным, одежда поношенной; они не были похожи на тех людей, которые могли легко пропустить целый сезон урожая и начать все заново.

Король опустил голову.

– У меня есть основания полагать, что это был инвазивный вид, подсаженный королевой Найтфолла. Следовательно, позаботиться об этом – моя обязанность. Я заплачу вам за ягоды этого сезона и покрою расходы на выжигание полей и посадку новой партии в следующем году.

Мать прижала руки к груди, по ее щекам катились слезы, но фермер покачал головой.

– Мой король, я не могу этого принять. Не после того, что вы сделали, чтобы спасти жизнь Корлине. Это слишком щедро.

Жена легонько шлепнула его по затылку, и я подавила смешок.

– Мой супруг – гордый мужчина, – объяснила жена. – Мы покорно принимаем ваше предложение, милорд, и в следующем сезоне мы будем более бдительны. Теперь, когда мы знаем, на что обращать внимание, мы расскажем об этом и другим фермерам.

Райф кивнул.

– Прекрасно. Казначей моего замка свяжется с вами. – Затем он наклонился до уровня Корлины. – Мисс Корлина, вы уже успели отведать этих ягод вчера вечером или сегодня?

Она кивнула.

– Всего одну.

Райф протянул руку и положил на ее плечо. От его ладони исходило фиолетовое свечение, и на долю секунды я увидела, как по вене на его запястье поднимается чернота и проникает в тело. Он отпустил ее и слегка поморщился.

Мать протянула руку и крепко обняла Корлину, качая головой.

– Мы не знали. Как мы могли не понять?

Я всем сердцем сочувствовала этой семье. Выращивать ежевику так долго и не осознавать, что среди этих кустов есть подделка. Даже сейчас, смотря на два разных куста, указанных фермером, я едва могла заметить разницу. Кончики листьев на подделках казались более круглыми, ягоды – более пухлыми, но отличить их было почти невозможно.

Король выпрямился.

– Что ж, я полагаю, теперь вам ничего не угрожает.

Еще через пять минут, когда фермер и его жена горячо отблагодарили нас с королем, мы, наконец, оседлали лошадей.

Я поморщилась, когда мои ноющие мышцы приземлились в жесткое седло.

Райф заметил это.

– Больно?

Я покраснела.

– Не привыкла ездить верхом.

Он смотрел на меня дольше, чем позволяли приличия, и я откашлялась.

– Ты спасла ей жизнь, Кайлани. Даже после того, как я сдался и велел тебе выбросить ее дело из головы. Ты должна по-настоящему гордиться…

Я ощущала, что воздух словно сжался вокруг нас. Я чувствовала его как осязаемую силу.

– Я горжусь, – добавил он.

Горжусь. Он гордится мной?

Он говорил какие-то глупости, что-то такое, что обычно учитель говорит ученику или отец ребенку, и все же его словам удалось что-то разблокировать во мне. В моем сердце потеплело, и я поперхнулась. На самом деле я не думала, что это спасет ей жизнь, но мы застали ее за поеданием ягод, и поэтому… Думаю, я гордилась.

– Так поступил бы любой на моем месте. Если у тебя есть шанс спасти чью-то жизнь, ты должен спасти ее.

Он усмехнулся, демонстрируя свою прекрасную улыбку.

– Все не всегда так просто. – Он смотрел на мой лоб, и я подумала, не сидел ли на нем жучок или что-то в этом роде. – Твой разум работает прекрасным образом, вот почему она исцелилась, – сказал он.

Он только что назвал мой разум прекрасным? Потому что это согревало меня изнутри.

– Ты когда-нибудь слышала об исцеляющих пещерах? – поинтересовался он.

– Нет.

Он пришпорил своего коня, а затем понесся вперед. Кагал последовал за ним, а мгновение спустя и я сама, морщась каждый раз, когда мой зад ударялся о жесткое седло.

Больше не было произнесено ни слова. Мы ехали целый час в неизвестном мне направлении, и я уже была готова встать на ноги, чтобы моя пятая точка немного отдохнула, когда король остановил коня у подножия большой горы. Кагал привязал своего жеребца и направился ко входу в пещеру, исчезнув внутри.

Я приподняла бровь, глядя на короля, и он спешился, оглядывая меня снизу вверх.

– Давай же.

Мне вроде как нравилось, каким непринужденным стало наше общение за те три дня, что мы знали друг друга. Было бы утомительно повторять «да, милорд», «нет, Ваше Величество» в каждом предложении в течение следующих пяти лет.

Я соскользнула с лошади как раз в тот момент, когда из пещер вышла пожилая эльфийка, обернутая полотенцем.

Неужели мы у тех самых целительных пещер, о которых он упоминал?

Женщина увидела короля и низко поклонилась, прежде чем посеменить по какой-то каменной тропинке, ведущей прочь от входа в пещеру. Я проследила за ней и заметила деревню.

Кагал вышел и кивнул ему.

– Теперь все чисто, милорд, – сказал он.

Мой рот приоткрылся в изумлении.

– Ты только что выгнал эту милую пожилую леди, чтобы войти?

Райф одарил меня озорной улыбкой.

– Она могла быть пожилой наемной убийцей.

Я потянулась, чтобы игриво хлопнуть его по плечу, но в последний момент передумала.

– Деревне выгодно использование целебных бассейнов. Каждый раз, когда я захожу, я оставляю щедрое пожертвование. – Райф указал на небольшую каменную чашу у входа в пещеру. В ней лежали медные и серебряные монеты, даже несколько бутылок меда. Король положил внутрь горсть серебряных монет и затем шагнул в проем.

Я с трудом сглотнула, оглядываясь на Кагала, чтобы понаблюдать за тем, что он делает. Он стоял, как часовой, сбоку от двери, со стрелой наготове.

– Я должна войти? – прошептала я Кагалу.

– Кайлани, – позвал король, и я бросилась вперед, в темноту, не представляя, что меня там ждет.

Пройдя, спотыкаясь, в темноте несколько футов, а затем завернув за угол, я заметила впереди яркий свет, очерчивающий силуэт короля. Он исчез из виду, и тогда я вышла в открытое, напоминающее пещеру пространство.

– Святой Создатель, – выдохнула я, войдя в скрытый оазис.

Верхняя часть пещеры походила на кратер, поэтому солнечный свет попадал на бирюзовую жидкость. Ручеек воды стекал по склонам горной скалы, наполняя бассейн внизу.

– Это невероятно. – Слева от меня раздался всплеск, я вздрогнула, обернувшись, и увидела, как король высовывает голову из воды. Он был без туники, но в брюках; вода была кристально чистой, и я даже могла разглядеть его босые пальцы ног. У него вырвался громкий вздох, когда он медленно плыл.

– Единственное место, где я могу исцелиться, – пробормотал он.

Я сдвинула брови.

– О чем это ты?

Он прошелся взглядом