Просто этот яд ослабляет человека. Делает его слабее вдвое. А особенно восприимчивых и вовсе превращает в беспомощных младенцев.

Хорошо, что Дейя не обратила внимание на то, что насекомые избегают исполина.

Убедившись, что девчонка слезла, я мельком бросил взгляд на поляну. Как раз в этот момент там появился Айрон. Он был один и без добычи. Да и выглядел наш главный охотник как-то странно. Но сейчас меня гораздо сильнее интересовала тряпица и то, что лежало под ней.

Осторожно взяв за край, я поднял её, но ничего не получилось. Тряпица осталась на месте, словно она приклеилась к дереву. Я даже опешил от подобного. Неужели вместо обращения силы, я вновь повторил первое? Заставил тряпицу и ветку притягиваться друг к другу? В таком случае, как мне удалось разорвать коробочку?

На поляне раздался крик. И как-то он совершенно не был похож на крик радости. Я вновь бросил быстрый взгляд туда и на этот раз увидел рядом с отцом Лиро ещё двух охотников. Одного звали Ригол. Именно он чаще остальных охотников баловал детей медовыми листьями. А вторым был Хердил, ближайший помощник Айрона. Его правая рука.

Оба охотника были покрыты засохшей кровью. Правая рука Хердила висела плетью, и мне показалось, что с кончиков пальцев у него капает кровь. А Ригол стоял лишь благодаря толстой палке, на которую он опирался. Выходит, что они действительно нарвались на сильного зверя.

В таком случае, почему они пришли сюда, а не отправились сразу к Шарли? Что-то я совершенно ничего не понимаю.

Попытался рассмотреть получше, что происходит на поляне, и в этот момент ощутил резкую боль в руке, которой держал край тряпицы. Словно кто-то вцепился в неё зубами. А ещё это было похоже на воткнувшиеся и выбросившие из себя яд иглы скальника. Вот только скальник никогда не пытался тянуть из меня кровь, как это я ощущал сейчас.

Выдернув руку из-под тряпицы, увидел нечто невообразимое. Крошечное существо, тело которого состояло из побегов скальника. Руки и ноги в виде плетей обхватывали мою ладонь. Голова в точности повторяла по форме семя скальника, увеличенное в несколько раз. Две крошечные красные точки глаз смотрели на меня, а острые зубы впивались в руку между указательным и большим пальцами.

Помимо этого, ещё с десяток игл, что вылезли из тела этого существа, вонзились в ладонь. Боль была вполне терпимой и поэтому я не проронил ни звука. Но в любом случае, закричи я сейчас во всё горло — никто бы этого не услышал. На поляне стаял оглушительный гул голосов, среди которых отчётливо выделялся голос Айрона.

— Погибло четыре охотника, а все остальные не остались без ран, но нам удалось справиться с хозяином западной части джунглей. Длиннорог пал от моего копья. Жители Безмятежного приходите все, чтобы посмотреть на зверя, что к звёздам был ближе любого из нас. Зверю, чья плоть позволит всем нам зажечь минимум по одной звезде. Что сделает нас ещё сильнее!

Понятия не имею, что произошло, но тело без моего ведома начало двигаться. Словно слова Айрона заставили его это делать.

Несмотря на то, что императорское семя по-прежнему висело на руке, я начал быстро спускаться. Огромным усилием воли заставил себя в последний момент схватить окровавленную тряпицу и перемотать ею ладонь. На это ушло всего пару вдохов. А потом я стремительно помчался вниз, совершенно не заботясь о безопасности.

Обычно путь вниз занимает у меня чуть больше сотни вдохов. Слишком гладкий ствол внизу исполина, а до ближайшей ветви необходимо подняться на двадцать шагов. Но подниматься всегда было быстрее, чем спускаться. К тому же сейчас сумерки практически перешли в ночную тьму. Пусть дерево и находилось совсем рядом с поляной, отсветы факелов до него практически не доставали. Он не мог пробиться сквозь спины окруживших охотников людей.

Буквально через тридцать вдохов я уже оказался на земле, осушив себе ноги от прыжка со слишком большой высоты. Но это не остановило тело, которое тут же рвануло к толпе и стало протискиваться ближе к охотникам, расталкивая всех на своём пути.

Со всех сторон на меня сыпались ругательства, но, слава звёздам, никто не решил проучить наглого мальчишку и не воспользовался силой. Сейчас я не смог бы даже защитить себя. И когда я смог добраться до передних рядов, понял почему.

Вот так проталкивался вперёд не я один. Все дети поселения в возрасте от трёх циклов и старше уже стояли в первых рядах. Взрослые обступали их со всех сторон, но не лезли вперёд. В центре этого собрания стоял Айрон со вскинутой вверх рукой. Из его руки вырывалось множество едва различимых тонких нитей, которые были соединены с каждым жителем Безмятежного.

Именно благодаря этим нитям глава охотников смог заставить моё тело двигаться самостоятельно. Да и все остальные не могли противиться этой силе. Он притягивал нас, словно оружие, окутанное коконом силы.

Лицо отца Лиро исказила чудовищная гримаса. Было видно, насколько тяжело ему даётся это обращение, но он не останавливался. Даже когда в задних рядах я смог разглядеть стражей, что следят за защитными формациями и охраняют границы Безмятежного. Следят за тем, чтобы ни один зверь не смог проникнуть в поселение.

Выходит, что сейчас границы без присмотра. И это перед наступлением темноты. Времени, когда начинают просыпаться ночные охотники. Как-то мне сразу стало тревожно. Наш дом был одним из первых после ремесленных дворов. И старики сейчас там одни. Если какой-нибудь зверь проберётся в дом, то они окажутся беззащитны перед ним.

— Достаточно, — раздался голос старика Грегори, и я открыл рот от изумления, когда он вышел в круг из-за спин охотников.

Впрочем, все присутствующие так же ахнули. Никто даже не пошевелился, хотя обращение Айрона уже отпустило нас.

Глава охотников опустил руку и едва не упал, но его успел поддержать Хердил, подставив здоровое плечо. Сильнейший охотник Безмятежного был полностью выжат обращением. И поддерживал он его чуть больше пятидесяти вдохов.

— Все вы уже слышали, что хозяин западной части леса пал от рук наших охотников, — начал говорить старик Грегори, даже не посмотрев в сторону обессилившего Айрона.

Его голос звучал необычайно звонко и бодро. Я даже припомнить не могу, чтобы он хоть раз так разговаривал. Да и случаи, когда старик Грегори поднимался с лежанки больше чем на полсотни вдохов, можно пересчитать