— Уберите руки, плебеи! — взревел гуляка. — Я хочу выпить с его высочеством на брудершафт!

Граф Кентервиль чуть не задохнулся от возмущения при виде такого хамского отношения к почетному гостю, но принц Флоризель мило улыбнулся, сделал неуловимое движение рукой, и джентльмен обвис на руках слуг, с выпученными от удивления глазами. Тело почему–то окончательно перестало повиноваться ему.

— Ничего страшного, господа, — принц сбил щелчком невидимую пылинку с лацкана своего белоснежного пиджака, — устал человек. С кем не бывает?

Гости одобрительно загудели.

— Отнесите его в карету, — распорядился граф Кентервиль, кивая на гуляку, — и проследите, чтобы его в целости и сохранности доставили домой. — Слуги поспешили исполнить его приказание. — Ну что, ваше высочество, не пора ли в бой? Карты ждут.

— Главное — найти поле битвы. Я здесь впервые. Не заблудиться бы.

— Ну это просто. Прошу за мной.

Принц двинулся вслед за графом, показывавшим дорогу в гостевую комнату с игровыми столами, и, несмотря на то что в зале все еще играла музыка, большая часть гостей поспешила пристроиться им в кильватер. Всем не терпелось посмотреть на игру принца Флоризеля, которого за дикое, прямо–таки невероятное везение за карточным столом уже стали называть меж собой Джокером. Разумеется, за глаза.

— А вот и наши сегодняшние партнеры, — жизнерадостно сказал граф, подводя принца к карточному столу. — Ну с лордом Саллендброком вы уже знакомы.

— Счастлив видеть вас, — кивком поприветствовал лорда принц.

— Взаимно, ваше высочество, — поклонился в ответ лорд.

— А это барон де Глосьен, — представил тучного джентльмена граф, — недавно вернулся из Гиперии.

— Рад познакомиться с вами, барон.

— Будьте осторожны, — предупредил принца граф, — барон великолепный игрок. Если не мне, то хоть ему, возможно, удастся вас сегодня обыграть.

— А меня вы в расчет не принимаете? — с деланой обидой протянул лорд Саллендброк.

— Ну что вы, лорд! — всплеснул руками граф.

— Чувствую, игра сегодня будет интересной. Партнеры уселись за стол, который немедленно окружили со всех сторон любопытные гости. Дилер, в роли которого выступал специально натасканный на это дело слуга графа, под пристальным вниманием двух магов вскрыл свежую колоду карт, и игра началась.

На первых порах она шла вяло, с переменным успехом, и если сильный расклад доставался одному из игроков, остальные с легкой душой пасовали, не рискуя блефовать, так как прекрасно понимали, что здесь собрались профессионалы. Больше всего почему–то сегодня не везло именно принцу, и горка фишек перед ним постепенно таяла, а потому через пару часов половина слегка разочарованных гостей вернулась в зал, где по–прежнему гремела музыка, и напрасно это сделала, так как карта наконец–то пошла. Причем сразу всем, и ставки начали повышаться после первой же раздачи…

Принц Флоризель, сидевший слева от дилера, провел рукой над своими картами, лежащими перед ним на столе рубашками вверх, обвел взглядом своих партнеров, затем задумчиво уставился в потолок.

— Удваиваю ставку.

Маги напряглись, но не почуяли ни одного магического посыла ни от принца, ни от остальных игроков.

— Вы даже не посмотрите в свои карты? — поразился де Глосьен, сидевший по левую руку от него. Его волнение было понятно. Торг переходил к нему, а странные действия принца ставили его в тупик.

— Зачем? — пожал плечами принц. — Я уже проиграл половину того, что принес с собой. Пришла пора рисковать. Играю втемную.

— А–а–а… — Его партнеры успокоились, и принцу даже стало стыдно.

Обуть этих наивных простаков было гораздо проще, чем отнять у ребенка конфету. Отнять у ребенка конфету… да он любого, кто пойдет на такое святотатство, лично загрызет! Принц помотал головой, сдерживая внезапно обуявший его гнев.

— Что с вами, принц? — заволновался граф.

— Да так…

— Что–то вспомнилось?

— Ну да… дети… в смысле совесть почему–то проснулась…

— Это ж замечательно! Память просыпается! У вас в Баккардии где–то есть дети, вы это вспомнили, и вас теперь мучает совесть: как же они там сейчас без отца?

— Ну да… типа того, — согласился слегка ошарашенный принц.

Перед его мысленным взором внезапно появилось какое–то мощное растение, тыкавшееся в него своими ветками–ручками, и огромные, похожие на гигантские маки цветы, обиженно пищащие с этих веток–ручек: ПАПА, ОНИ НАС НЕ КОРМЯТ!!! Принц опять потряс головой.

— Что–то еще вспомнилось? — азартно спросил граф.

Флоризель посмотрел на что–то строчащих в выдернутых из–под мантии блокнотах магов и отрицательно покачал головой:

— Нет, ничего.

— Так, может, вернемся к игре? — осторожно спросил барон.

— Нет проблем. — Налицо принца опять легла маска полной невозмутимости. — Кстати, ваша очередь, барон, — повернулся он к де Глосьену. — Я свою ставку удвоил. Отвечаете?

— Разумеется.

В центр стола переместилась горка фишек барона, поддержавшего ставку.

— Я тоже не хочу выходить из игры, — азартно воскликнул граф, мельком глянув в свои карты.

Горка фишек в центре стола стала еще больше.

— А может, и мне сегодня повезет? — Лорд уравнял ставки и вопросительно посмотрел на принца Флоризеля.

Его высочеству по–прежнему было стыдно, а потому он, не глядя, откинул ближайшую от него карту в снос и только потом покосился на полосатую рубашку снесенной карты. С ума сойти! Даже не глядя, он умудрился скинуть именно ту, которая в раскладе была лишняя. Покосился на верхнюю карту колоды, лежащей перед дилером, удрученно вздохнул. Все правильно, это джокер. Секрет его успехов за карточным столом был предельно прост. У его высочества была феноменальная зрительная память, и через две–три партии рубашка каждой карты намертво отпечатывалась в его подкорке. Это только на первый взгляд они все казались абсолютно одинаковыми…

— Замените.

Маги опять напряглись, и опять напрасно. Магических посылов от принца не было.

Скопившиеся вокруг игрового стола зрители возбужденно загудели. Слух о том, что наконец–то пошла большая игра, уже разнесся по замку, и гости поспешили покинуть танцевальный зал, чтобы полюбоваться на искусство принца.

— У него есть джокер? — донесся до Флоризеля взволнованный голосок какой–то девицы.

— Да кто ж его знает! — пожал плечами ее кавалер. — У него и так по лицу ничего не прочтешь, а сейчас он вообще играет втемную.

— Ах! Играть втемную в покер! Это так романтично!

— Я бы сказал: интригующе… и глупо, — еле слышно прошептал ей на ушко кавалер, уверенный, что принц его не слышит. — Вернее, было бы глупо, если б ему так чертовски не везло. Поговаривают, что он за джокера душу Дьяго продал!

«Может, предложить в следующий раз менять колоду перед каждой новой партией? — подумал принц, а потом внезапно разъярился. — Ах так? Душу Дьяго продал? Ну так фигушки вам, а не свежая колода перед каждой новой партией! Мы, в конце