чтобы подойти к пониманию и объяснению столь сложного феномена, возникшего в условиях нашего общества, нужно прежде всего объективно оценивать социальную и криминологическую ситуацию в стране. Наличие преступных организаций и кооперации «воров в законе», многомиллионных хищений государственного имущества, распространение рэкета, наркомании и проституции со всей очевидностью указывает на то, что общество столкнулось с чем-то большим и опасным, нежели профессиональная преступность. Уже сам термин «организованная преступность» предполагает такие преступления, которые совершаются устойчивыми объединениями лиц, носят планомерный характер. Сообществ такого типа правоохранительные органы разоблачают ежегодно не одну сотню. Однако этого недостаточно для признания организованной преступности в качестве самостоятельного вида преступности. Необходим еще один признак — коррупция, под которой понимаются не просто дача или получение взятки за оказание какой-либо услуги, а постоянная связь должностных лиц с организованными преступниками. Именно данный признак лежит в основе отграничения профессиональной преступности от организованной. Очевидно, не случайно и то обстоятельство, что удельный вес служащих среди участников организованных групп, по результатам нашего исследования, составил 26 %. Как видим, общество столкнулось с еще одной проблемой — так называемыми «белыми воротничками» в преступности. Долгое время считалось, что это удел стран капитализма. К сожалению, коррупция, распространившаяся в нашем обществе, существенно изменила не только нравственные начала, но и саму преступность.

Надо заметить, что организованные преступники теперь редко используют случайные обстоятельства для установления коррумпированных связей, а чаще создают их сами, применяя не только подкуп, но и изощренные приемы шантажа и провокаций. Выявлены случаи, когда они с помощью проституток и наркотиков втягивали в притоны детей некоторых крупных должностных лиц, обыгрывали их там в карты, а затем, заставляя платить долг, склоняли к совершению преступлений, после чего шантажировали родителей. Действовало это безотказно.

Но было бы не совсем верно видеть в организованной преступности только непосредственную связь преступных групп с работниками административных органов. В последнее время обозначилась тенденция опосредованной связи, когда представители элитарной части уголовной среды, имея определенные контакты с должностными лицами, выступали посредниками в противоправных сделках. Это дает возможность организаторам групп не затрачивать усилий на поиск нужных им представителей власти, а решать возникшие вопросы через специальных лиц.

При оценке организованной преступности нужно принимать во внимание и такой факультативный признак, как виды преступной деятельности. Именно для нее типичны рэкет, похищение людей в корыстных целях, обогащение от проституции и сбыта наркотических веществ. Поэтому, не претендуя на бесспорность, можно дать следующее рабочее определение организованной преступности, под которой понимается относительно массовая распространенность устойчивых управляемых сообществ преступников, создающих систему своей безопасности с помощью коррумпированных связей и занимающихся преступлениями как профессией (бизнесом).

Уровни организованной преступности

Очень важно различать уровни этого явления. Их три. Первый включает устойчивые организованные группы, совершающие хищения государственного имущества в сфере экономики, а также занимающиеся мошенничеством, вымогательством, разбоями, грабежами и кражами. Второй уровень предполагает те же сообщества, но имеющие коррумпированные связи с представителями хозяйственных или административных органов. Третий уровень специфичен и выводит нас на прообраз мафии. Речь здесь идет об объединении ряда групп в одну преступную организацию, имеющую функционально-иерархическую систему управления. В западной литературе это получило название сетевой структуры организованной преступности. Как правило, руководят такой организацией несколько человек, образующих нечто вроде совета. Подобные структурные объединения имеют межрегиональные связи, объединяют как профессиональных преступников, так и «белых воротничков», создают свои денежные фонды и системы безопасности.

Сферы организованной преступности

Как вид преступности это явление целостное, но применительно к нашим социальным условиям оно имеет определенные особенности, поскольку включает две сферы приложения — экономическую и общеуголовную (блатную). Дифференциация сферы необходима для практики, так как в одном случае действуют органы БХСС, в другом — аппараты уголовного розыска. Надо сказать, что эти две сферы все более сужаются из-за происходящего сращивания экономических преступников и традиционно профессиональных. Процесс сращивания оказался довольно длительным и достаточно сложным для обеих категорий уголовных элементов. Но он был закономерен. В начале 60-х годов крупными расхитителями государственного имущества являлись, как правило, потенциальные жертвы блатных. Поэтому дельцов-расхитителей обыгрывали в карты, грабили, похищали у них детей, назначая огромные суммы выкупа. Но так бесконечно продолжаться не могло. Преступники от экономики стали привлекать блатных к выполнению отдельных поручений, например, для расправы над конкурентами, охраны и сбыта неучтенной продукции. Некоторые «авторитеты» стали переходить к ним на постоянную службу. Со временем была достигнута взаимовыгодная договоренность: «цеховики» обязывались отчислять блатным 10–15 % от суммы противоправного дохода, а те, в свою очередь, должны были не только воздерживаться от каких-либо посягательств на их личность и имущество, но и охранять от нападений других групп. Так утвердился в нашей стране западный образец рэкета.

Отличия организованной преступности от шаек и банд

Нередко можно слышать, что организованная преступность — явление, возродившееся в недрах застойного периода. Конечно, самое легкое объяснение — это списать ее на застой в обществе. Думается, что будет правильнее говорить не о реставрации организованной преступности, а о ее рождении в период с 1966–1982 гг.

Разумеется, отрицать существование крупных шаек преступников в дореволюционной России и первые годы Советской власти никто не собирается. Может быть, для тех времен они и являли собой нечто вроде организованной преступности. Но можно ли шайки воров и грабителей, даже отдельные факты коррупции, отнести к организованной преступности, в понятие которой криминологи многих стран вкладывают совершенно определенный смысл? Очевидно, нет. Старая организованная преступность (назовем ее так условно), формируемая из шаек профессиональных уголовников, приобрела в современных социальных условиях совершенно иное качественное состояние, весьма схожее с аналогичным явлением развитых буржуазных стран. Во-первых, появилась сетевая структура организации, при которой стал возможен и даже неизбежен раздел сфер и территорий между группами. Во-вторых, произошло сращивание преступников общеуголовного профиля с расхитителями, тех и других — с представителями государственного аппарата. После того как в газете «Известия» в статье «Коррупция» рассказано о связи высших эшелонов власти с преступными группами, участников которых амнистировали за взятку, отрицать это попросту бессмысленно. Такое трудно найти даже во времена Гришки Распутина. В-третьих, организованные группы преступников проникли в экономику и даже политику. Последнее характерно только для организованной преступности.