отливом. Окончив школу в Германии она поступила в Тбилисский университет на факультет иностранных языков. Собственно в этом не было ничего удивительного – Инга с детства говорила по-немецки так же, как по-русски – свободно и без акцента. На последнем курсе университета Инга вышла замуж за Олега Наумова, с которым училась ещё в школе в Германии. Олег к тому времени окончил военное училище и ждал распределения, надеясь на службу в каком-либо крупном городе, как сын потомственного военного. Однако к его изумлению и недовольству Инги его отправили служить на Дальний Восток в захолустную часть где-то на границе с Китаем. Никакие пущенные в ход связи не помогли, и молодая семья поселилась в холодном офицерском общежитии с почти забытыми керогазами и керосинками на общей кухне. Спасала только старенькая электрическая духовка, оставленная им в наследство предыдущими жильцами.

Работы для молодой переводчицы не было никакой и Инга, чтобы не потерять квалификацию, давала уроки английского и немецкого детям военнослужащих, живущим с ними в одном общежитии. В свободное от домашнего хозяйства время переводила на русский немецкие романы, привезённые ещё из Германии. Один из переводов она послала в журнал «Иностранная литература». Перевод оказался удачным, а сюжет, применительно к тому времени, идейно выдержанным. Журнал напечатал отдельные главы, но дальнейшего сотрудничество не получилось, и Инга бросила это занятие.

Нелегко дались эти пять лет в военном общежитии, когда по утрам руки примерзали к холодным кастрюлям, а спать приходилось под меховым одеялом в байковой пижаме и шерстяных носках. К житейским трудностям, которые Инга стоически переносила, прибавилась проблема отсутствия ребёнка. Инга страстно хотела иметь детей. Выросшая в кавказской семье, она устала от постоянных упрёков матери в нежелании подарить внука. Это было для Инги ещё больнее и обиднее, потому что она уже не по первому кругу обходила всех местных врачей, и врачи не находили у неё никаких отклонений, но беременность всё не наступала.

Всё время службы в этой удалённой от цивилизации части муж подавал рапорт о зачислении его в Военную Академию в Москве. Наконец весной 1986 года он получил этот долгожданный вызов. Вырвавшись из захолустья, Олегу будто снесло крышу, особенно после того, как выяснилось, что у них нет детей по его вине. От этой новости Инга растерялась. Она не знала, как ей жить дальше. Мужа она любила и была ему верна, но Олег – то на учёбе, то на вечеринках с друзьями, и от него пахло чьими-то чужими духами. Учитывая, что Олег был необыкновенно красив, этакий славянский витязь, девки липли к нему как мухи. Инга не была ревнивой и относилась к этому спокойно и даже с лёгкой иронией. Однако новость, что у них не может быть детей, заставила посмотреть на их отношения по-другому. Инга всегда мечтала о полноценной семье и желала иметь верного мужа и надёжного отца их детям, а не героя-любовника.

Отец Олега помог им сразу же получить трёхкомнатную квартиру на глухой московской окраине в строящемся Чертанове. Пусть и у «чёрта на рогах», но, наконец, у них было собственное жильё. Иван Петрович Наумов – отец Олега, был хорошим человеком и искренне желал счастья сыну. Ингу он тоже любил, знал её с детства и считал её достойной супругой для их сына. Благодаря своим связям он устроил Ингу в ассоциацию переводчиков для работы на международных выставках, которые регулярно проходили в выставочном комплексе Сокольники.

Как-то на выставке музыкального оборудования она скучала у своего стенда с немецкой аппаратурой, когда к ней подошёл мужчина весьма невыразительной наружности, зато в отлично сшитом дорогом костюме. Элегантные замшевые ботинки соответствовали костюму. Инга, прожив долгое время за границей, оценила качество вещей и догадалась, что неприметная внешность не соответствует его статусу. И она не ошиблась. Игорь Константинович оказался известным переводчиком-синхронистом, сопровождавшим зарубежные делегации и далеко не последних лиц собственного государства в области культуры. В свободное от основной работы время он делал литературные переводы, в которых вся страна и знакомилась с рассказами Агаты Кристи и детективами француза Жапризо. В этот раз он был в обществе известной музыкальной дивы, от одного имени которой у отечественных любителей советской эстрады останавливалось дыхание.

Ожидая, пока дива и сопровождающие её лица подойдут к стенду, на котором работала Инга, Игорь Константинович завёл с ней разговор. Отвечать на вопросы она пригласила специалиста по оборудованию господина Клауса Бойма, с которым она сотрудничала уже год. Перед каждым приездом в Москву для работы на стенде он заказывал именно Ингу. Его восхищало её безупречное знание немецкого, европейская внешность и отменный вкус. За хорошую работу г-н Клаус платил ей солидные премиальные, о чём муж Инги не знал. Премиальные были её заначкой на «чёрный день», так как последнее время она вовсе не была уверена в прочности своих семейных отношений.

Разговор с новым посетителем завязался оживлённый и весёлый. Инга всегда была хорошей собеседницей, а Игорь Константинович оказался превосходным рассказчиком. После очередного анекдота, который тщательно переводила Инга, стараясь не исказить смысл, хохотали и немцы, побросав свои нескончаемые кофепития за лёгкой перегородкой выставочного стенда. Процессия с “дивой” прошествовала мимо стенда Инги, не заинтересовавшись его экспозицией, и Игорь Константинович заспешил. На прощание он поцеловал протянутую Ингой руку, а затем вручил ей свою визитную карточку, взяв с неё слово обязательно ему позвонить.

Инга позвонила Игорю Константиновичу ровно через неделю. Накануне у неё произошёл скандал из-за очередной ночной гулянки мужа, после которой в помаде оказался не только пресловутый воротничок его рубашки, но и нижнее бельё, а синяк в районе ключицы, полученный в любовной борьбе, вывел Ингу из равновесия окончательно. Рассвирепевшая, она вылетела утром из дома, даже не позавтракав. Днём, поболтав с коллегами – переводчиками она немного успокоилась, но домой возвращаться не хотелось, и Инга решила позвонить новому знакомому.

Игорь Константинович взял трубку сразу. Она услышала его бархатный мягкий голос, поразивший её при первой встрече, и растерялась. После минутного молчания, когда терпение на другом конце провода почти истощилось, она взяла себя в руки.

– Здравствуйте! Это Инга. Вы меня помните?

– Ешё бы! – восклицание было столь искренним, что Инга сразу успокоилась. – А я сижу и проклинаю себя, что не взял номер вашего телефона. Обзвонил уже всех знакомых, кто мог бы мне подсказать. А тут Вы и звоните. Здравствуйте, Инга! Хочу пригласить Вас на выставку картин Ползунова.

– Но там же очередь вокруг всего Манежа! – воскликнула Инга.

– А мы хитрые. Мы её обойдём. У меня приглашение от самого Ползунова, так