– Завтра – это уже через час.

– Советуешь начать в полночь?

Они засмеялись, и Дан предложил:

– Давай попробуем. Узнаем о себе много нового.

Но до полуночи Женя не досидела. Пока Дан был в душе, она, подложив ладонь под щеку, совсем как ребенок, уснула на диване в гостиной. А сверху со спинки дивана на нее смотрел верный Тоби.

Что ты знаешь?

У меня есть улыбка одна:

Так, движенье чуть видное губ.

Для тебя я ее берегу –

Ведь она мне любовью дана.

Анна Ахматова

Глава 1

1

Надин лежала и смотрела на потолок. Потолок был ломаный, потому что крыша, и косая его часть застеклена. Выход в небо. Красиво. Зимой на это стекло падал снег, весной, летом и осенью – дождевые капли. Днем ты лежал и видел облака, ночью – звезды.

Именно из-за этого он когда-то и купил квартиру на самом верхнем этаже. Впрочем, такая крыша имелась только у двух комнат. А сама квартира была большая, двухуровневая, с просторной гостиной, столовой, кабинетом, помещением для тренировок и прекрасным видом на панораму города с лентой Москвы-реки.

Шикарная, в общем.

Надин отвела взгляд от стекла, сквозь которое виднелось утреннее небо, уже светлое, и посмотрела на спящего рядом мужчину. Он спал на животе, слегка согнув в коленях ноги. Надин было видно его широкую красивую спину. Да и сам мужчина был поразительно хорош собой, а появившиеся недавно серебристые нити на его висках ничуть не портили картину. Есть мужчины, которые с возрастом становятся лишь интереснее.

Она где-то читала, что такая поза сна говорит о человеке самостоятельном и консервативном, который легко добивается поставленных целей и любит порядок во всем. Насчет консервативности Надин уверена не была, а со всем остальным согласилась.

Коснуться бы сейчас этой спины, провести ладонью… но не стоит. Не надо будить. Лучше уйти по-тихому.

Взять себя в руки, сжать в кулак волю, какие еще имеются устоявшиеся словосочетания для того, что она собиралась сейчас сделать?

Надин здесь не жила, хотя периодически засыпала. Их отношения имели гостевой характер. Иногда визит затягивался на несколько дней, создавая иллюзию семьи, а потом снова начинались насыщенные будни, и они расходились по своим жизням, чтобы через некоторое время сойтись вновь.

Еще были совместно проведенные отпуска.

Удобные отношения. И уж точно не консервативные. Отношения, должные вроде бы устраивать обе стороны, но…

Надин закрыла глаза.

Удобные отношения не должны причинять боль. Однако с каждым разом становилось все больнее и больнее.

Вчера, кажется, была последняя капля.

Вчера вся элитно-светская Москва присутствовала на закрытом предпремьерном показе фильма «Майские выходные». Для простых смертных фильм станет доступен лишь через неделю.

Хорошее кино, доброе, семейное. Самое оно, чтобы пойти в выходные всем вместе – родителям и детям, всплакнуть над болеющей собакой, которая обязательно поправится, посмеяться над нелепыми ситуациями, в которые попадут родители, открывая для себя мир детей, умилительно вздохнуть, увидев через полтора часа испытаний семейную идиллию, и подумать: «Ведь бывает же так».

Бывает. Но не со всеми. И не в этой жизни.

На закрытый показ зрители тоже съезжались семьями. При полном параде позировали у пресс-вола с детьми, облаченными в «Гуччи» и «Диор».

Павел не стал исключением. Он стоял рядом с дочерью, терпеливо ждал, когда отщелкают камеры, а Надин находилась в стороне и наблюдала. Ждала. Под объективы ступила позже – не в качестве спутницы Павла, а как светская львица (которой она уже года полтора как не была), хозяйка винтажного артпространства «Изысканный жираф» и модной столичной кофейни «Венская сказка».

После этого, пока Павел пожимал руки и вел беседу с нужными людьми, Лиза присоединилась к Надин. Спасибо, что в зал вошли втроем и сидели рядом.

Светская Москва фильму рукоплескала, Павел вроде остался доволен. Еще бы, он вложил туда деньги. На экране три раза показали пластиковую карту «ВКП-банка» и моментальные платежи по телефону с логотипом той же самой кредитной организации.

И все бы хорошо. Надин вообще была понимающей. Надо постоять в сторонке? Постоит. Подождать? Не вопрос. Он не хочет светить на камеру личную жизнь? Ладно.

Но там была Дина. Дочь нового предполагаемого акционера банка. Его будущая доля в банке планировалась небольшой, зато остальной бизнес, связанный с недвижимостью и страховым делом, был огромен. Эта Дина вчера блистала в умопомрачительном красном платье от «Шанель», а еще она была умна, образованна и, главное, молода. Лет двадцать шесть – двадцать семь. Дина улыбалась Павлу, Павел улыбался ей. Женская рука чуть дольше, чем это необходимо, задержалась в мужской.

Надин прекрасно читала подобные знаки и думала о том, что грядет слияние бизнеса. Наверняка. Банковский и страховой – это же сейчас очень актуально.

Надин стояла, смотрела, чувствовала… да ничего не чувствовала – просто медленно умирала, пока Лиза не дернула ее слегка за локоть:

– Как думаешь, надолго здесь вся эта фигня с фотографами и фуршетом?

– Придется потерпеть, – ответила Надин, отводя взгляд от пары. – Но где-то я видела попкорн, специально для детей.

Лизу ребенком назвать можно было с натяжкой – семнадцать лет. Но попкорн она приветствовала. В итоге они вдвоем ели попкорн и пили газировку, а когда зрителей стали пускать в зал, Павел их нашел. В этом плане он был безупречен.

– Не скучали?

– Нет, – ответила Надин.

Лиза в ответ лишь фыркнула.

А Дина все никак не шла из головы. Он ведь наверняка когда-нибудь женится. Чем не вариант?

Надин же уйдет в прошлое, как один из многих гостевых вариантов.

И уйти надо первой. Чтобы избежать унижения. Их отношения все равно в тупике. Надин чувствовала этот тупик последние месяца три. Павла все устраивало, ее – нет. У нее оставалось все меньше и меньше времени.

Себя – в руки, волю – в кулак. Надин закрыла ладонями лицо, не позволяя себе расклеиться. Один, два, три… Дыши… Вот так…

Она тихо встала, подобрала платье и остановилась у двери, позволив себе последнюю слабость – прощальный взгляд на обнаженную мужскую спину.

– Ты куда? – послышался полусонный голос.

– Я ухожу.

– Позови, когда сделаешь кофе.

2

Свешников еще некоторое время полежал с закрытыми глазами, даже подремал и, не дождавшись приглашения на кофе, спустился вниз.

На просторной кухне за обеденным столом сидела Лиза. Она была в наушниках, пила чай с бутербродами и что-то читала в телефоне.

Надин