естественно, нет, но доберусь до ближайшего банка… до копейки, всё до… – вдруг Александр замолк. Андрей медленно начал собирать в один пучок распущенные волосы Дианы. – Что… что ты делаешь? – спросил он у него голосом, сорвавшимся на писк. Очередной вопрос, на который Андрей ответил лишь своей странной улыбкой. Через несколько секунд он закончил это странное действие и снова лезвие топора оказалось у самой шеи Дианы; Александр при этом движении снова поднял руку, примирительный и успокаивающий жест с его стороны, но в этот раз он не сказал ему уже ничего. Андрей же поднес лезвие топора к волосам и спокойными плавными движениями, смотря то на волосы, то в глаза Александру, начал резать этот сделанный им самим только что хвостик. Наточенное лезвие со слабым потрескиванием врезалось в волосы. Диана стала рыдать еще сильнее. Громко, будто подражая ей, застонал на полу изувеченный незнакомец, и какая-то маленькая птичка, та, которую видел до этого Александр на ветке, или уже какая-то другая, вдруг залилась долгим продолжительным свистом, как будто демонстрируя таким образом им всем то, что природе, тому большому живому организму, поднявшемуся через миллиарды лет из вулканического пепла планеты, было совершенно наплевать на судьбу этого возомнившего себя венцом цивилизации существа, даже несмотря на все те деньги и власть, которыми он смог сам себя окружить.

– Что… ты… хочешь от нас? – спросил его Александр, смотря на то, как опустилась вниз рука Андрея с отрезанными волосами. И в этот раз он задал, наконец-то, правильный вопрос. Андрей разжал руку, волосы беззвучно упали на пол и губы его начали шевелиться.

– Ведь у нас идет охота. Так? – он говорил спокойно и тихо, но это спокойствие лишь подливало масла в огонь, поскольку Диана снова попыталась рвануться прочь, но и в этот раз Андрей оказался быстрее и сильнее. Он схватил ее (в этот раз уже не за волосы, так как теперь это было задачей не простой), а за ворот, и дернул на себя с такой силой, что одежда на ней затрещала. Диана было снова рванулась прочь, но Андрей с силой ударил ее коленом в бок, и она повалилась на землю, уже окончательно перестав брыкаться.

– Ты выиграл! Ты… выиграл, Андрей, друг… Я сдаюсь, мы все сдаемся… ведь те, кто сдается, ведь их щадят, их отпускают. Тем более нас… меня… ее, детей. Ведь я уже не молод, ведь я старый, ведь я старик уже, а она… она женщина, ведь стариков, женщин, детей, ведь их это… их надо в первую очередь щадить… ты… ты только скажи, что тебе надо, всё сделаю, всё, совершенно всё… ведь я… – он не докончил свою эту бессмысленную галиматью и точно так же упал на колени и сложил перед лицом вместе ладони, уподобляясь какой-то набоженной немолодой женщине. Впрочем, видом своим в тот момент он больше напоминал какого-то старого тайского трансвестита, который таким образом благодарил богатого белого европейца, только что приехавшего на остров за то, что тот позволил ему отсосать у себя за пару сотен батов. Впрочем, Александр вскоре понял это и сам и медленно опустил руки на колени, продолжая лишь жалостливо смотреть в глаза своему обидчику.

– Ты и сам знаешь, что мне от тебя надо, – ответил ему Андрей тихо и спокойно.

– Что?… Я не знаю… Но только скажи!..

– Мне… нужна… – Андрей, видимо для эффекта, делал большие паузы между словами, пытаясь еще больше натянуть и так уже лопавшиеся нервы Александра, – твоя ж-ж-ж!..

– Жизнь? – вздрогнул Александр.

– Нет, Саня, нет! Жопа!

– Ж-жопа? – переспросил его Александр. При этих словах прекратила плакать даже Диана. Был слышен лишь свист прежней птицы, которой, судя по всему, не было ни малейшего дела до всех этих торговых операций с филейными частями представителя двуногих без перьев. – Моя?.. Ж-ж-ж-жопа?.. – повторил он отдельно каждое из слов, будто это было два разных вопроса.

– Верно, Саня, твоя жопа!

– В-в-в буквальном смысле жопа… нужна? – мысли Александр спутались в голове окончательно, и он задал этот вопрос совершенно машинально, даже не вдаваясь в его смысл. Впрочем, ситуация в этот момент казалась ему настолько отчаянной, что предложи ему Андрей для спасения что-нибудь из действительно этой области, он, несмотря на все этические и гендерные вопросы, несомненно бы согласился. Но Андрей не предложил. Он каким-то особенным взглядом посмотрел в лицо Александру, этому престарелому тайскому трансвеститу. Наконец лицо его преобразилось в улыбке и дом сотряс долгий и продолжительный смех. Александр тоже зачем-то засмеялся, но, в отличие от Андрея, у него это получилось как-то совершенно ненатурально. Диана же, наоборот, снова залилась слезами.

– Легко же ты готов отдавать свои нежные места на растерзание. Впрочем, новости для тебя плохие, командир, нет, конечно, не в буквальном!

В этот момент снова послышался стон. Андрей не спеша развернулся, подошел к тому изувеченному, но еще живому человеку, который лежал у перевернутого стола, и быстрым ударом топора прервал его мучения. Диана взвизгнула от увиденного и поползла к отцу. Андрей не пытался ее остановить и она, приблизившись к сидевшему на коленях отцу, обхватила его за шею обеими руками.

– Па-а-ап, сделай же что-нибудь! – прокричала она ему сквозь заливавшие рот и глаза слезы. Александр прижал ее к себе крепче и тихо, почти на ухо, прошептал ей: «я тебя ему не отдам».

Андрей подошел к ним медленно и почти беззвучно. Через секунду Диана увидела, как опустился рядом топор, с которого стекала на пол густая темная кровь. Через несколько секунд он присел на корточки рядом с ней и их глаза встретились. Ее – испуганный взгляд зареванных глаз и его – холодный и злой, совершенно отличный от того, каким привыкла она видеть его до этого. Он играл с ними в игру. Теперь это было очевидно. Но где заканчивалась его игра и начиналась реальность, понять уже было невозможно.

– Помнишь мое предложение, Саня? Так оно еще в силе. Только в этот раз мы слегка изменим правила игры. Сделаем ее, так сказать, чуть более семейной.

Александр сжал Диану сильнее в своих объятьях.

– Пощади!

– Кого именно?

– Обоих! Нас… меня и… и ее!

– Одной жизнью больше, одной меньше! Для этого острова, это не больше чем округление до целого.

– Па-а-ап! Ну-у-у сделай… сде-е-е-лай же что-ниб-у-у-у-удь! – громко и продолжительно выла Диана. Он попыталась освободиться из объятий отца, видимо для того, чтобы вскочить, чтобы убежать куда-то прочь, но отец лишь сильнее прижал ее к груди.

– Я не хочу ничего выбирать, – мрачно и в этот раз уже