лично ими власти, которую перехватил Ельцин. Но из этого следовало только то, что битва должна была продолжаться. Ельцин оказался в абсолютном одиночестве. Обложенный со всех сторон офицерами и агентами КГБ, он не имел шансов выбраться из западни, в которую его загнали еще до того, как стал президентом России. Для Питовранова и Бобкова Ельцин был всего лишь провинциальным номенклатурным партийным функционером средней руки. Он не шел ни в какое сравнение с теми противниками, которых к осени 1991 года уже повергла госбезопасность.

Этот длинный список побежденных включал теперь еще и Коммунистическую партию Советского Союза.

Я знаю с точностью до минуты, когда была высшая точка моей жизни, — вспоминал начальник Московского управления КГБ СССР Евгений Савостьянов: в 14 часов 15 минут 23 августа 1991 года. В эту минуту я нажал кнопку в рубке радиотрансляции системы гражданской обороны в здании ЦК КПСС и объявил о закрытии ЦК КПСС и о том, что даю 45 минут на эвакуацию персонала, после чего арестую всех оставшихся в здании. И все ЦК разбежалось! За 45 минут[346].

В те же минуты 23 августа 1991 года агент 5-го Управления мэр Москвы Попов распорядился опечатать партийные здания Москвы. К 15 часам дня органы КГБ завершили оцепление и опечатывание помещений ЦК КПСС, ЦК КП РСФСР, КПК и МГК[347].

Чуть позже Попов сравнивал захват партийных зданий с взятием Зимнего дворца в октябре 1917 года:

Свершилось. Я знал, что это удар. Изгнания из зданий КПСС уже не переживет. Как и при взятии Зимнего дворца в 1917 году, взятие ЦК КПСС обошлось без жертв. Но, в отличие от 1917 года, не было ни залпов орудий, ни выстрелов. […] В эти минуты я понял: дело сделано. Величайшее событие конца XX века свершилось. Эксперимент с государственным тоталитарным социализмом закончен. Что бы ни было потом, сколько бы лет ни занял процесс, как бы ни было противоречиво развитие — начинается отсчет новой эпохи[348].

Полковник КГБ СССР и агент КГБ СССР, разогнавшие ЦК КПСС 23 августа 1991 года, действительно начали в тот день отсчет нового времени, о котором мечтали поколения и поколения офицеров советских спецслужб. Мемориальные доски и памятные бюсты достались отцам-основателям этой битвы: Дзержинскому и Андропову. В действительности на них с полным правом должны были претендовать Попов и Савостьянов.

Глава 17

Октябрь 1993-го и вторая попытка захвата власти госбезопасностью

Августовский путч 1991 года стал первой открытой попыткой КГБ захватить власть в стране, причем, несмотря на провал ГКЧП, спецслужбы бывшего СССР и нынешней России добились желаемых результатов. Поставленные после снятия Берии под жесткий партийный контроль, чекисты много лет лелеяли надежду от этого контроля избавиться. Эти мечты сбылись в августе 1991 года. Не стало КПСС. Исчез вместе с нею и контроль над спецслужбами. Однако один из главных замыслов госбезопасности оставался все еще неосуществленным: власть в стране по-прежнему находилась не в руках КГБ. Во главе России оказался чуждый Лубянке Ельцин, ближайшее окружение которого в основном состояло из политиков либерального толка.

Тем не менее к августу 1991 года, когда случился путч, все стартовые позиции уже были успешно захвачены КГБ через внедренных в гражданский сектор офицеров ДР, причем по обе стороны баррикад, и в «коммунистическом» лагере, и в «демократическом». На шахматной доске были расставлены заблаговременно все фигуры, занявшие требуемые клетки. Стратегические позиции были захвачены. Проиграть в этой битве госбезопасность уже не могла.

В первый день «спонтанной» августовской 1991 года революции за выступавшим 19 августа на бронетранспортере с пламенной речью перед народом Ельциным уже стоял его будущий могильщик, в то время — никому не знакомый человек Александр Коржаков, офицер 9-го Управления КГБ, когда-то служивший в личной охране Андропова. Еще одним никому не знакомым человеком, приставленным к Ельцину по линии КГБ в августе 1991 года, был коллега Коржакова Виктор Золотов, будущий начальник охраны президента Путина.

За демократом № 2, в тот же день выступавшим в Ленинграде, тоже стоял никому в те дни не известный человек: Владимир Путин. А охрана первого демократического премьер-министра России Егора Гайдара была поручена подчиненному и протеже Коржакова, не известному никому офицеру 9-го Управления КГБ Андрею Луговому (будущему убийце подполковника Александра Литвиненко). Предположить, что все это было цепью случайных совпадений, абсолютно невозможно. В этой шахматной партии, как оказалось, в жертву нужно было принести несколько фигур ГКЧП. Но эта грамотно просчитанная жертва обеспечила госбезопасности победу в историческом матче.

Насколько заблаговременно и осторожно КГБ подбиралось к Ельцину через офицеров охраны 9-го Управления КГБ, видно из истории сложных отношений трех абсолютно разного уровня людей: Ельцина, Коржакова и Валентина Юмашева. Это был еще один человек, приставленный к Ельцину по линии КГБ.

О Юмашеве известно мало. Те, кто не поленится полезть в интернет в надежде найти «уйму всего интересного», будут очень разочарованы. Его страничка в Википедии на русском содержит ноль полезной информации[349]. На английском — просто позор какой-то! — всего несколько фраз[350]. И это о человеке, который был при Ельцине с еще доавгустовских (1991-го года) времен, затем занимал пост руководителя администрации президента, а сегодня является советником президента Путина[351], то есть находится у власти дольше, чем Ельцин и Путин, вместе взятые.

Но благодаря чему так успешно и стремительно развивалась в смутные российские времена поистине головокружительная карьера Юмашева?

Когда Вале исполнилось шестнадцать лет, — пишет один из авторов, — его семья из Перми перебралась в Подмосковье. Мать нашла работу недалеко от дома — убирала писательские дачи в поселке Переделкино. Валя ей помогал и быстро сообразил, как можно подрабатывать самостоятельно — он показывал иностранным туристам дачи известных обитателей писательского поселка за скромное вознаграждение[352].

Поселок Переделкино для КГБ был режимным объектом. Юмашев, чистивший снег на даче Корнея Чуковского (умершего в 1969 году), где осталась жить его дочь Лидия и где жил и творил писатель Солженицын, высланный из СССР 13 февраля 1974 года, круглосуточно находился в поле зрения КГБ.

Может оказаться, что следившие за Чуковской и Солженицыным кагэбэшники безынициативно наблюдали за снегоочистительным процессом и за экскурсоводческой деятельностью Юмашева, ни во что не вмешиваясь. Но можно предположить и другое. Дача Чуковских находилась в поле зрения 9-го отдела (пресечение деятельности советских диссидентов) 5-го Управления, поскольку Лидия была активным участником диссидентского движения. Отдел плотно контролировал дачу Чуковских и в связи с правозащитной деятельностью его дочери, и по причине нередких