Шрифт:
Закладка:
Победы балканских славян пробудили ликование и сочувствие в широких русских кругах. На задний план отступили вопросы внутренней политики. После победы союзников, конечно, не могло быть и речи о сохранении status quo на Балканах. Произошло то, чего хотел избежать С. Д. Сазонов: приходилось приступать к разделу турецкого наследства в условиях для России неблагоприятных.
Россия предложила, чтобы все великие державы заявили о своей полной незаинтересованности в разделе Турции. Франция и Англия охотно присоединились к такому предложению; не возражала и Германия. Австрия и Италия отнеслись гораздо сдержаннее: они сходились на желании создать новое государство, Албанию, из турецких провинций, прилегающих к Адриатическому морю; и не требуя ничего для самих себя, они для Албании требовали очень многого.
Во избежание европейского конфликта великие державы решили действовать сообща и начали вырабатывать свои условия ликвидации балканской войны. Австрия сразу резко поставила вопрос о недопущении Сербии к Адриатическому морю. Она стала производить частичные мобилизации и сосредотачивать войска к русской границе. Россия в ответ задержала под знаменами целый призывной возраст, срок службы которого истек. В ноябре был момент, когда война казалась возможной.
4(17) декабря в Лондоне начались работы конференции послов шести великих держав. Наиболее спорным был вопрос о границах Албании. По настоянию Англии Россия пошла на уступки в вопросе о сербском порте (тем более что и Франция предупреждала о нежелательности конфликта по этому вопросу); и ей удалось добиться согласия самой Сербии.
Когда начались мирные переговоры между воюющими сторонами и Турция стала проявлять неуступчивость, великие державы обратились к ней с угрожающей нотой, рекомендуя уступки и напоминая о возможности осложнений в ее азиатских владениях. Турецкое правительство созвало «совещание нотабелей» и уже было готово согласиться, но в Константинополе произошел новый переворот, младотурки вернулись к власти и отказались подписать условия мира. Война возобновилась по истечении срока перемирия. Она свелась к осадным операциям. Адрианополь держался долго; на помощь болгарам прибыли и сербские войска; и только 13 марта 1913 г. старая турецкая крепость наконец пала.
Ликование по поводу взятия Адрианополя привело и в России к уличным демонстрациям в честь балканских славян. Полиция по обыкновению рассеяла их, за что получила выговор от властей – хотя демонстрации и не соответствовали видам русского правительства. В течение всей балканской войны оно стремилось к сохранению согласия между великими державами, тогда как значительная часть русского общества требовала активной поддержки балканских славян и даже прямого выступления против Турции. «Крест на св. Софию» – стояло на плакатах, с которыми ходили по Невскому манифестанты. Председатель Гос. думы Родзянко в своих воспоминаниях рассказывает, что в феврале 1913 г. он призывал государя вмешаться в войну! Это показывает, с какой легкостью относились некоторые круги к возможности европейского конфликта. Выступление России на Балканах весною 1913 г. означало бы войну со всем Тройственным союзом, включая Италию (которая в этом вопросе была солидарна с Австрией) и, вероятно, Румынию, при весьма неопределенной позиции Англии. Государь, конечно, не мог серьезно отнестись к таким опасным советам. Но в некоторых кругах это вызывало большое недовольство, и на так называемых «славянских банкетах» можно было слышать речи, антидинастический характер которых смущал многих участников.
Последним испытанием для европейского мира был вопрос о Скутари. Черногорцы продолжали осаждать этот город после того, как все великие державы уже сговорились отдать его Албании. В России шла усиленная агитация под лозунгом «Скутари – Черногории». Но русское правительство осталось верным сговору держав; перед черногорскими портами была устроена морская демонстрация, и наконец черногорский король, в обмен на территориальные и финансовые компенсации, сам отказался от Скутари.
17(30) мая был в Лондоне заключен мир между Турцией и Балканским союзом, но тотчас же между союзниками возникли серьезные разногласия. По тайному договору 1912 г. Сербия должна была получить выход к Адриатическому морю, Греция – Эпир, а Болгария – почти всю Македонию, включая Салоники. Великие державы уменьшили турецкое наследство, выкроив из него Албанию за счет частей, предназначавшихся Греции и Сербии. Болгария, тем не менее, настаивала на своей договоренной доле, указывая, что не по ее вине урезаны доли остальных союзников. Сербия и Греция требовали перераспределения «наследства», подчеркивая, что их войска участвовали в борьбе и на болгарском участке фронта.
Русская дипломатия пыталась сыграть роль посредника и арбитра согласно договору Балканского союза. Но не подействовали даже обращения самого государя к балканским монархам. Болгария, надеясь на свою армию и на австрийское нерасположение к Сербии, не хотела уступать. В ночь на 17(30) июня болгары попытались вытеснить сербов и греков из занятых ими македонских земель. Началась вторая балканская война, но длилась она очень недолго. Болгария жестоко просчиталась. Разбить сербов и греков ей не удалось; в тылу против нее выступила Румыния; а Турция, без формального объявления войны, двинула свои войска на Адрианополь и без боя заняла эту крепость, недавно взятую союзниками ценой стольких жертв.
Болгарии пришлось сдаться уже через десять дней. В Бухаресте ей был продиктован суровый мир. Она теряла все свои приобретения, кроме небольшой полосы берега с Дедеагачем, и уступала Румынии большой кусок Добруджи. Великие державы не протестовали против этого мира, хотя и Россия, и Австрия хотели сохранить – неожиданно на этом сойдясь – за Болгарией хотя бы порт Каваллу. Но в этом случае Германия и Франция в свою очередь сошлись с Англией и Италией на том, чтобы Кавалла осталась за Грецией. Австрия также хотела урезать сербскую долю турецкого наследства, но ни Италия, ни Германия не согласились в этом ее поддержать. Болгарии пришлось примириться с утратой Адрианополя.
Бухарестский договор был подписан 25 июля (7 августа) 1913 г. «Для Европы настали каникулы после десяти месяцев тяжелых трудов», – писала Revue des deux Mondes.
В начале 1913 г. – 21 февраля – исполнилось 300 лет со дня призвания на царство Михаила Феодоровича Романова. 300-летний юбилей династии был отпразднован с большой торжественностью[183].
«Совокупными трудами венценосных предшественников Наших на Престоле Российском и всех верных сынов России создалось и крепло Русское государство. Неоднократно подвергалось наше Отечество испытаниям, но народ русский, твердый в вере православной и сильный горячей любовью к Родине и самоотверженной преданностью своим государям, преодолевал невзгоды и выходил из них обновленным и окрепшим. Тесные пределы Московской Руси раздвинулись, и империя Российская стала ныне в ряду первых держав мира», – говорилось в Высочайшем манифесте 21 февраля 1913 г.
По традиции, по поводу юбилея были объявлены всевозможные льготы – прощение недоимок, дарения на благотворительные цели, смягчение кар. Государь в Зимнем дворце принимал поздравления высших чинов империи; горячую приветственную речь произнес председатель Гос. думы Родзянко, поднесший государю икону Христа-Спасителя. В Москве в тот же
