Крылья парили. Застывшее в миге совершенство. Ничего, вы еще покажите этому миру изящную красоту своего движения в полете. Да, этого восхитительного чувства ему бы очень не хватало бы, если бы память сохранилась. Так что и тут можно порадоваться. Не будет настолько сильного томительного ожидания, что может растянуться на долгие так-то годы.

-Полкарт, прием, - заговорил Анчутка, зная, что талисман на его груди сработает как надо, и передаст одному из его учителей сигнал вызова.

-Привет, томительная болгарка! Рад тебя, как всегда, слышать, как ты там, готов?

-Разве к такому можно быть готовым, тем более в первый раз, - улыбнулся бесенок, хотя так бы его сейчас точно никто не назвал. Перед внутренним взором промелькнули стремительно десятки форм, что стали ему привычными и любимыми, от самых малых и милых, средних, вполне человеческих иногда, до самых жутких, монструозных. Но что странно, он все равно сам себя так постоянно называл. Просто очень странный вид беса. Чуть ли не единственный в своем роде. Забавно, что форма, выбранная его родителями для начала, родилась из шутки, хотя и пришлась в итоге как раз к месту. И теперь он не видел смысла в каком-то другом облике особо. Тем более, что он на самом деле прекрасный вариант. По крайней мере в ближайшем будущем. Но так-то у него и выбора особо не было. Вернется практически к тому, что и было до того, как его атаковала Красная Тьма. К сожалению, не сохранится ничего из того, что делала Светлячок внутри него. Но зато другие умельцы теперь будут работать над этим. Хотя еще некоторое время они сильно будут заняты окончательным воссозданием того, что тут было до жуткой встречи с сильным врагом. И из всех приобретенных знаний, как раз о Красной Тьме решили не ждать момента, когда они пробудятся, а передать их ему изнутри после того, как он завершит спасение своей души. Из-за того, как она изменилась, тоже многое претерпит изменения, и большую часть которых сейчас было сложно предположить. В общем, будет крайне интересно.

Безумие, нити и алая смерть. Часть 1

Сияние синей звезды в небе усилилось. Полкарт надел специальные очки с толстыми, практически черными, линзами. Он не видел ничего пару мгновений, а потом свет во вне стал настолько сильным, что несмотря на приглушенные темные тона, мир стал видим довольно четко.

Вот чего не ожидал демон, так это плотного синего потока в виде столба, что ударил в небо в том месте, где раньше была жуткая прореха, а теперь все было так аккуратно залатано, что с земли и не заметно особо не вооруженным взглядом, что там в не ком роде имеется «шрам». Именно в него сейчас бил высоко сконцентрированный поток антимагии. По мере того, как он исходил из синей звезды, и достигал своей конечной точки, цвет его преображался. Становился трудным для восприятия, ускользающим от внимания, сбивающим с толка, непонятным и странным. Полкарт мог более или менее различать его благодаря одной из особенностей линз, созданных как раз для такого исключительного случая. Красный демон никогда не упускал возможности изучить что-то новое. А происходящее обещало немало сюрпризов и новых знаний. Спрогнозировать что-либо в данном случае довольно достоверно, не представлялось возможным.

Не сразу Полкарт отвлекся от великолепного зрелища необычного столпа света. Исследовательская жилка в нем зудела и требовала более детального и с тем же общего исследования. И если с первым сейчас работали специальные механизмы, собиравшие информацию в районе синей звезды, в окрестностях «шрама», а некоторые сновали вдоль столпа необычного света туда-сюда. То вот второе, красный демон решил сам для начала оценить. А потому его линзы изменили фокус, и он смог посмотреть, как бы издали, на происходящее. Его внимание тут же привлек второй, тонкий, едва заметный, лучик, исходящий из звезды, который снисходил вниз. И даже не уточняя, Полкарт точно мог сказать, куда он светил. Точнее на кого. Что же, версия о том, что после сильнейшего преображения Анчутке предстоит еще одно, и скорее всего тоже очень непростое, подтверждалась. Но так-то, на это имелись веские основания.

Красный демон объявил самый высокий уровень готовности. Ниже по значимости был только призыв приготовиться к неизбежной гибели. Но протоколы на это рассчитанные были хорошо проработаны, и не требовали чего-то сверхъестественного. Как это было сейчас. Очень высокая непредсказуемость. И судя по тому, что запрос на механизмы, находящиеся сейчас рядом с бесенком, не прошли, связь с ними была уже утеряна. Но оставалось надеяться, что можно еще напрямую пообщаться. Что Полкарт и поспешил осуществить:

-Анчутка, прием! Что там у тебя, рогатые шуруповёрты, происходит?

В ответ тишина. Бесенок не услышал. Он в этот момент был растворен в потоке антимагии, от своего тела, до «шрама». Но в первую очередь Анчутка сейчас себя ощущал синей звездой. Пока еще ограниченным, но чем больше из него исходило света, который переменялся, тем и в нем все более сильные происходили изменения. Но с тем же, чего-то еще нещадно не хватало. Он чувствовал несмотря на огромное количество в себе энергии, в тоже время какую-то неловкость, оголённость, неполноценность. Бесенок будто был сжат, сконцентрирован, но чувствовал, что должно быть совершенно иначе.

Внизу, на земле, прислонившись к дереву, сидело тело Анчутки, в потоке снисходящего с неба света. Карман его рубашки задрожал. А потом из него вылетело небольшое белое семечко. Один из странных артефактов, что бесенок забрал с собой из Ядра. Как передал ему Дейрак, Анчутка и до ограничения памяти не знал их истинных предназначений. Важно, что оставлены они были специально его родителями, как раз на такой случай. Да, как оказалось, они предусмотрели куда больше, нежели думал бесенок и его учителя с Дефом. Впрочем, не в первый раз. И кто знает, может и не в последний.

И вот теперь один из родительских «подарков» пробудился. Значит для того и предназначался. Семечко летело вверх. Насквозь проследовало через звезду, что уже отчасти стала необычного цвета. И вонзилось в «шрам». Некоторое время ничего не происходило, а потом показался маленький белый всход. Он не спеша рос, и с тем же, это происходило довольно быстро, если сравнивать с естественным процессом роста растений. Показались первые листики.